Мария Сорокина - Ритуал истины

– Меня совершенно Москва доконала, – пожаловался Олег, протягивая мне новенький мобильник, на экране которого была открыта подробная карта нашей местности. – Знаешь, кто из здешних жителей может пустить меня на постой? Важно, чтобы у них был в наличии дворик, а ещё лучше гараж, чтобы можно было бросить машину.

Я приблизилась вплотную к собеседнику, взяла в руки телефон, бесцельно повертела в разные стороны и задумалась на пару секунд.

Вроде бы никто из соседей не занимается сдачей машиномест, но с другой стороны, никто из них и не откажет, если хорошо попросить и предложить немного денег.

Подняв голову, я поймала взгляд Олега. Глаза у него оказались светлыми, серо-голубыми, с таким лукавым прищуром, словно он что-то задумал, но при этом выражение лица было приветливым и даже простодушным.

Его обаяние ощущалось почти физически, оно словно сочилось через поры кожи, и я, потирая лоб рукой, тихо произнесла:

– Можешь оставить машину у нас. Гаража у нас нет, но есть навес, так что она даже не заржавеет. И пустая комната имеется. В доме проведён газ, есть отопление, и воду для мытья нагреть очень легко и быстро. Но только на особые удобства не рассчитывай. Туалет находится во дворе.

Олег просиял, и, взъерошив русые волосы, принялся горячо меня благодарить.

– Подожди радоваться, – я взглянула на него исподлобья, но снова не смогла сдержать улыбки, – моя мама не лучший арендодатель. Предупреждаю сразу, она любит выпить и не любит людей.

– Я просто дам ей пару тысяч, и конец проблеме. Тем более ночевать в доме я не собираюсь. У меня есть палатка и другое снаряжение, которыми я собираюсь воспользоваться. Может, заявлюсь в дом пару раз в неделю, чтобы помыться. А если погода будет хорошая, то мыться можно в речке.

– Мыться в речке? Это что-то новенькое. Только вода в ней и без тебя не особо чистая, – я захихикала, втайне обрадованная тем, что Олег не испугался, заслышав о моей «проблеме» с мамой, и более того, моментально ее решил.

– Что, не ожидала услыхать такое от коренного москвича, приехавшего на новой тачке? – подначил меня Олег. – Но ты меня ещё не знаешь. Я собираюсь жить на улице, питаться подножным кормом и драться с медведями, а ещё пить из лужи и познавать прочие грани сельской жизни.

Мы ещё немного поболтали, и Олег объяснил мне, что устал от обыденности и бытовухи, которая окружала его в столице, и решил привнести в свою жизнь новизну, разнообразие и, главное, цель. Поэтому он устроил себе спонтанный отпуск, приобрёл походную палатку и другое снаряжение, а затем выехал, в прямом смысле, куда глаза глядят.

Поступок, конечно, смелый и неординарный, даже достойный уважения.

Мне понравилась его самоирония, позитив и открытость характера, и потому я окончательно уверилась в том, что сделаю всё возможное, чтобы убедить маму его впустить.

Однако убеждать её не пришлось.

Как только она увидела в руках Олега крупную купюру, то сразу же закивала, заранее соглашаясь на всё, что он собирается попросить.

Да и чему тут удивляться? Сейчас для неё приличная сумма, которую можно спустить на водку – просто подарок судьбы.

Наверное, Олег и правда устал от Москвы.

Он долгое время шлялся за мной по окрестностям, восторгаясь тишиной, красивым густым лесом, полным ягод и грибов, и другими красотами. Надо признать, я заразилась искренним энтузиазмом и полностью разделяла интерес и удовольствие от нашего времяпровождения.

Почувствовав себя почти профессиональным экскурсоводом, я показала ему любимые с детства места, рассказала все деревенские байки, которые только смогла припомнить.

Он даже рискнул искупаться в Оке, несмотря на то, что на поверхности плавали не только кувшинки и куча улиток-прудовиков, но ещё и странного вида ряска.

Остальные местные девушки сплетничали об Олеге много дней, и даже гонялись за ним, словно за знаменитостью. Как же так: молодой, интересный, москвич, при деньгах, и при всём этом явно не дурак. А то, что кажется чудаком и выкидывает странные фортели вроде идеи приехать в полузабытое село под Рязанью, так это же хорошо, значит, не скучный. Но он не обращал на них особого внимания, от предложений «пойти в клуб, а потом – в гости» уверенно отказывался, а вместо этого дожидался вечера, хватал палатку, и шёл вместе со мной напрямую в лес.

Не знаю, почему именно я удостоилась такой «чести». Возможно, его внимание привлекла моя изначальная холодность, а может, что-то ещё. Но потом он уверял, что сразу почувствовал во мне «родственную душу».

Но я в то время испытывала к Олегу только дружеское расположение и симпатию, и потому с радостью принимала предложение сопровождать его во время прогулок по окрестностям.

Я ожидала, что городской человек вроде него должен бояться диких зверей, темноты, трудностей и бытовых неудобств. Но Олег вёл себя практически идеально: он не жаловался на убогие деревенские виды, на отсутствие горячей воды и приличного санузла, не пугался погодных условий, не шарахался, когда слышал треск в лесу (медведей и волков у нас, разумеется, не водилось, а вот кабана или оленя можно было встретить запросто). К тому же, он оказался чертовски приятным собеседником.

Мы с Олегом были одного возраста, но, несмотря на это, имели совершенно разный жизненный опыт. Он вырос в Москве, с любящими родителями, а я – в маленьком Рязанском селе. Однако этот факт совершенно не помешал нам найти взаимопонимание. Ведь в остальном мы оказались похожи.

Моя мама была только рада тому, что я практически не появляюсь дома, и даже не интересовалась, какого рода отношения у меня с Олегом. Да оно и к лучшему.

Но, даже если бы она была классической мамой-наседкой, то всё равно, повода волноваться за меня не было. Олег вёл себя как настоящий джентльмен.

Отношения у нас в тот август оставались сугубо дружескими.

Мы ночи напролёт валялись на ковриках около палатки, вглядывались в ночное небо, усыпанное яркими звёздами, и разговаривали. Он не позволял себе ничего лишнего, ни на что не намекал и не пытался флиртовать, и мне это ужасно нравилось. Рязанские парни всегда были до ужаса прямолинейны: и руку на коленку пытались положить, и по попе хлопнуть, и даже напрямую предлагали секс без обязательств.

Поэтому с Олегом было легко и приятно: я чувствовала, что он меня уважает, и я интересна ему как личность, как начитанная и разумная девочка, а не просто «малышка на пару ночей». Само собой, я ценила ту дружбу, которая наметилась между нами, и не пыталась развить отношения во что-то большее, тем более что тогда была совершенно неопытна в этом плане.

Единственная подруга, которой удавалось изредка «вылавливать» меня для встречи, пыталась убедить меня, что я просто обязана переспать с таким красавчиком, чтобы потом «в старости было, что вспомнить». Но я только отмахивалась. Может, сказывалась моя природная скромность, может, воспитание, а может, поднимал голову суровый и почти мужской характер, который с годами только укрепился. Я всегда гордилась своей принципиальностью, и не собиралась заниматься сексом без влюблённости, а влюблённости ни к кому у меня пока не возникало. И к Олегу, как ни странно, тоже.