Александр Морозов - Инквизитор. Книга 1. Обман

Барон сидел в углу, задумчиво глядя перед собой. Когда я привел его, в комнату баронессы и спросил так ли все выглядело при ее жизни, он энергично затрясс головой и начал уверять меня, что это все, должно быть, досадная оплошность, и все сейчас выясниться. Потратив около часа на допрос камердинера и служанок, выяснилось, что никто ничего не трогал и не переставлял. Все думали, что вещи дочери забрал барон, поэтому никто и не заметил ничего подозрительного. В тот момент, я, глядя на удивленное лицо барона, подумал, что интуиция меня не подвела. Пропажа баронессы была вовсе не простым делом.

– Все ли из вас знают о пропаже баронессы? – процедил я, внимательно вглядываясь в застывшие лица. Последовали торопливые кивки. Несколько служанок демонстративно вытерли несуществующие слезы, отовсюду раздались вздохи и ахи.

– Знаете ли вы, что среди вас есть те, кто причастен к этому? – Пророкотал я, повысив голос. – У меня появились доказательства! Если кто-то будет и дальше молчать, вместо покаяния получит смерть!

Мгновение в комнате царила тишина. А затем, словно шквал, налетел на меня рев сотен возмущенных глоток. Женщины вскочили на ноги, мужчины громко закричали, твердя, что невиновны. Я не стал их слушать. Подав барону знак, я вышел из комнаты.

Спустя минуту, меня нагнал барон. Его взгляд пылал.

– Кто это, инквизитор?

– Та, девчушка, у колонны. Справа. – произнес я, не глядя на него.

– Как ты узнал? – в его голосе звучало удивление и благоговение.

Пожав плечами, я ответил

– Она последней вскочила со своего места, барон. Ее страх был так велик, что она не могла пошевелиться. Приведи ее…

Барон развернулся и поспешил в гостинную. Уже в догонку я крикнул ему:

– И будь с ней поосторожней!

Барон раздраженно махнул рукой и скрылся за дверью. А я, задумчиво протянул, идя по коридору.

– Оставь ей обе ноги…

Девушка была совсем молодой, наверное не старше двадцати. На ее лице и руках появилось несколько ссадин и синяков, постарался барон на славу, но, даже с разбитой губой, она была очень красива. Мы были в комнате одни. Я видел, как она боится меня. Как трясутся ее губы. Как умоляюще смотрят на меня ее глаза, пытаясь поймать мой взгляд.

Вздохнув, я посмотрел ей в глаза и провалился в ярко синий водоворот.

Ночь… Я целую, Лорна, прижимаясь к нему всем телом. Мне очень хочеться пить....

В коридоре холодно и темно. Сквозняки… Внезапно ветер задувает свечу. Темно… Но я уже почти на кухне. Там я вновь зажгу огарок.

Из под полуоткрытой двери пробивается лучик света. Я не боюсь, просто не задумываюсь о том, кто там может быть, и резко толкаю дверь…

В тусклом свете я вижу старую, согбенную женщину. В руках она держит какую-то ткань…

Увидев меня, она прыгает вперед, валит с ног, прижимая меня к земле. Я чувствую ее зловонное дыхание. Она говорит «Если расскажешь кому – то, я убью тебя!» И дотрагивается до моей шеи чем-то острым. Когда я решаюсь открыть глаза, ее уже нет…

Вздохнув, я откидываюсь назад, чувствуя, что вспотел от напряжения. Девчушка отшатнулась, и судя по ее виду готовилась закричать. Выдохнув, я успокаивающе поднял руку.

– Тише… Успокойся. Все в порядке. Никто тебя больше не тронет.

Первым, что я увидел выйдя из комнаты были кулаки барона. Он тряс ими перед моим лицом и рычал, порой переходя на крик.

– Она причастна, инквизитор? Если ты не разговорил ее, отдай мне! Я сумею выбить признание.

Я грубо оттолкнул его от себя и процедил сквозь зубы, даже не пытаясь скрыть презрение и злость:

– Держи себя в руках, Трим. Не зли меня. Я не забыл, что ты угрожал инквизитору! – лицо барона побелело, он опустил руки и не сводил с меня ошеломленного взгляда – столько ярости прозвучало в моих словах. – Девчонка не виновата! Она видела того кто причастен к исчезновению твоей дочери. И если ты хочешь пожить еще какое-то время – не советую трогать ее, барон!

Трим попытался что-то сказать, но не смог выдавить ни звука. Не став дожидаться, пока он придет в себя, я прошел мимо него в сад.

Невозможно делать дело, когда ты повержен яростью. Мне нужно было остыть.

А времени оставалось все меньше…

Впервые за долгое время я не чувствовал голода. Вместе с высоким смуглым человеком мы подошли к старому, двухэтажному дому. Перед самой дверью, смуглый затормозил и наклонившись ко мне произнес.

– Запомни две вещи, малыш! Во-первых меня зовут Дарен, и я хозяин этого дома. Второе – не забывай, что ты гость! Будешь делать то, что я тебе скажу – будешь и сыт и одет. Нет – вернешься на улицу. – Он вопросительно посмотрел на меня, словно желая удостоверится все ли я понял. Увидев мой кивок, он улыбнулся краешком рта.

– Ну и отлично!

С этими словами мы вошли внутрь дома.

Нас встретили несколько угрюмого вида людей и проводили в просторную столовую. Там, за прямоугольным столом уже сидели несколько мужчин. Увидев меня они о чем-то оживленно зашептались, бросая на Дарена, как мне показалось, удивленные взгляды.

Но мне было наплевать на их разговоры. Едва войдя в комнату, я не мог оторвать взгляда от блюд раставленных на столе. Их аромат путал мои мысли, заставляя живот заводить песни о своей нелегкой судьбе. Мужчины за столом рассмеялись и я почувствовал как Дарен слегка подтолкнул меня в спину. Повторять не понадобилось. Взгромоздившись на свободное место, я вцепился в огромную зажаренную куропатку и принялся грызть ее, словно дикий волк.

Дарен со смехом сел во главе стола и поднял кубок заполненный огненно-красной жидкостью.

– За нашего нового друга!

Мужчины один за одним подняли кубки не сводя с меня взгляда. Следуя наитию я поднял кубок стоящий рядом с моей тарелкой и медленно осушил его. Внутренности словно опалило огнем, безумно хотелось закашляться, но я сдержался. На глазах выступили слезы, но я видел как удивились мужчины. Один за одним они опустошили свои кубки, и я услышал как кто-то из них сказал Дарену:

– Мальчишка и вправду непростой… Будет из него толк!

Оторвавшись от куропатки я посмотрел на Дарена. Он внимательно смотрел на меня, а на губах его играла довольная усмешка.

В саду, на заднем дворе, было спокойно и уютно. Я остановился перед раскидистым кустом красных роз, тех самых на которые чуть раньше любовался барон. Их темно-красные бутоны колыхались от порывов ветра.

– Красивые, правда? – донесся откуда-то сзади незнакомый голос.

Я повернулся, удивленно взглянув на говорящего. Нечасто кто-то решался завести со мной разговор. Этот кто-то был высок и худощав. Его узкое, изъеденное оспой лицо было спокойно, а огромные темные глаза печально блестели из-под тяжелых век.