Александр Лупырь - Мне приснилась жизнь…

Зайдя к Давиду, Кейси увидел, что в углу под портретом хозяина в кабинете стоял настоящий «Роллс-Ройс Фантом».

– Тут стоянка была?

– Что?

– Ресторан, говорю, вокруг машины построил?

– Садись за стол, не гневи Бога.

– Вечно вы, чурки, о Боге, сколько душ загубил, дед Давид?

Кейси сел за стол музейного вида и закурил трубку, настроив излучатель как глушилку.

– Что хочешь? – взял быка за рога Давид.

– Москву.

– Целиком возьмешь или частями?– спросил начитанный ресторатор.

– Целиком, мразь! Ты смерти боишься? Я вас всех урою, я хозяин. Звони всем, стрелку забиваю всем на Оленьем острове. Всем сразу, объединяйтесь, крестные отцы, не забудьте семью Гамбино… Кто не придет – пидор.

Встав, Кейси выбил прямо на стол рядом с пепельницей горящий пепел из трубки, вышел из двери и нажал боковым пальцем на кисть левой, вышел в зал и через несколько секунд вошел обратно к Давиду:

– Я обещал первых пятерых только поломать, так вот, я обманул, поломал всех. Не убил. Завтра в 12.00 на Оленьем острове в овраге, не забудь! Покедова.

Давид выскочил из кабинета, беспредельного незнакомца уже не было. Все «ветераны» и быки, личная охрана и трое спецов из группы «Бетта» были неподвижны и в неестественных позах. Только скользили в крови и экскрементах официанты с зелеными лицами. Вернувшись в кабинет, набрал короткий номер спецсвязи, рассказал ответившему все в подробностях, помолчал слушая, затем спросил:

– Скажи, брат, кто такой Гамбино? Чья бригада? – И услышав из трубки рев «чужого», нажал кнопку. Посидев немного и сделав десяток звонков, вышел сквозь толпу полицейских, экспертов и санитаров на улицу, сел в бронированный и затонированный мерседес, сказал водиле:

– Рафик-джан, в аэропорт, и звони Лидочке, Лос-Анжелес, ближайший рейс срочно, может даже развернуть вылетевший хоть над океаном… – Закурив гашишу, спросил сам себя: – Кто такой Гамбино, я его мамину маму…

Кейси вырулил прямо под грузовой прицеп, засадил его, доведя до переворота, надавив на газ, продвинул перевернутый прицеп поперек дороги, перепрыгнул на «встречку» и включив «Ретро ФМ», под группу Queen выразил полное согласие, что шоу несомненно должно продолжаться, поехал на выезд из города, сделав девяносто и включив «хамелеон»… и излучатель на глушение всех гаджетов и автомобилей. Маневрируя как в огромном слаломе выехал из города проехав рядом с постом ДПС на 3оо км/час, увидел, как полетели фуражки ничего не понимающих, но не видевших его автомобиля, хотя «ориентировочка» уже наверняка была у них на руках… По грунтовке подъехал к знакомому холму, бросив руль, позволил авто самому провести рутинную операцию «проницатель», въехал в тоннель, проехав по нему к двери, вышел, достал из багажника телефон, документы оставил. Поднял голову, дверь была уже распахнута, а на пороге стояла потрясающая, чуть повзрослевшая Зоя. В груди Кейси екнуло, как перед выполнения маневра – уклонения космокатера от ракеты с ядерной боеголовкой…

– Мадам! Вы прекрасны…

– Мадемуазель…

– Черное Вам к лицу.

– Так вот почему я любила ходить на похороны.

– Из Вас выйдет прекрасная вдова.

– Судя по брызгам крови на вашем костюме, это предложение?

– Что Вы, я еще не накопил на свадебное путешествие.

– Я подожду, но мы уже обручены, – и подняв руки в черных перчатках, Зоя продемонстрировала роскошные бриллианты на всех пальцах. – Десять раз.

Кейси обнял ее и прижал к себе.

– Ты лучшее, что я встречал на свете.

– Я знаю. А хвост у тебя есть?

