Ирина Королева - Гахиджи

– Иаби. – Елена заговорила первой, сама не понимая почему. Видимо то, что Иаби единственный, кто не навязывал ей свое общество, и заинтересовало её. Юноша бросил на Елену неуверенный взгляд.

– Еще сока? – тут же услужливо предложил он.

– Нет, нет. Я хотела спросить… а сколько лет этому дому?

Иаби недоверчиво посмотрел на Елену, хотя в глазах светилось любопытство. Он будто вел какую-то внутреннюю борьбу, разрываясь между желанием познакомиться или сбежать куда подальше, от незнакомого существа. Елена прекрасно видела эти терзания, и это только подогрело её интерес.

– Дому… – неуверенно начал Иаби и Елена слегка дернула губами в улыбке, радуясь, что любопытство оказалось сильнее. – Дому около трех сот лет.

Елена удивленно вскинула брови и непроизвольно выдохнула : – Ах! – а Иаби вдруг снисходительно улыбнулся, довольный произведенным эффектом.

– Неужели триста? – вскликнула Елена, несколько преувеличивая удивление. Она прекрасно заметила, как возгордился Иаби, а ей очень хотелось его разговорить.

Юноша опять улыбнулся, обнажая белоснежные ровные зубы, а на его еще по мальчишечьи пухловатых щеках появились маленькие ямочки:

– Да именно так. Наш род очень древний, по сравнению с вашими отцами, мы! – он сделал сильное ударение на мы. – Действительно бережно относимся к своей культуре.

Елену немного покоробило от такой самоуверенности, но она решила пропустить его слова мимо ушей. Она понимала, Иаби действительно верил в то, что говорил, но Елена больше склонялась к мысли, что все это только по незнанию. Парню просто задурили голову, а составить свое собственное мнение у него просто не было возможности. К тому же он смотрел на Елену, ожидая ответа с такой искренностью, будто только что открыл ей настоящую истину, а спорить ей совсем не хотелось. Единственное чего хотелось Елене, так это разговорить юношу. Она неловко улыбнулась и отставила пустой стакан.

– Это хорошо, что вы так преданны своим убеждением. К тому же я видела уже много по настоящему ценных вещей, сохранившихся в идеальном состоянии.

– Конечно! – Иаби гордо вскинул голову. – Гахиджи – это не какие-нибудь там неверные!

– Неверные? – Елена удивленно приподняла бровь.

– Ой. – Иаби смущенно забегал глазами. – Извини, я не хотел тебя обидеть! – Он испуганно посмотрел на Елену, ожидая как минимум истерики и еще быстрее затараторил. – Просто я забыл наставления учителя моего, извини, я совсем ничего не имел против вашего отца, я верю, что он тоже не лишен благоразумия…

– Эй– эй– эй! – перебила его тут же Елена. – Что с тобой, успокойся!

Иаби удивленно замолчал и застыл своими карими глазами. Елена, словно психотерапевт, немного неуверенно улыбнулась и провела рукой перед глазами: – Я совсем не в обиде, если ты не заметил, о кей? Мне просто стало интересно узнать, что ты имел в виду под словом «неверные»?

Иаби недоверчиво проследил за движениями Елены и тихо переспросил: – Ты не в обиде?

– Нет, совсем нет. Если только ты не объяснишь мне, что это за неверные?

– Хм. – Иаби растерянно схватился за стаканы и вновь начал натирать их куском грубой ткани. – Давай не будем об этом?

– Иаби… – Елена глубоко вздохнула. – Я обещаю, что не буду устраивать истерику или кричать и спорить. Мне просто интересно узнать. – Елена заметила легкий заинтересованный взгляд Иаби и ободряюще улыбнулась. – Расскажи мне.

Иаби тяжело вздохнул и отвернулся от Елены, начиная полировать стойку. Он продолжал молчать и Елена опять почувствовала нетерпение. Весь вид этого юноши вызывал в ней какие-то схожие с материнскими чувства, а может и не с материнскими, просто она не знала, как это квалифицировать. Ей просто хотелось с ним поговорить. Еще тогда, увидев его в доме невест, она непроизвольно испытала к нему симпатию, которую не могла объяснить. Просто так сложилась её жизнь, что она никогда не влюблялась, у неё не было близких подруг, кроме Катерины, и она никогда никому не доверялась. Елена опять погрузилась в свои мысли. Марта всегда говорила, что Елена хорошо разбирается в людях в отличие от Катерины, но Елена могла бы с этим поспорить, хотя никогда не спорила. Она не то что умела разбираться в людях, она просто была слишком рациональной и не подвластной эмоциям. Она чистила зубы два раза в день, всегда заправляла постель и мыла после еды тарелки. Она не говорила посторонним о своих проблемах, но всегда готова была выслушать и дать совет. Конечно, за ней ухаживали юноши, но она видела их подростковые проблемы и со временем становилась скорее рубашкой для плача, чем любимой девушкой. Она заводила подруг, но ей были не интересны их эмоциональные всплески, потому что не были близки, хотя к ней тянулись за поддержкой и вообще, она давно привыкла к своему равнодушию. Она никогда не думала о своей будущей семье и не представляла, каким будет её муж, но и не отрицала, что когда-нибудь этот момент придет и сейчас точно также, ей было в новинку то чувство, что ей хотелось поговорить с этим юношей. Он нравился ей, и хотелось говорить с ним, несмотря на то, что он был ребенком по сравнению с ней. Это дикое желание утешить, помочь, наставить, объяснить, пугало и приносило удовольствие между тем. И поэтому, Елена терялась. Она не знала, что сказать. Обычно за помощью к ней приходили сами, а тут чужой замкнутый мальчик и дикое желание говорить с ним.

– Ой! – Из мыслей Елену выдернула Катерина, плюхнувшаяся на соседний стул. Она весело рассмеялась и смахнула со лба взмокшую от пота челку. – Иаби еще раз привет! Дай мне чего-нибудь попить!

– Да хранит вас всемогущий отец наш! – сдержанно ответил Иаби и поставил перед Катериной стакан сока.

– Ой! – скривилась Катерина. – А нельзя ответить просто «Привет»!

– Не знаю, – Иаби дернул плечом. – Мы так говорим, но если тебе не нравиться, можешь говорить мне просто «Привет». Я – не против.

– Ты просто душка, – съехидничала Катерина.

Иаби засмущался: – Это не правильно.

– Что?

– Женщины не должны делать мужчинам комплименты, это делает их женоподобными.

– Серьезно? – Катерина недоверчиво скривилась и хмыкнула.

– Да. Может, вы хотите выпить чего-нибудь покрепче? – Иаби взял со стола два чистых стакана и поставил их на стойку.

К бару подошел темноволосый метис, представившись Гьяси, и пригласил Елену танцевать. Но она опять вежливо отказалась, сославшись на головную боль, и тогда он увлек Катерину. Иаби уже с улыбкой наблюдал за Еленой и когда Гахиджи с Катериной удалились, заговорил первым:

– Почему ты не танцуешь?

Елена мотнула головой и тяжело вздохнула: – Не хочу. – Но Иаби не отставал.

– Тебе никто не понравился?

– Дело не в этом. – Елена хмуро поджала губы, думая над ответом. Не могла же она сказать Иаби, что боится Гахиджи и поэтому солгала. – Просто у меня правда болит голова.