Валерий Букрин - Пятьдесят оттенков хаки

– …ночь, – со смехом подсказала мужу Маша.

– Маня, не хами, – сконфузился гость.

– На здоровье! – Андрей протянул ему пакет с угощением.

– Ну, я пошел?

– Не нарушай протокол и не затягивай переговоры до утра!

– Мария! – коллега в шутку сдвинул брови.

Оставшись наедине, супруги рассмеялись.

– В сущности, он чудесный человек, – заверила Маша. – Просто не перегорел. У него давние сложности в семье – они с женой очень разные. Никита совершенно не домашний, просто красиво ухаживал, а она возьми и затащи его в ЗАГС.

– Разные характеры супругов – это, пожалуй, не исключение, а правило. Так было у тебя, у меня, у Митрофановых…

Глава двадцать вторая

После отпуска, проведенного на черноморском взморье, Митрофановы мирно прогуливались по городу, демонстрируя южный загар и модные обновки. Перед домом Тополевских Илья замедлил шаг.

– Зайдем к Андрею! – потребовал он. – Я ему все выскажу.

– Андрей Васильевич не причем. Откуда ему было знать про «черный» вторник? Взяли б в Сочи рубли, а не доллары, не было бы проблем, – удержала его Ада.

Веянием перестроечного времени стало наличие в заветной «кубышке» советских людей американской «зелени». Заокеанская валюта стала мерилом благополучия и определенной страховкой обесцениваемых накоплений. С недавних пор блага жизни измеряли деньгами иностранного государства, цена которых поднималась день ото дня. В измученной бездумными реформами стране бушевала инфляция, и высокомерные доллары беспрепятственно можно было обменять на скромные рубли. Да и возить их в отпуск оказалось многим проще: несколько успешных чужеродных купюр соответствовали сотням тысяч униженных российских дензнаков. Для подавляющего большинства населения заморская «капуста» была не по карману, оставаясь несбыточной мечтой. Приобретение подобной роскоши могли позволить себе лишь руководители определенного уровня. Митрофанов был из их числа. Но, взяв с собой на отдых только валюту, он просчитался.

Видя ехидную улыбку на лице супруги, генерал вспылил: «Радуешься, что деньги остались целы? А отпуск – коту под хвост!» Илья обиженно замолчал и двинулся дальше. У подъезда дома его окликнул седовласый сосед.

– Федорыч, не подсобишь? – с опаской покосился на Аду старик.

– Иду, Данилыч, – обрадовался возможности улизнуть Митрофанов.

– Сарайку бы подправить – проводку заклинило, бес ей в ребро…

– Знаю я ваше «подправить», Семен Данилыч! Снова пить будете!

– Мать, ты в своем уме? – одернул жену Илья. – Помочь ветеранам – святое дело! – и, не дожидаясь дальнейших протестов, свернул к гаражам. – Поможем мы твоей беде, дед.

Не скрывая сожаления, генеральша горько вздохнула и, меча громы и молнии, поднялась в квартиру. Первое, что она сделала, оказавшись дома, набрала номер Тополевских.

– Андрей Васильевич? Приветствую вас. Ада Сергеевна беспокоит. Да, уже вернулись. Спасибо, передам. И загорели, и отдохнули. Пока нет мужа, хочу выразить вам благодарность за добрый совет взять с собой доллары. Мы так удачно съездили – практически не потратились – на мое счастье, рублей в обменниках не оказалось.

Лицо Тополевского вытянулось от напряжения: он спинным мозгом ощутил, какой будет завтрашняя реакция командира.

Митрофанов в два счета починил старику проводку и протер ветошью руки:

– Ну, отец, принимай работу! – он щелкнул выключателем.

– Ай, молодца! А не вздрогнуть ли нам по этому поводу?

– Не откажусь, – не стал противиться Илья и опасливо оглянулся.

– Нетути ее, матушки, – перекрестился Данилыч, извлекая из кастрюли начатую поллитровку, хлеб, огурец и банку кильки.

Утром следующего дня Илья подъехал к штабу космодрома практически в одно время с Тополевским. Отпустив водителя, он сдержанно кивнул заместителю. Андрей протянул руку:

– С выходом вас, товарищ генерал! Как отдохнули?

– Хреново! – свел брови тот. – Зачем только тебя послушал и взял с собой валюту?! Доллары, твою мать, нигде не брали! Рублей у них, видишь ли, нет! Это в рублевой-то стране! – он нервно закурил. – Бутылку пива не на что было купить! – Митрофанов швырнул под ноги сигарету и пошел к зданию, жестом приглашая Тополевского следом. – А жене – радость, деньги сохранила и довольна! Вот дура!

Навстречу вышел дежурный с докладом:

– Товарищ генерал! За время моего…

– Вольно, – оборвал командир. – Пригласите ко мне заместителей!

В кабинете Митрофанов молча рассматривал сидящих слева и справа от него офицеров. Хотел что-то сказать, но передумал. Локтев не выдержал взгляда в упор и первым опустил глаза. Головин удивленно посмотрел на Телегина. Тот пожал плечами. Рыбаков принялся барабанить пальцами по столу. Онищенко глазами подал ему знак прекратить. Один Тополевский сидел, как ни в чем не бывало. Митрофанов усмехнулся и приступил к постановке задач:

– Через неделю на пуск прилетят военные атташе всех государств, заинтересованных в развитии космических программ. К утру подробный план мероприятий должен лежать на моем столе. Еще через неделю приедет австралийский миллионер.

– Этому-то какого рожна надо? – не выдержал Головин. – Не цирк!

– И ты не на арене! – резко оборвал его командир. – Он желает вложить деньги в космическую деятельность. Пока колесит по миру, присматривается. Или будет лучше, если он американцам заплатит?

Генерал, сузив глаза, посмотрел на Головина. Под колким прицелом властных глаз Федор потупился, но решил не сдаваться:

– А нам что с того визита?

– Выгоды, думаю, никакой. А для державы – определенная польза, – Илья посмотрел на Онищенко и уточнил: – План по пребыванию австралийца покажете мне послезавтра! И чтобы информационное обеспечение было на уровне. Экскурсию в музей планируйте на час, не меньше! Гостей будет сопровождать командующий. И передайте Пилипенко, чтобы текст был с изюминкой! – он усмехнулся. – А то в последнее время что-то не то вещаем. И не тем голосом! Во всех СМИ надо отразить интернациональную тему – как-никак наши гости представляют два десятка государств. Или сколько? – посмотрел он на Тополевского.

– Двадцать четыре, – беспристрастно уточнил Андрей и, покосившись на Онищенко, добавил: – Алексей Федорович зря сменил информационную политику и ведущую.

Замполит с ненавистью посмотрел на коллегу.

– В газете и на телевидении совсем не стало наших материалов, – не упустил шанса Головин и, повеселев, поинтересовался: – И куда это ты ее подевал, Алексей? Никак снова в часть сослал?

– Точно так, – проявил свою осведомленность Локтев. – Марья Андреевна нынче поднимает моральный дух личного состава. И, говорят, весьма успешно. Прихожу я как-то с проверкой, а она читает лекцию «Любовь в жизни Блока». Солдаты разинули рты и два часа…