Сергей Панфилов - Батурино – гнездо родное

В одной из церквей ждали приезда к Богослужению Императора Петра Второго, приготовили для Государя трон. Однако, по неизвестной причине, он не приехал.... Началось Богослужение. И Александр Данилович, вот гордыня человеческая, встал на царское место. Пока шла служба, возле него все скакал и скакал на одной ножке юродивый и громко кричал:

– Данилыч – царь, Данилыч – царь…

Его пробовали унять, вытаскивали из храма. Но блаженный возвращался, вновь скакал на одной ножке и кричал на весь храм:

– Данилыч – царь, Данилыч – царь…

Генералиссимус Меньшиков, слыша слова юродивого, чему-то улыбался…

Зависть и злые языки существовали всегда. Кто-то донес Петру Второму на Александра Даниловича. Государь страшно разгневался и повелел все имущество Меньшикова конфисковать, а его самого с семейством отправить в ссылку в сибирский город Березов.

Супруга Меньшикова, Дарья Михайловна, в девичестве Арсеньева, не перенесла внезапную опалу. Она умерла по дороге в Сибирь в Услоне, неподалеку от города Казани. Сам же Александр Данилович, его старшая дочь Мария, сын Алесандр и меньшая дочь Александра прибыли в Березов и поселились в простой избе. Вместе с ними приехало десять верных слуг Александра Даниловича. От казны на пропитание ссыльных выплачивалось пособие – от шести до десяти рублей. Деньги немалые. Конечно же – капля в море, сравнительно с прежними доходами опального светлейшего князя-генералиссимуса.

Долгими зимними вечерами, сидя за столом, глядя в полузамерзшее окно, он размышлял о своей блестящей, прошлой жизни, сравнивал ее с нынешней, печальной своей участью и думал: «Почему так получилось? За что?» И неожиданно ему подумалось, что это милосердный Господь, отвращая его от грехов прошлого, смиряет его, чтобы спасти его душу. Эта мысль до глубин сердечных поразила Александра Даниловича. Он вспомнил царя Новохудоносора, многострадального Иова на гноище, богача и Лазаря.

Он заплакал. Взволнованный, встал из-за стола, упал на колени перед иконами, стал креститься и благодарить Господа, говоря:

– Благо, яко смирил мя еси.

С его душой произошел переворот. Он понял, что получил свое по грехам своим. Смирился пред Господом. Искренне решил покаяться и начать новую жизнь… Он своими руками, на свои деньги, построил в Березове храм в честь Рождества Богородицы.

Вечером, сидя за столом, при свете свечи, Александр Данилович, переворачивая листы, читал вслух Псалтирь Давидову. Богодухновенные псалмы успокаивали его душу и приносили благодать. Рядом с ним сидели дочери и сын, слушали чтение отца. Художник Василий Суриков написал великолепную картину – «Меньшиков в Березове». Кто не видел – посмотрите.

В ссылке захворала и умерла его старшая дочь Мария – невеста Императора Петра Второго. Ее похоронили возле храма, построенного ее отцом.

Внешне Александр Данилович держался спокойно. Внутренне же он сильно переживал потерю дочери, страдал. Заболел, слег и умер в 1729 году, 56 лет от роду. Похоронен Александр Данилович Меньшиков возле храма в честь Рождества Пресвятой Богородицы. Говорят, что могила его не сохранилась. Разлившиеся воды размыли ее и унесли гроб с останками Александра Даниловича Меньшикова. А память вот о нем осталась – о его необыкновенной жизни. Навечно.

Императрица Анна Иоанновна даровала прощение семейству Меньшиковых. Александр и его сестра Александра вернулись в Петербург и жили счастливо.

Старец Варсонофий Оптинский, рассказывая своим слушателям эту назидательную повесть, говорил:

– Веруем, что Меньшиков удостоился царского венца в селении Божием, как сказано в Откровении Иоанна Богослова. Видимо, это и предсказывал ему блаженный словами – «Данилыч – царь»… Вот как бывает!

На Российский Престол всходили, сменяя друг друга, Императрица Анна Иоанновна, Император-младенец Иоанн Шестой Антонович, Императрица Елизавета Петровна, Император Петр Третий Федорович, убитый в результате государственного переворота. Императрицей в 1762 году на 34 года стала супруга убитого Императора – Екатерина Алексеевна, которую назовут Великой.

В Сибири же, в Зауралье, жизнь человеческая шла своим чередом – от рождения до смерти, со своими радостями, со своими печалями. В чем состоит радость жизни человеческой? Быть всегда и везде – с Богом! Иметь память смертную. Не унывать в скорбях, а надеяться на помощь Божию, молиться.

Зима, весна, лето, осень. Каждое время года проходило одно за другим, принося людям свои заботы. Работа крестьянская на своей земле – пахота, посадка, полив, сбор урожая. Домашняя работа, шитье шуб, рубах, сарафанов, портов, катание пимов, изготовление обуви. Семейные радости – рождение детей, внуков. Смерть – переселение бессмертной души человеческой в мир иной. Все имело глубокий смысл.

Дьявол не оставлял да и никогда не оставит свое вмешательство, попущением Божиим, в жизнь человеческую. Возмущал нечистый кочевников-башкиров в который раз, поднимал их в поход на русские селения – убивать, грабить, жечь. Приходила беда и уходила прочь, оставляя после себя разоренные, сгоревшие избы, убитых жителей, угнанных в плен. Да, попускал Господь такие несчастья, чтобы помнили православные христиане, что живут они не в Раю, а на земле, проклятой Господом за первородный грех Адама и Евы, в изгнанье, не забывали об этом и жили праведно.

Деревня Батурина росла, застраивалась новыми домами. Росла и численность деревенского населения. И уже не глянулось местным жителям, что нет у них своей церкви, что являются они прихожанами храма села Кабанского.

Собираясь на сходы, мужики батуринские, беседуя друг с другом, высказывали свои сокровенные думки, что вот, надо бы по хорошему – построить в деревне свой храм, чтобы служил в нем свой родной батюшка. Возникла какая-нибудь потребность – младенца окрестить или причастить умирающего – не надобно уже будет пылить на телеге или мчаться на санях по снеговой дорожке до Кабанского, звать батюшку, везти его до Батурино, а умирающий возьмет и помрет, не дождавшись его приезда, будет проще – добежать до избы своего священника и пригласить его к себе.

Мужикам батуринским нравились такие рассуждения, приходились по сердцу. Они, слушая доводы на эту тему какого-нибудь местного краснобая Тимохи, согласно кивали, поглаживая длинные бороды, говорили:

– Ох, верно ты баешь, мил-друг, правильно. Пора, пора нам за дело приниматься. О построении храма Божиего порадеть…

Постепенно мысль о возведении в деревне Батурино своего храма стала общей. Тогда, помолясь Господу, мужики батуринские призвали к себе грамотея и на общем сходе, горячась, волнуясь, споря, перебивая, говоря свое, и в конце концов соглашаясь друг с другом, составили письменное прошение на имя Высокопреосвященнейшего Митрополита Тобольского и всея Сибири Павла о построении в деревне Батурино храма Божия.