Леонид Павлов - Чужой земли мы не хотим ни пяди! Мог ли Сталин предотвратить Вторую мировую войну?

Французы, как видим, всерьез опасаясь агрессивно настроенной Германии, с которой у Франции была протяженная граница, весьма активны в деле создания системы коллективного отпора агрессору – Бонне даже поехал в Лондон, чтобы уговаривать Чемберлена и Галифакса хоть что-то сделать. Англичане тоже сложа руки не сидели, хотя до поры, до времени своих планов ближайшему союзнику не раскрывали: введение всеобщей воинской обязанности – процесс не быстрый, трудоемкий, требующий серьезной подготовки, большого количества инструкций и вообще разных бумаг. Тот факт, что конскрипция была введена в Англии чуть больше, чем через месяц после этих переговоров, говорит о том, что подготовка к этому, не слишком популярному в стране мероприятию, шла полным ходом.

Французское правительство предпринимало серьезные меры для организации совместно с Англией обороны на континенте. 28 марта по приглашению начальника генерального штаба французской армии генерала Мориса Гамелена во Францию прибыл начальник английского генштаба генерал Джон Горт в сопровождении офицеров штаба. Англичане познакомились с укреплениями линии Мажино, и присутствовали на маневрах французской армии. Еще одной целью поездки была разработка совместно с французским генеральным штабом практических форм сотрудничества английской и французской армий на случай войны 136 .

22 марта Министерство торговли США опубликовало доклад об экономическом положении Германии. В этом докладе подчеркивалось, что Германия стоит перед лицом серьезных финансовых, экономических и торговых затруднений, которые не устранены после захвата Австрии и Судетской области. Германия имеет громадный пассив торгового баланса и испытывает острый недостаток сырья. Доказательством увеличивающегося финансового напряжения является быстрый рост количества бумажных денег, выходящий далеко за пределы, оправдываемые расширением территории. В докладе указывалось, что большинство капиталовложений направляется в правительственные предприятия (военную промышленность).

По словам газеты «Нью-Йорк таймс», доклад министерства торговли США свидетельствует о том, что «Германия не в состоянии будет выдержать продолжительную войну против демократических стран» 137 .

Вечером 22 марта Литвинов пригласил Сидса и передал ему заявление Кремля: «Солидаризируемся с позицией британского правительства и принимаем формулировку его проекта декларации. Правительство СССР незамедлительно подпишет декларацию, как только Франция и Польша примут британское предложение и пообещают свои подписи. Для придания акту особой торжественности и обязательности предлагаем подписать премьер-министрам и министрам иностранных дел всех четырех государств».

Сидс очень обрадовался ответу, сказав, что это поднимает немножко его дух, сильно упавший после вчерашнего опровержения в «Известиях». Ему сообщили, что «наши друзья немцы» якобы торжествовали по поводу этого опровержения. Никаких вопросов о советской позиции в случае отказа Польши или Франции подписать декларацию посол наркому не задавал. Литвинов сказал, что желательно предложить присоединиться к декларации четырех держав не только балканским странам, о которых говорил Галифакс, но также соседним с СССР Финляндии и странам Прибалтики, а также скандинавским странам. Литвинов сказал, что ввиду диких слухов, циркулирующих в прессе, завтра, после того как ответ Правительства СССР будет доставлен в Уайтхолл, Кремль даст об этом сообщение в печать. Посол остался этим недоволен, но ничего не сказал 138

В телеграмме, которую Литвинов направил в тот же день Майскому и Сурицу, нарком по секрету от Сидса сообщил, что без Польши СССР декларацию подписывать не станет 139 .

Таким образом, Сталин, хотя пока об этом англичанам и французам прямо не говорилось, ставил свою подпись под европейской мирной декларацией в прямую зависимость от позиции Польши. Будучи уверенным, что Варшава откажется подписать документы в том виде, который предлагает Москва, и не станет участвовать в блоке стран, в котором присутствует СССР, Кремль намеренно загонял ситуацию в тупик, делая обстановку в Европе все более взрывоопасной. Своими действиями Сталин, по сути, провоцировал Гитлера к нападению на Польшу, стремясь столкнуть великие мировые державы, рассчитывая при этом остаться в стороне от большой войны, и вступить в нее в наиболее удобный для себя момент.

Интерес Кремля к Скандинавскому полуострову и скандинавским странам понятен: в случае благоприятного исхода переговоров, а также в случае начала войны, эти страны в силу своего географического положения могли бы успешно блокировать подвоз стратегического сырья, осуществляемый Германией через проливы в Балтике, а также североморскими маршрутами. Другой вопрос, что в свете политики советского руководства, направленной скорее на срыв переговоров, чем на заключение договора против агрессора, можно предположить, что привлечение к декларации Финляндии, Дании, Швеции и Норвегии, было нужно для того, чтобы эти державы, отказавшись от участия в договоре, фактически сорвали переговоры, а потом были обвинены в этом.

22 марта Даладье сказал Сурицу, что Англия вырабатывает план активного и совместного с другими странами противодействия агрессору. Ввиду пожелания, выраженного самой Румынией, остаться в стороне, круг намеченных Лондоном участников сводится к четырем державам – Англии, Франции, Советскому Союзу и Польше. Сейчас все эти государства проводят консультации. Суриц писал в Москву, что, насколько он понял из «довольно тупого изложения Даладье» (так в тексте. – Л.П.), речь идет не то о консультациях, не то, чуть ли, не о взаимной помощи с военными обязательствами. На вопрос Сурица, имеется ли в виду лишь случай нападения на Румынию, Даладье ответил: «Нет, не только против Румынии, а вообще против всякого случая агрессии». Сам Даладье уже ответил Англии утвердительно. Он обеспокоен, не сорвет ли все это дело Польша, и боится, что в случае вероятного отказа или уклончивого ответа Варшавы, Англия тоже заколеблется и откажется от своего предложения. Даладье считает достаточным сотрудничество между Англией, СССР и Францией и готов заключить соглашение только между ними. Французский премьер доказывал Сурицу, что главное сейчас – это использовать и закрепить теперешние английские настроения. Он надеется, что и Москва разделит его точку зрения. Даладье жаловался на то, что нарком обороны СССР маршал К.Е. Ворошилов очень сдержанно отнесся к намекам Наджиара о военном сотрудничестве между Францией и Советским Союзом. Французский генштаб это расценил как отказ, «но сейчас положение изменилось. Нельзя упускать возможность осуществить сотрудничество совместно с Англией 140 .