В кабинет президента вполз пресс-секретарь Пясков. Не поднимая головы, сказал:

– Я простился с женой и фигуристкой. Готов к смерти. Но должен донести, Ваше Величество, весть. Этот агент творит по столице страшное. Непредсказуем, дерзок и склонен к неповиновению. Технологии Великих.

– Я знаю. Встань и стой на коленях, мы же друзья. Чо еще?

– Стрелку забил, печень ему по асфальту, на Оленьем острове.

– О как. Молодец…

– Что сказать электорату? Журналисты ждут уже два часа, полиция и судьи просто в нетерпении. Что делать? Что писать? Разборки? Террористы? Стрелка на Оленьем в 12…

– Ты что, дебил? Ляг на спину. Смотри мне в глаза. Скажи, что у охраны и спецуры эпилепсия. Эпидемия эпилепсии. Людишек не пугать. Ползи и позови мне Койгу. Койгу был близким президенту, поэтому вошел как свой, сразу на коленях.

– Господин Верховно…

– Довольно. Ты, шаман, на хрена деньги берешь из казны моей? Спецназ, спутники и разведку-элиту в овраг на Оленьем сегодня же. Все проверить и замаскироваться. Посмотрим, кто приедет. Сколько духу у них? Есть ли? Мне интересно, я 90-е помню, по три «стрелки» в день. Хоронить не успевали… Золотые времена. Агента не тронь, рядом постреляй, бабу можешь грохнуть, если приедет с ним, а она приедет. Людишки предсказуемы, любовь у них. Просерешь дело, дам в бубен, давай, шаман, выметайся.

Что вы знаете о любви, господа? Не стучите копытами и не торопитесь отвечать. Потому что если по-настоящему, то тот, кто знает ответ, никогда и не любил. Потому что это волшебство. Гражданин смотрит в глаза гражданке, вдыхает запах ее волос и все. Это больше не граждане, это сумасшедшие. У них учащенное дыхание, они бредят днем, не спят ночью и не могут жить друг без друга. Любить – это значит готовность умереть за любимого или любимую. Сядьте ночью в темный угол и спросите себя, вы умрете за этого человека? И ответьте себе честно. Если ответ отрицательный, это даже не влюбленность. Так что займитесь сексом на халяву и теряйтесь. Не надо продолжать чужие муки.

Приняв душ и постояв в «сушилке», Кейси не поднимая глаз вошел в комнату с диваном.

– Эй, трусишка, посмотри на меня! – Кейси поднял глаза и пожалел. Зоя лежала на простынях в черной рубашке и чернющими же распущенными волосами.

– Ты где спать будешь? – продолжала глумиться Зоя. – В гамаке, кресле. на полу, в машине? Или со мной на диване?

Она соскочила с постели и медленно стала подходить к нему, мило ставя носки чуть в середину, немного склонив голову набок и стараясь смотреть в глаза, даже от усердия высунув язычок.

– Почему ты молчишь и не предпринимаешь никаких попыток меня обнять?

– Ты завладела инициативой, ты и совершай поступки.

– О-о-о, да мы любим подчиняться? Учти, милый, ты должен мне угодить, я люблю чтобы все было, как я хочу.

Он шагнул вперед и она оказалась в его объятиях, руки его ощутили молодое упругое тело, ее грудь упиралась в его и у него перехватило дыхание. Взяв в ладони ее лицо, он поцеловал ее полураскрытые губы и провел языком по ее зубам, рот ее еще более приоткрылся и их языки встретились. Сердца ударились гулко и одновременно, и одновременно замерли, кровь прилила к груди и животам обоих. Слюна стала одного вкуса, она кипела. Он ощущал ток ее крови и горячее дыхание. Запах их стал одинаковым. Они не закрывали глаз, ее зрачки расширились и стали вдруг из голубых, совершенно черными, его ресницы задрожали и он ощутил мощное желание слиться с ней и умереть, не разделяясь. Она прогнулась назад и он ухватил ее руками за поясницу. Ее ноги медленно оторвались от пола и сомкнулись за его спиной, она еще сильнее откинув голову назад застонала, и он, глядя на ее длинную белую шею, на четко очерченный подбородок, перестал себя контролировать.