Александр Морозов - Инквизитор. Книга 1. Обман

Подумав, что мы закончили, палач сделал было шаг по направлению к калеке, однако я преградил ему путь.

– Выйди! – приказал я, и палач пятясь покинул комнату провожаемый удивленным взглядом барона. – А теперь поговорим!

Калека перестал кричать и теперь сидел подтянув ноги к животу. Из его полуоткрытого рта свисала тонкая струйка слюны. Он спал. Какое-то время мы с бароном стояли глядя друг другу в глаза. Затем Трим едва заметно кивнул.

Я хорошо помню, как мне хотелось есть. Желудок прилип к позвоночнику и отзывался на каждое движение ноющей болью. Мое лицо осунулось и стало напоминать обтянутый кожей череп. Руки покрылись ссадинами и царапинами, но стали менее чуствительными. При моем образе жизни это пришлось очень кстати.

Первые несколько месяцев выдались самыми тяжелыми. Адаптироваться к жизни на улице было весьма не просто. Несколько дней я слонялся поблизости от монастыря, надеясь, что все произошедшее лишь досадная оплошность. Убедившись, что ошибки не было, я попытался пристроиться к ватаге ребятишек орудовавших поблизости. Их вожак, мальчишка лет десяти, называвший себя Даном, долго рассматривал меня, затем отрицательно замотал головой.

– Почему? – спросил я тогда.

– При нашем образе жизни, стоит быстро бегать, а не хромать, – ответил Дан.

Спустя какое-то время я понял его правоту.

Выживание стало моей первостепенной задачей. Чтобы раздобыть пищу, я бродил по рынкам, и, если торговец был расторопней меня, частенько бывал избит за попытку кражи. Иногда, я ошивался на помойках, иногда просил милостыню. Изредка мне везло, но чаще всего засыпал я под громкое урчание своего живота. Моим новым домом стал переулок в квартале ремесленников. Там, под навесом над задней дверью я и коротал ночи.

Самыми яркими воспоминаниями той поры стали холод, голод и ощущение безнадежности.

Мы сидели с бароном по обе стороны небольшого столика стоящего в гостинной. В камине гудело пламя, разведенное сонным камердинером, перед нами стоял кувшин с двумя кружками. Алые отсветы огня пробежали по лбу барона, когда он начал разговор.

– Итак, инквизитор, – сухо произнес он, окинув меня тяжелым взглядом. – Моя дочь исчезла два месяца назад, сразу после ее двенадцатого дня рождения. Да, вот так вот, – вышла в сад поиграть и ни слуху ни духу.

Я видел, как у барона заиграли желваки, этот разговор очень непросто ему давался.

– Я распросил всех кто мог что-то видеть, или слышать. Ничего. Прямо злые чары. Моя жена с того самого дня отказалась от пищи, и бродила по дому как призрак. Шли дни, моя жена слегла. Я пытался уговорить ее съесть хоть что нибудь, но… – барон пожал плечами и взглянул мне в глаза, – вот тогда-то мы и нашли…

Стремительно сорвавшись с места барон ринулся в дальний угол комнаты и начал рыться в большом деревянном сундуке. Спустя сгновение он стоял передо мной протягивая кусок грязной, разорванной ткани.

– Это ее одежда. Та, в которой она исчезла. Я не хотел говорить об этом, но моя жена умела понимать меня без слов. На следующий день, после находки, она умерла. – Я увидел как в уголке глаза барона задрожала слеза. Сделав над собой усилие он продолжил. – Ну, в общем.... Я удвоил усилия и наконец нашел того, кто вроде как видел девочку похожую на мою дочь. И с кем? С этим вонючим куском дерьма, который сейчас стонет в подвале.

– И ты уверен, что твой источник надежен? – спросил я.

– Не считай меня дураком, инквизитор. – барон нахмурил брови – Я сперва поговорил с ним, с этим чудовищем…

– И?..

–Этот малый жил почти что в лесу, близких знакомых у него не было. На все мои вопросы отвечал потупившись " нет, господин", как будто других слов не знал. Но, знаешь что? Около его избы я заметил небольшой лоскут ткани. Он зацепился за куст облепихи. И угадай откуда он? – Барон швырнул на стол грязные лохмотья. – Вот отсюда!

Трим откинулся на спинку стула и стал наблюдать за моей реакцией.

– А ты спрашивал его напрямик? – спросил я как можно более бесстрастно.

– Да, я спрашивал. – барон зло улыбнулся и замолчал.

– И что он ответил? – спросил я нехотя. Мне не нравилось, что приходиться выклянчивать ответ.

– Он вдруг страшно перепугался, инквизитор. – барон склонился над столом, его громадные ручищи сжались в кулаки. – Начал заискивать передо мной. И я взбесился. Я обыскал его дом. Я и мои люди. Но ничего не нашел. Мы допросили его жену, но все без толку. Те же увертки и отговорки. Мы разошлись и вели себя несколько шумно, и вскоре к нам присоединился наместник государя. Выслушав суть проблемы, он приказал мне оставить недоноска в покое, и поискать еще доказательств. Видите ли, кусок тряпки для него не аргумент!

Барон перевел дух. Я услышал как скрипнули его зубы.

– Я потерял дочь, инквизитор, учти это. Мне хотелось убить его, но вначале выяснить, что он с ней сделал.

В камине треснуло полено. Лицо барона превратилось в застывшую маску.

– Я не хотел быть причастным к этому… Наместник и так давно точит на меня зуб. Хочет забрать имение. Поэтому я нанял их… Пришлых… Они доставили его сюда. А дальше… Я просто вел допрос.

Я склонил голову, наблюдая как по черной поверхности стола скачут огненные блики.

– Ну и как? Он признался?

Барон поморщился словно от удара.

– Нет! Этот идиот палач все испортил. Вместо того, чтобы начать с малого, сразу схватился за топор. От этого у подонка кажись совсем с головой плохо стало.

– А его семья? – ровным голосом произнес я, и лишь вздохнул услышав ответ барона.

– Насколько я слышал, семьи у него не осталось…

Как-то раз я проснулся от шума борьбы. Выглянув из-за крыльца, я увидел как на противоположной стороне улицы свора собак прижала к забору маленького мальчика. На вид ему было лет семь и его голова была вряд ли выше холки вожака стаи. Я насчитал шесть крупных псов и пару шавок, мечущихся между их ног. Собаки медленно сжимали кольцо, я видел как с их пастей свисали капли слюны. Мальчонка даже не пытался кричать, лишь стоял тупо глядя перед собой и старался как можно сильнее вжаться в стену.

Вожак стаи, его сразу было видно, настолько он был крупнее и свирепее остальных, громко лязгнул челюстями. Псы подобрались, под впалыми боками забугрились мышцы. Вожак немного подался назад, готовясь к прыжку, когда камень, пущенный мной, ударил его под лопатку. Забыв о мальчишке, огромный кобель развернулся в прыжке и застыл глядя мне в глаза. Стая, не зная как поступить, разделилась, часть осталась сторожить мальчишку, но атаковать не спешила. Остальные окружали меня заходя по обе стороны от вожака.