Валерий Букрин - Пятьдесят оттенков хаки

Может, давала о себе знать накопившаяся усталость? Отпуск в этом году пришелся на март. Им с Анной не удалось свозить детей на море. Ребятня все лето была далеко, отдыхала на даче у родителей Виктора, и жена просто захандрила – успокаивал он себя. А потом наслоились мой перевод и бесконечные задержки. А теперь вот и денежное довольствие перестали выплачивать. Он ухватился за последнюю мысль, как за спасительную соломинку. Ну, конечно, у Анны просто сдали нервы! Сезонная усталость. Так бывает. Надо окружить ее заботой и вниманием и попросту отогреть. И все! Все снова вернется на круги своя. «Все будет хорошо», – пытался он убедить самого себя. Матвеев упорно гнал от себя предательскую мысль, что рядом с ним была уже совсем другая женщина, до боли далекая и чужая.

Блуждая по городским улицам, Виктор не заметил, как оказался возле теплицы. Прислонившись лбом к стеклянным рамам, он различил внутри какое-то движение и, постучав, прислушался. Свет внутри погас, дверь приоткрылась, и тихий голос поинтересовался: «Кто там?» Виктор в раздумье, как представиться, искал слова. На крыльцо с топором в руках вышел солдат.

– Свои, – шепнул Матвеев. – Цветами, брат, не выручишь?

Он предусмотрительно не стал приближаться.

– Чего так поздно? – парень осветил незнакомца фонариком.

– Так вышло, только приехал, а у жены день рождения. Выручай.

– А что дашь? – голос служивого стал мягче.

– А что просишь?

– Пачку сигарет.

– Осталось чуть больше половины, – признался Матвеев.

– Не густо, – хмыкнул воин, но пригласил: – Ладно, входи!

Солдат исчез и через несколько минут появился с горшком амариллиса, стрелу которого украшали три набухших бутона.

– Все, что есть, – честно признался он.

– Идет, – согласился Виктор. – Выбора-то у меня нет.

Они совершили бартерный обмен и расстались.

Вернувшись домой, Матвеев долго возился с цветком на кухне, украшая горшок фольгой.

Стараясь не разбудить жену, Виктор осторожно прилег рядом. Анна, как обычно, спала, отвернувшись к стене.

Едва рассвело, Виктор уже хлопотал на кухне. Он приготовил тесто для блинов, принес с антресолей праздничную посуду и достал варенье.

Анна, обнаружив, что мужа нет рядом, облегченно вздохнула. Из коридора доносился аромат ванили и шум какой-то возни. Анна на носочках приблизилась к двери и прислушалась. По ту сторону раздался шепот детей. Мать выглянула в коридор и заметила на стене большой лист ватмана, на котором среди нарисованных детьми цветов, деревьев и птиц красовалась надпись «С днем рождения!» Сама дверь была увешена рисунками и аппликациями Антона и Нины. С одной из работ в лучах солнца как в нимбе смотрела женщина в погонах. Внизу значилось: «Наша мама служит в армии». На глазах Анны выступили слезы, она по-детски непосредственно растерла их по щекам, едва сдерживая рыдания. До чего же она извела себя, если забыла про свой день рождения? «Поздравляем!» – хором прокричали дети.

Из кухни появился Виктор с какой-то коробочкой в руках. Он смущенно протянул подарок: «Поздравляю тебя, родная». Дети захлопали в ладоши. Матвеев обнял жену. Ловко уклонившись, она пошла приводить себя в порядок. «Мамочка, мы приготовили тебе завтрак. Пошли скорее», – пригласила дочь.

Центр стола украшал горшок с амариллисом, бутоны которого уже начали раскрываться. Рядом с ним дымилась стопка слегка подгоревших блинов, слишком румяные гренки, цветком выложенные половинки отварных яиц, фаршированные грибами. В хрустальных розетках искрились брусничное варенье и баклажанная икра. Венчали стол коробка конфет и несколько румяных яблок.

Семья смотрела на именинницу с обожанием и любовью. Анна, так и не развернув, бросила подарок мужа на холодильник и, стараясь не встречаться с ним взглядом, стала разливать чай. «Мне понравилось. Всем спасибо», – выдавила из себя она. Дети набросились на блины, а Виктор печально опустил глаза.

Серебров и Челноков возвращались из Москвы в одном купе. Вячеслав решил вопрос майора положительно, и свел его с нужными людьми. Вскоре им предстояло стартовать в новую жизнь в одной упряжке, и этот факт сделал их надежными партнерами. Оба ехали домой в предчувствие приятных перемен. На одной из верхних полок их купе лежала огромная коробка с розами.

– Выручай, – попросил майора Вячеслав. – Хочу поздравить Анну и побыть сегодня наедине с ней.

– Не вопрос, – заверил Челноков. – Квартирку я уже подыскал: хозяин в длительной командировке, так что целый месяц никаких проблем не предвидится. Стол соорудим не хуже, чем в ресторане…

– Это все мелочи! Как ее из дома вызвать?

– Вот это как раз не проблема. Я все решу. Черкните только пару строк своей рукой, чтобы она поверила. А остальное – моя забота.

– А как…

– Я же не спрашиваю, как вы жену мою в армию призвали и мой перевод организовали, – он преданно посмотрел Вячеславу в глаза. – Будет Анна Михайловна в этот вечер с вами! Ее, а заодно подарки, продукты, спиртное, цветы и прочее доставлю лично, – отрапортовал он. – К которому часу хотите увидеть именинницу?

– Чтобы ее гости выпили и забылись, – прикинул Серебров.

– Часов в десять вечера, так? Заметано, – широко улыбнулся приятель и засвидетельствовал: – Все будет чин-чинарем!

– Николай, – полковник достал деньги, – пока нет всей суммы…

– Все отобранные вами подарки давно лежат в моем кабинете, – перебил тыловик, отводя руку с купюрами в сторону. – Решим мы этот вопрос, Вячеслав Михайлович, не волнуйтесь. Вы ведь куда более сложную задачу решили, – подчеркнул он. – Я теперь, как никак, целый начальник военторга.

– Коля, когда меня рассчитают – верну остальное, – Серебров почти силком сунул деньги ему в карман. – Я привык за все расплачиваться.

– Я тоже.

Матвеев отпросился после обеда с работы и забрал Антона из сада еще перед сном, чем несказанно удивил воспитательницу. К возвращению из школы Нины квартира превратилась в выставочный павильон фабрики воздушных шариков. Ближе к вечеру Виктор вместе с детьми соорудил восхитительный стол, втайне надеясь порадовать и удивить Анну, а, если удастся, и окончательно примириться с ней. После ухода гостей он намеревался вызвать жену на откровенный разговор и попытаться уладить затянувшийся конфликт. Весь день он был в приподнятом настроении.

Но любимую не порадовал ни праздничный стол, ни дети. С приходом друзей она немного оттаяла, но по-прежнему старалась не встречаться взглядом с мужем. Впрочем, никто из гостей их прохладных отношений, кажется, не заметил. По крайней мере, тосты в свою честь именинница слушала с добродушной улыбкой. Когда слово взял усатый толстяк, она даже развеселилась.