Оли Дункан - Тогда и сейчaс

Я тогда жила в Москве в районе метро «Аэропорт» и частенько встречала там Ирину Роднину. То я вниз по лестнице, то она. Мы уже начали узнавать друг друга. Ирина всегда мне приветливо улыбалась. Это была хорошая девочка, несущая успех. Наверное, потому, что, встретив её, я всегда сдавала экзамен на хорошую оценку. Над нами жила семья легендарного авиаконструктора Ильюшина. Отличная семья, добрые люди. А главное, что его дочь Катя училась в одной школе с моим сыном. Это была английская спецшкола с определёнными требованиями. В четырнадцать лет надо вступать в ряды комсомола. Без него никуда! «Мишка, – говорит Катя, – приходи завтра в комитет комсомола. Я там председатель. Принимать тебя будем». Пришёл. «Это Миша Лагутин. Хорошо учится. Поведение отличное. Устав знает. А ну-ка быстро все проголосовали за!» – все, как по команде, подняли руки. Мой сын, у которого было далеко не всё хорошо, прибежал домой счастливый: «Меня приняли, приняли! Катя Ильюшина помогла!» В нашей семье было счастье! Папа прослезился и выпил на радостях. Мама улыбалась, я поздравляла, Миша сидел гордый. Вот таких бы нам людей: соседей, родственников и друзей! В октябрята меня приняли сразу,но хорошо помню, как я вступала в ряды комсомола. На собрании моему двоюродному брату дали заключительное слово.

– Недостойна!

– Почему? – недоумённо спрашивает классная руководительница (очень хорошая женщина) Людмила Михайловна.

– У неё тройки по математике и физике!

Недостойна! Но мне же поступать в ИнЯз? Как же так? За что? Спасибо Богу, что у меня была подруга по несчасью Лариска Алиханова. Когда ей задали вопрос, что она прочла за последнее время, Ларка бойко ответила: «Блеск и нищета куртизанок», Онорэ де Бальзак». Туда же! Вот на этой почве мы и подружились. Признаюсь вам: я злопамятная. Но, во-первых, я вспоминаю. А во-вторых, если у меня когда-нибудь будут внуки, то я надеюсь, что они вырастут хорошими людьми. Все знают выражение: «Тля дерево ест, ржавчина – железо, а подлость – душу». Я вспоминаю и прошу меня понять и простить.

В нашем доме в соседнем подъезде жил легендарный тренер по фигурному катанию Вячеслав Жук. Серьёзный мужчина, который хмуро и громко здоровался с соседями. В нашем доме жил и народный артист Столяров, который никого не замечал и ни с кем не здоровался. А нам, жильцам, было приятно его встречать: это же потрясающий артист! Не здоровается – ну и ладно: Закон свободной воли. Соседи начали замечать странную вещь: Жук минут эдак на 5 всегда останавливался с соседкой из первого подъезда. О чём они говорили, никто и представления не имел, но главное, что после этой встречи заслуженный тренер Советского Союза прощался с ней, не скрывая довольной улыбки. Что же, собственно говоря, происходит? В чём там дело? На таран пошла моя мама:

– Лидия Митрофанна! – обратилась она чисто по-соседски к ней. – Что это Станислав Алексеич с вами заигрывает? Роман? Вы же когда-то были красавицей.

Оказывается, соседушка преподавала русский язык и литературу в спортивной школе, которая находилась в нашем районе. Эта школа выпустила плеяду легендарных спортсменов, таких чемпионов мира, как Валерий Брумель, Елена Водорезова, Павел Буре, Ирина Роднина и др. Так вот, одна из его воспитанниц училась в её классе, и кроме двоек и троек с натяжкой учительница ничего ей не ставила. Жук, заметив женщину, по-военному направлялся к ней с одним и тем же предложением:

– Да научите Вы её красиво автографы писать и не переживайте! Уверяю, что она будет жить лучше Вас и всех в нашем доме!

