Сергей Панфилов - Батурино – гнездо родное

Письмо остается без последствий… Казалось бы, дьявол восторжествует. Но нет на то воли Божией, чтобы сатана праздновал победу.

Летом 1880 года сиятельный граф, искренний почитатель отца Антонина, адмирал Евфимий Васильевич Путятин, зная о катострофическом положении Духовной Миссии, обращается за помощью к Императрице Марии Александровне. И повеление о низведении Духовной Миссии на положение консульской церкви, отменяется. "Великая христолюбица, всемилостивейшая матерь милосердия", – так называет отец Антонин Государыню, властно настояла на прекращении неправедного дела. Правда восторжествовала!

Отец Антонин облегченно вздохнул. Хотя, конечно же, хорошо понимал, что враг нашего спасения не перестанет бороться против него. Поэтому надо бдеть и молиться.

Василий Николаевич Хитрово тоже не остался равнодушным к неприятностям, переживаемым отцом Антонином. Он отправил послание в Синод, написанное в защиту Духовной Миссии. Отцу же Антонину он послал в письме слова утешения и поддержки.

Батюшка, переживая искушение, попущенное Господом, ясно осознал, что ему необходимы соратники и помощники в делах. В ответном письме он пишет: "Русское Палестинское Общество, что лучше, если бы ему удалось составиться? Но, полагаете ли Вы, высокопочтеннейший В.Н., что оно составится, а если составится, то сумеет ли просуществовать сряду много лет, и сможет сделать много дел не хуже, чем "Общество Святого Гроба" или "Немецкое Палестинское Общество"? Я не то, что не сочувствую мысли образовать подобное Общество, а боюсь, что образовавши его, мы осрамимся… Впрочем, заручившись такими тружениками, как Вы, А. А. Олесницкий, С. И. Пономарев, преосвященный Порфирий (Успенский), о. архимандрит Леонид (Кавелин), о.архимандрит Сергий (Спасский), преосвященный Савва (Тихомиров), преосвященный Филарет (Филаретов), епископ Рижский, отцы Дюков и Карашевич, П.П. Мельников, Д.Д.Смышляев, Н.П.Кондаков, А.Д.Ушинский и многие другие, Вам лучше меня известные ориенталисты и древлесловы наши, можно бы в самом деле рискнуть сделать клич к русской интеллигенции с приглашением занести, кто пожелает, свое честное имя в список радетелей Святой Земли, не обязывая никого ни к какому урочному денежному взносу в кассу Общества и только считая его обязательным подписчиком периодического издания Общества, если такое последует… Покровительницей Общества надобно умолить соизволить быть Ее Императорское Величество Государыню Императрицу, уже более 30 лет благотворящую Святой Земле ежегодными денежными пособиями. Их Императорские Величества великие князья Константин и Николай Николаевичи не откажутся тоже, конечно, украсить и почтить своими именами проектируемое Общество. Затем будут фигурировать досточтимые имена бывших послов и посланников наших на Востоке, секретарей посольских, консулов и т.д. Открывается довольно длинная перспектива имен. Что же? Не долго думая, «благословясь, да перекрестясь», напечатайте приличное обстоятельствам … воззвание к русским христолюбцам, предпослав ему стих псалма: Аще забуду тебе, Иерусалиме, забвенна буди десница моя. А во образ сей десницы поставьте, не обинуясь, под сим воззванием свое честное имя, имя г.Олесницкого, имя г.Пономарева, вот уже три имени, мое… и хотя г.Поливанова, как представителя и наследника имени А.С. Норова. Довольно пяти имен истинных и свидетельствованных святоземцев этих. Оно хорошо бы было блеснуть сразу и именем Порфирия, но заручиться его согласием на то не так-то легко. Впрочем, если окажется нужда, я мог бы просить его о том".

Василий Николаевич Хитрово, человек творческий, задумал издавать "Палестинский сборник". Отец Антонин напутствует его начинание словами поддержки: "В добрый час! Я не прочь содействовать пополнению страниц его всем, что попадается в палестинской литературе иностранной имеющего интерес, передавая его в точном переводе с критическими и всякими другими примечаниями. К подобной работе я чувствую себя довольно способным. Материала же хватит для этой работы не на один год"…

В 1880-ом году отходит в мир иной Государыня Императрица Мария Александровна – супруга Царя Александра Второго, навсегда оставшегося в истории России с именем Освободителя крестьян от крепостной зависимости. Государыня Мария Александровна – женщина высокой духовной жизни, православная христианка, верная супруга, любящая мать большого семейства, благотворительница, устроительница и попечительница гимназий, женских курсов, богоугодных заведений.

Последняя часть жизни Марии Александровны омрачается неурядицами в семейной жизни. Не ее вина. Она страдает, но мужественно терпит свое горе, не жалуется, посвящает свою жизнь общественному служению. Она несет крест своих страданий, сколько может. Но женское сердце хрупко. И Мария Александровна умирает. Государыня, великая христолюбица, отпета и похоронена в усыпальнице Дома Романовых.

Отец Антонин с болью узнал о успении Императрицы Марии Александровны, сделавшей столько доброго для него лично и для Духовной Миссии. На Богослужениях батюшка с особым чувством благоговения поминал о упокоении рабы Божией Государыни Императрицы Марии Александровны Романовой. И мы, грешные, помянем ее тоже – упокой, Господи!

Отец Антонин продолжает свое благородное дело. И тут ему наносят жестокий, беспощадный удар в спину. В Петербурге издается роман-памфлет "Пейс-паша и его консорты. Мозаики, камеи и миниатюры из любопытных раскопок в трущобах Святой Земли". Имя автора гнусной книжонки остается неизвестным. Он скрывается за псевдонином Добрынин. Отец Антонин обвиняется в пакостных поступках. Его светлое имя марается мерзостью словесных нечистот. А факты, доказательства? Этого нет. Автору этой подлейшей книжонки они и не нужны. Главное – написать, очернить, сказать, что нет дыма без огня, а там – разбирайтесь, опровергайте, ха-ха-ха!

Василий Николаевич Хитрово был на приеме у обер-прокурора Синода Победоносцева. Константин Петрович задал вопрос по поводу романа" Пейс-паша: «Что правда в истории архимандрита?» На что Василий Николаевич ответил: «Он – apxимандрит, значит, монах, ему 65 лет, он 10 лет страдает каменной болезнью. Вот три причины, которые заставляют меня смотреть на эту историю, как на злостную, непозволительную клевету»…

Василий Николаевич пишет отцу Антонину: "Сейчас прочитал статью «Современности» Добрынина, которая, кстати сказать, вышла особою книжкою. Подобной мерзости мне читать не удавалось. Она мне напомнила памфлеты, которые некогда писались на Наполеона Третьего и в особенности на Евгению. Но, прочитавши, еще более убедился, что был прав, позволив себе советовать на нее не возражать. Отвечать в том же тоне порядочный человек не в состоянии, отвечать же серьезно, она не стоит, да и отвечать на клеветы нельзя. Ну, согласитесь сами, как будешь отвечать, что никогда ни таких разговоров, ни таких событий не было? Мало того сочинитель ухнул и сам себя доконал. Книга написана так грязно, что, повторяю, ни один порядочный человек ей не поверит. Масса если и дойдет до нее, она ничего в ней не поймет. Да и конец их совершенно собьет с толку: когда это было, да было ли когда-нибудь? Правда ли, что начальник Миссии сошел с ума? Никогда не было, значит, вся книга брехня… Шуму статья и книжка не произвели. "Голос" рекомендовал для чтения кому следует, кто следует отнесся к ней с презрением, и через месяц о ней не будет помина"…