Татьяна Лыжова - Исповедь проститутки

– Зачем вы нервничаете? Мы, наоборот, хотим помочь. Есть информация, подтверждающая ваши догадки.

– Откуда вы знаете, какие у нас догадки? – Женя горячился. – Кто вас информирует?

– Послушайте, ну нельзя же, в самом деле, так на людей набрасываться, – ответил тот с улыбкой. – Так у нас никакого разговора не получится.

– Я не имею ни малейшего желания с вами разговаривать, – ответил Женя резко. – Я догадываюсь, кто вас подослал.

– Может быть, вы присядете к нам, и мы поговорим по интересующему вас вопросу? – настаивал тот.

– Я не собираюсь этого делать, – отрезал Женя. – Если у вас есть, что сказать, приходите в отделение и давайте показания.

Женя уже повернулся, чтобы уйти, но следующие слова заставили его остановиться.

– Вашу девушку зовут Натали, так ведь? Очень не хотелось бы её беспокоить и привлекать в качестве убеждающего фактора. Но, если вы не оставите нам выбора …

Женя сверкнул глазами.

– Вы не посмеете. Только троньте её …

– Ну, ну, достаточно угроз, – ответили ему. – И не смотрите вы с такой ненавистью. Лучше садитесь в машину. С вами кое-кто хочет повидаться.

Женя сделал шаг к машине. Задняя дверь приоткрылась, как будто приглашая внутрь. Женя поколебался ещё секунду, здравый смысл подсказывал, что он не должен этого делать, но он не мог подвергать любимую девушку опасности, поэтому взялся решительно за ручку дверцы и сел в машину. Замки щёлкнули, стёкла бесшумно поднялись, и автомобиль тронулся с места.

Женю не покидало дурное предчувствие, но он гнал от себя тревожные мысли. Он догадывался, кто хочет с ним повидаться. Но вот зачем? И что он потребует от Жени? Будет угрожать? Не исключено. Исаенко предупреждал и об этом.

«Скорее бы всё это уже закончилось, – думал он, досадуя, что такое прекрасное утро было испорчено. – Скорее бы уже закрыть этого Плетнёва, чтоб перестал людям жизнь портить. Но это всё ерунда. Главное – меня Натали ждёт».

* * *

Днём мне позвонила Натали и потребовала безотлагательно встретиться. Ей надо было срочно мне что-то рассказать.

– Я заканчиваю в семь, – сказала я. – Давай в восемь в нашем кафе.

– Договорились, – ответила она. – Томке я сейчас позвоню. Всё, до вечера.

Без четверти восемь я была в означенном месте – в нашем любимом кафе, где готовили самый вкусный горячий шоколад. Натали была уже здесь. Через десять минут прибыла и Томка.

Натали вся сияла, как медный самовар. Она рассказала о прошедшей ночи, о том, как они с Женей гуляли и целовались, как встретили рассвет на балконе смотровой башни, о своих чувствах и переживаниях.

– Девочки, по-моему, я влюбилась, – сказала она, залившись румянцем.

– Подожди, что значит «по-твоему»? – спросила Томка. – Когда любят, знают наверняка. А то, что это: «наверное, может быть …»?

– Да знаю я, знаю, – засмеялась Натали. – Я по уши влюблена. Поняла это вчера вечером.

– Ну, наконец-то, добился парень своего! – Томка взмахнула руками. – Полгода окучивал нашу неприступную Натали, и не зря. А я ведь с самого начала говорила, вы помните? Помните?

– Да помним, Томка, конечно, помним, – засмеялась я. – Ты у нас великая сваха, всё знала наперёд.

– Ладно вам, – отмахнулась Томка и обратилась опять к Натали: – Ну, так и что дальше? Замуж тебя будем выдавать?

– Да погоди ты, – Натали засветилась счастливой улыбкой. – У нас всё только начинается. А ты уже о свадьбе говоришь.