Мы жили в прекрасное творческое время. С нами были Андрей Миронов, Юрий Никулин, ансамбль «Песняры», Полад Бюль-Бюль оглы, Расул Гамзатов. В районе «Аэропорт» я часто встречала Майю Булгакову, Татьяну Пельцер, Беллу Ахмадулину. Мой сын ходил с её дочерью в детский сад. Рядом на улице Усиевича жили братья Вайнеры. В том же доме жил известный драматург Михаил Виккерс. Его жена Женечка была душой любой компании, все любили заходить к ней: она и выслушает, и добрый совет даст. Мой хороший приятель Валерка Приёмыхов принимал всех подряд и расцеловывался со всеми тепло, по-доброму, сам не пил, а те, кто его знал, говорили: «Давайте зайдём к Валерке, он бутылочку откроет». Я лично любила встречать Ольгу Аросеву, она по-своему дарила мне тепло. Это было прекрасное время, и я вспоминаю. Тогда, в далёкие семидесятые, мне было страшно смешно слушать, как внук известного большевика Шепилова (эта семья жила в нашем подъезде на третьем этаже) рассказывает про деда: «Партия большевиков и примкнувший к ним Шепилов. Дед их кроет отборным матом». Значит, всё-таки надо было примкнуть, чтобы разобраться в этом дерьме.

Я вспоминаю… Мы жили во время тяжёлого быта, в результате которого женщины быстро старели, во время дефицита и длинных очередей. Мы жили в то время, когда женщины готовы были отдать чуть ли не четверть своей зарплаты за духи «Клима». Иногда подушиться ими не удавалось, потому что красивый маленький флакончик французских духов выскальзывал из дрожащих рук и разбивался. Какая досада! Был и криминал. Один воровал, другой караулил. Я имею в виду мелких воришек. Мой сосед, мальчик Витя из хорошей семьи, ограбил квартиру иностранца и пошёл продавать картины на центральный рынок. Бедный парень, он же был уверен, что нашёл хороших покупателей, а они оказались ментами. Ровно через час сел на пять лет. Мать выплакала все глаза, отец, замдиректора магазина «Лейпциг», запил. А Витька чувствовал себя превосходно! Обожал тюремные крытики (домики), сажал морковку и был счастлив, как херувим на лужайке. Воровали и в крупных размерах, и в особо крупных. Но всё же не так, как сейчас. Я часто слышала: «Сел ни за что!» Дантист сел, потому что принимал людей на дому, ставил золотые коронки, да ещё, бывало, и без диплома. Знали бы мы, что за такое в Штатах дают сорок лет!

Я вспоминаю… И прошу меня понять. Мы жили в очень интересное время, гордились своими космонавтами, любили Родину! Пользовались и не пользовались взаимностью. Но мы также завидовали, клеветали, кривили душой и были во многом неправы, наделали много ошибок, которые надо исправлять. И я постараюсь. Начну с себя.

Я вспоминаю… Мне дороги украинцы, армяне, чеченцы, дагестанцы (моему сыну именно Заур подставил плечо помощи, и он ему уже как двадцать лет безмерно благодарен). Мне дороги казахи, цыгане, белорусы, молдаване. Мы же жили с ними, учились, ходили в походы, пели у костров. Давайте лучше присмотримся к себе и сделаем выводы.

За такое откровение прошу меня простить. Это в первый и последний раз. Но я же вспоминаю.

Теперь другое время! У России – Володя. Кому как, дело вкуса, а мне он по душе. Синдром старшего брата. Выслушает, поймёт, отругает и, если надо, заступится. (Вот только попробуй! Я всё брату расскажу!) Ну, кажется, всё. Я закрываю скобки и заканчиваю словами: «Володя, давай! Но не забывай закон – закон свободной воли. Не тирань, не насилуй, не перегибай палку! Это действующий закон Вселенной, и он вступает в таких случаях в силу и наказывает».