Сергей Панфилов - Батурино – гнездо родное

В 1918-ом году, во вторник Пасхальной Седмицы, когда празднуется память Иверской иконы Божией Матери, Святейший Патриарх Московский и всея Руси Тихон отслужил Божественную Литургию и молебен в Марфо-Мариинской обители. Святейший Первосвятитель пробыл в обители милосердия до четырех часов дня. Отдыхая душой, беседовал с настоятельницей и сестрами, говорил о душеполезном. Сестры внимательно слушали мудрую речь Патриарха Тихона, смотрели на лицо Святейшего, отмеченное страданиями за те беззакония, которые начали творить большевики. Например, расстрел святынь Московского Кремля, про который Епископ Камчатский Нестор (Анисимов) составил и опубликовал брошюру, чем вызвал ярость новых правителей России. А убийства священников? А начинающаяся гражданская война? Легко ли?

Они, большевики-богоборцы, атеисты-сатанисты, не боялись ни анафематствования, ни вечного осуждения, ни геенны огненной и бесстрашно творили преступления против Русской Православной Церкви. О том и болело, и печалилось сердце Святейшего Патриарха Тихона…

В четыре часа дня, благословив настоятельницу матушку Елизавету Федоровну и сестер, Первосвятитель Московский и всея Руси отбыл из обители.

А через полчаса после отъезда Святейшего, к Марфо-Мариинской обители подъехала машина. Она привезла комиссара и красноармейцев. Елизавете Федоровне дали полчаса на сборы. Матушка собрала сестер, дала им свои наставления, как жить, как спасаться, свое благословение.

В обители стоял плач. Сестры понимали, что видят свою игуменью в последний раз, и горько рыдали. Прощай-прости, дорогая матушка! Спаси и сохрани тебя, Господи!

Елизавета Федоровна, внешне спокойная, собранная, вышла из обители. Обернулась и осенила всех сестер крестным знамением. Опустив голову, молясь, она села в машину. Прощание закончилось. Начался путь в вечность.

Великую Княгиню Елизавету Федоровну, через город Пермь, где она проживала некоторое время, доставили в город Алапаевск. Ее поселили на городской окраине, в Напольной школе. Под строгий надзор местных коммунистических властей. Матушка, молясь, прожила здесь до 13-го июля 1918 года.

Конечно же, она не могла знать, что в ночь с 16-го на 17-ое июля 1918 года, в подвале дома Ипатьева, приняло мученическую смерть Святое Царское Семейство – Царь Николай Александрович Романов, Царица Александра Федоровна, Царевич Алексей, Царевны – Ольга, Татьяна, Мария, Анастасия. Государь Император Николай Второй, Царица Александра Федоровна, Царевны Ольга и Татьяна – почетные члены Императорского Православного Палестинского Общества.

В тот далекий, страшный, предрассветный час в подвальном помещении совершилось ужасное преступление, убийство Помазанника Божия и его Семейства. Подвальный пол, стены, изрешеченные пулями, были густо забрызганы святой кровью мучеников. Убийцы-палачи – Юровский, Голощекин, Ермаков и прочие, хладнокровно исполнили порученное дело – убили Царское Семейство. А потом ограбили покойных. У царевен из ушей вырвали жемчужные серьги.

Трупы убиенных обнажили, вынесли из подвала, погрузили в автомобиль, поехали. В районе Ганиной Ямы убиенных сбросили из кузова грузовика на землю, разрубили на куски и сожгли на разведенных кострах, поливая серной кислотой. Все, что осталось, собрали и сбросили в шахту…

Епископ Камчатский Нестор, почитавший и любивший Царскую Семью, оказавшую ему помощь в организации Камчатского Братства, вспоминая впоследствии о Царственных страстотерпцах, говорил с рыданиями: "Все они святые, ибо претерпели ужас, особенно дети… Что мы только не предпринимали, чтобы вызволить их. Ничто не получилось"…

В 2000-ом году, на Архиерейском Соборе, Русской Православной Церковью Царь Николай, Царица Александра, Царевич Алексей, Царевны Ольга, Татъяна, Мария, Анастасия причислены к лику святых страстотерпцев. Святые Царственные стратотерпцы, молите Бога о нас!

На следующий день, 18-го июля 1918 года, когда Русской Православной Церковью празднуется память преподобного Сергия Радонежского Чудотворца, настал черед пить смертную чашу Великой Княгине, матушке Елизавете Федоровне Романовой. Вместе с ней в Напольной школе пребывала ее келейница – инокиня Варвара Яковлева. А также Романовы – Великий Князь Сергей Михайлович, сыновья Великого Князя Константина Константиновича, поэта К.Р., Константин, Игорь, Иоанн, восемнадцатилетний Князь-поэт Владимир Палей, служащий Федор Ремез.

Ранним утром заключенных разбудили. Они уже знали из слов чекиста Старцева, что их повезут на Верхне-Синячихинский завод, для продолжения заключения. Все Романовы, инокиня Варвара, Федор Ремез привели себя в порядок и вышли во двор. Короткая июльская ночь заканчивалась. Рассветало. Пели птицы. Дышалось легко.

Приговоренных к смерти рассадили на телеги. Возницы погнали лошадей в сторону деревни Синячихи. В 18-ти километрах от Алапаевска находилась заброшенная шахта Нижняя Селимская. Давно на ней прекратили работы. Деревянные бревна креплений полусгнили. На шестидесятиметровой глубине болотцем стояла тухлая вода. Глухомань. Безлюдье. Тишина. Сюда-то и направили свой путь чекисты-палачи.

Они сидели на телегах рядом с обреченными, взглядывали на них, словно охотники на дичь, и опять смотрели в сторону. Ни сострадания, ни милосердия не было в сердцах железных чекистов. Классовая ненависть к врагам пролетариата. Да, пожалуй, чувство кошки, играющей с мышью.

Телеги остановились возле шахты. Раздался приказ:

– Слезай, приехали!

Недоумевающие, взволнованные происходящим, узники и узницы ступали с телег на землю, смотрели по сторонам. Неожиданные, страшные мысли появились у них, болью сжали сердца. Они поняли – это смерть!

Великую Княгиню Елизавету Федоровну, одетую в белое облачение, прекрасную, словно лилия, начали, ударяя прикладами, теснить к горловине шахты. Матушка Елизавета, отступая назад, крестясь, громко крикнула: "Господи, прости им! Не знают, что творят!" Она, потеряв опору, полетела вниз. Упала матушка на каменный выступ, находившийся на глубине 15-ти метров. Она не убилась. Осталась жива. Только мучительная боль, ужас от пережитого, жили в душе и теле великой нашей матушки, незабвенной Елизаветы Федоровны.

Великий Князь Сергей Михайлович попытался сопротивляться палачам. Выстрел в голову прекратил его жизнь. Великого Князя сбросили в шахту мертвым. Господь избавил его от медленных мук умирания.

Федор Ремез упал на самое дно шахты. Рядом с Елизаветой Федоровной оказался Князь Иоанн Константинович. Остальные оказались кто где.

Для верности, палачи швырнули в жерло шахты несколько гранат. Прогремели взрывы, взметая огонь и дым, рассыпая осколки… Федора Ремеза убило. Рядом с Елизаветой Федоровной, одна за другой, упали две гранаты. Но разрывов не последовало. Господь не попустил.