– Опять не верит? – Томка всплеснула руками. – Забыла, что ли, что я правду говорю?

– Нет, нет, я тебе верю, – ответила Натали, – я тоже не против. Но дай сначала хоть погулять немного, на свидания побегать. Кстати, Женя почему-то весь день мне не звонил. Спал, наверное. Или занят был.

– Сама позвони, – выпалила Томка.

– Вот ещё, – гордо заявила Натали. – Любовь любовью, а достоинство своё ронять не надо. Освободится – позвонит. А я не собираюсь сама названивать, тем более, если занят.

– Не девушка, а мечта просто, – Томка подкатила глаза и сложила, как в молитве, руки.

Мы дружно рассмеялись. Вечер продолжался в лёгкой, весёлой атмосфере. Мы сидели за столиком под ивами, играла лёгкая музыка, дымился шоколад в наших чашках.

Тёплый летний вечер окутал нас, словно тонкой шалью. На город опустились сумерки. Солнце уже ушло за горизонт, оставив ярко-розовое сияние в небе. Загорались фонари и витрины, повторяя ежедневный ритуал. Высоко в небе зажигались первые звёзды.

Я заметила, что Натали время от времени бросала обеспокоенный взгляд на телефон. Я понимала, что её тревожит.

Мы засиделись до позднего вечера. А Женя так ни разу не позвонил. Расставаясь, я попыталась взбодрить и поддержать подругу.

– Не переживай так, Натали, – сказала я. – Завтра он обязательно позвонит.

Но мои слова прозвучали как-то неуклюже. Натали подняла на меня глаза, полные тревоги и отчаяния, и выдавила из себя улыбку.

– Всё будет хорошо, – весело сказала Томка. – Эй, подруга, не грусти. Он обязательно позвонит. Наверняка, он просто был занят весь день.

На следующий день я позвонила Натали и поинтересовалась, не звонил ли Женя. Натали сокрушённо ответила, что нет. Ругала его за непостоянство, за трусость, за ложь и бог знает ещё, за что. Ругала себя за чувства, за то, что поверила ему и дала себя «окрутить», и так далее в том же духе.

– А ты не пробовала сама позвонить? – осторожно спросила я.

– В том-то и дело, что пробовала, – с досадой ответила Натали. – Вчера не выдержала, позвонила, но никакого ответа, и даже не перезвонил потом. И сегодня уже дважды набрала: первый раз опять не ответил, а на второй – вообще телефон отключил. Злюсь на себя за эти звонки. Дура!

– Натали, милая, не делай поспешных выводов, – попыталась я её успокоить. – Ты ведь не знаешь, какая причина на самом деле. Сначала надо выяснить, а потом уже судить.

– Нет, всё! Не хочу ничего выяснять, – кипятилась Натали. – Не позвонил, значит, не посчитал нужным.

Я даже не пыталась больше её вразумить или успокоить – в данной ситуации это было бесполезно. Я по себе знала: когда разум застилает обида, никакие доводы не действуют, даже самые убедительные и логичные. Я оставила её в покое. В конце концов, ревность укрепляет чувства (иногда), а недоразумения и ссоры хорошо «притирают» и примиряют влюблённых. Недаром говорят: «милые бранятся – только тешатся».

Но ближе к вечеру все мы серьёзно забеспокоились, когда Натали позвонил следователь Исаенко: он разыскивал Женю Скворцова. Оказывается, он тоже не мог целый день с ним связаться. Женя не вышел на службу, и дома его тоже не было.

Исаенко, узнав, что тот расстался с Натали около её дома вчера на рассвете, немедленно опросил соседей из дома Скворцова, и выяснил, что около семи часов утра его видели возле тонированного внедорожника прямо перед подъездом, а потом и садящегося в ту самую машину. После этого Женю больше никто не видел, на связь он не выходил, и дозвониться до него не удавалось уже второй день.