Ольга Крючкова - Три символа власти

В кабинете воцарилась гнетущая тишина, нарушаемая лишь негромкими звуками, долетающими с улицы. В это время дня прислуга по обыкновению занималась работой во внутреннем дворе.

Наконец, мужчина промолвил:

– Значит, я и мои сыновья падём в бою… И Химико останется единственной наследницей… На всё воля великой Аматэрасу… Не даром, я учил нашу дочь грамоте…

Кимура тяжело вздохнул, к горлу подкатил горький комок.

Предсказательница утвердительно кивнула:

– Да, муж мой… Как ты знаешь, мои видения предвещают неотвратимое будущее… Посему, думаю, будет лучше, если в ближайшее время ты начнешь приобщать нашу дочь к государственным делам, наравне с братьями. Иначе, Яматай в дальнейшем постигнут беды…

Кимура, потупив очи долу, неподвижно сидел на коленях подле низкого столика. Казалось, он отрешился от мирской суеты и полностью ушёл в себя. Он не боялся смерти, тем паче, если она настигнет его в бою. Но преждевременная гибель его сыновей! Он так рассчитывал, что мальчики будут жить долго, и он увидит своих внуков. Но, увы, волю богов не оспоришь…

Сэн дотронулась рукой до его плеча. Внезапно резкая боль, словно, удар клинка, пронзила её под левой лопаткой. Женщина испустила тяжёлый вздох и обмякла. В этот момент она невольно вспомнила своего отца, вождя айнов, который стойко переносил тяготы, посланные богами.

От прикосновения жены Кимура очнулся. Он перевёл взор на столик, заваленный государственными бумагами, затем – на Сэн.

– Я непременно начну обучать Химико вместе с сыновьями, дабы она постигла все тонкости управления страной, – согласился Кимура. – Но, всё же, меня одолевают сомнения… Ты ведь сказала, что набег, вероятно, произойдёт через несколько лет, не так ли?

– Да…

– То есть, Химико к тому времени будет лишь одиннадцать или двенадцать лет! Как столь юная девочка справится с подобной ответственностью?

– Смерти твоих советников я не видела, – заметила женщина.

Но в ответ на её слова, супруг лишь махнул рукой:

– Всё равно, она будет слишком молода для столь тяжкой ноши! Будь она постарше, тогда другое дело… Наша история знала случаи, когда женщины успешно управляли Яматай и после смерти мужей… Но всем им было намного больше двенадцати лет!

Сэн сникла. На её глазах невольно навернулись слёзы: «Муж не верит, что Химико справиться с непосильной задачей с достоинством… Она необычная девочка…»

Тем временем, Кимура после некоторых размышлений, произнёс:

– Ей понадобится соправитель. И позаботится об этом необходимо заранее…

– Ты хочешь подобрать ей жениха? – догадалась Сэн.

– Да, совершенно верно… Я усыновлю 18 18 Усыновление или удочерение считалось в древней Японии обычным делом. А если в знатной семье не было наследников по мужской линии, и рождались только девочки (или все сыновья умерли), отец усыновлял мальчика у своих приближённых. Он воспитывал мальчика, как своего наследника. И позже, когда мальчик вырастал, он женился на старшей дочери своего приёмного отца. сына одного из своих приближённых и воспитаю его, как своего наследника. А позже, когда Химико повзрослеет, они поженятся.

Предсказательница прекрасно знала, что подобное широко практиковалось в знатных семьях Яматай. У простых людей всё было гораздо проще: если нет наследников мужского пола, значит, всё скудное имущество доставалось дочерям.

Кимура, тем временем, продолжал рассуждать:

– Пожалуй, сын моего советника, господина Отомаро, Нацуно, прекрасно для этого подойдёт!

Нацуно приходился младшим сыном советнику Отомаро, которому правитель Яматай безгранично доверял. Старший сын служащего имел большой талант к воинскому искусству. Младший же рос на редкость сообразительным мальчиком, имеющим склонность к наукам, и для своего возраста на удивление хорошо разбирался в политических делах.

Отомаро растил детей один. Увы, но его горячо любимая жена скончалась родами несколько лет назад. Ребёнок появился на свет слабеньким и пережил мать лишь на день.

С тех пор, советник так и не смог жениться вновь. Он полностью потерял интерес к женщинам и целыми днями посвящал себя государственной службе, а в свободное время воспитанию сыновей.

– Нацуно? – задумчиво переспросила супруга. – Он старше Химико на три года, и они неплохо ладят…

Почувствовав одобрение жены, мужчина испытал некоторое душевное облегчение.

– Осталось лишь уладить все формальности… – промолвил он.

***

В скором времени юный Нацуно официально стал приёмным сыном Кимуры. Кунихико, Масару и Химико поначалу удивились подобному решению. Особенно девочка: она долго не могла поверить, что в будущем ей непременно придётся выйти замуж за Нацуно.

Конечно, она ладила с мальчиком, но относилась к нему исключительно по-дружески. Раньше они часто играли вместе. Но теперь… Всё изменится?

Но, как следует поразмыслив, Химико решила, что в будущем ей всё равно пришлось бы вступить в брак с одним из сыновей приближённых отца. А если так, то из всех юношей, Нацуно, и впрямь показался ей лучшим кандидатом.

…Когда со всеми формальностями было покончено, правитель страны Яматай начал приобщать свою дочь и приёмного сына к государственным делам. Они обучались наравне со старшими братьями и показали себя очень способными учениками. Особенно Кимуру поражали способности Химико…

Сэн искренне радовалась успехам дочери. Девочка полностью отдавалась освоению новых горизонтов и размышляла порой, как взрослая женщина. Однако Сэн постоянно ощущала боль в сердце – боль грядущей утраты. Придёт время и она потеряет мужа и сыновей. Увы, она не могла помешать воле богов и течению времени. Сэн почти заставила себя смириться с этой мыслью. Но порой ей хотелось кинуться к мужу и сыновьям – обнять их расцеловать, ведь времени осталось так мало…

173 год н.э.

Стояла середина осени, деревья покрывала жёлто-оранжевая листва. Часто лили дожди, и запахи мокрой земли и прелой листвы витали в воздухе…

Год назад, в это же время, в окрестных селениях Ёсиногари вспыхнула эпидемия оспы. Страшный недуг распространялся с умопомрачительной скоростью, несмотря на все усилия выписанных ранее с материка ханьских лекарей изолировать больных.

Обычно симптомы проявлялись через восемь-четырнадцать дней, посему пресечь хворь в самом начале, не представлялось возможным. Когда болезнь вступала в силу, людей начинал мучить озноб, высокий жар, сильные боли в пояснице, крестце и конечностей. Люди страдали от сильной жажды, головокружения, головной боли и рвоты…

Затем, на второй-четвертый день лихорадки появлялась сыпь на коже. Она или проходила через несколько часов, или же держалась продолжительное время.