Александр Дьяков - Тойво

Неформальным культурным центром можно было считать разве что газету «Утренний курьер». У неё был приличный тираж, пять тысяч экземпляров. И как выяснилось, раскупался тираж практически полностью. Главный редактор Вадим Лушников не ограничивался рекламой русских магазинов и спа-процедур, но и позволял себе большие пространные статьи и том, чем живёт русский мир на острове, и про то, что всем своим надо держаться вместе.

Решено было сблизиться с Лушниковым. Новая легенда для Стоуна предполагала, что он болгарин Митев, который хочет выпускать на Кипре аналогичную газету для своих соотечественников. И остро нуждается в консультациях русского коллеги. На Кипре была обширная болгарская диаспора, но она была ещё более разрозненная, чем русская. Оценки её численности колебались от десяти до тридцати тысяч человек, поскольку основная масса болгар приезжала сюда на заработки, вахтовым методом. Осёдлых болгар было не так много и концентрированно они не держались. По крайней мере, газету не выпускали точно.

Предполагаемая тактика фоксов в отношении русского главреда слегка отличалась от того, как они поступили в прошлый раз с Демескосом. Стоун так же должен был лично контактировать с Лушниковым. Керим и аналитики так же должны были контролировать переговоры дистанционно. Но игра в этот раз предполагалась долгая. Нужна была серия встреч, в ходе которых выяснились бы подробности жизни диаспоры, отношения между участниками, действующие лица, личные интересы, слабые места. Возможно, и даже наверняка, сам Лушников станет лишь первой ступенью, сведёт с более влиятельными людьми или группами. Стоун оправдывал встречу именно в ресторане:

– Лучше всего с русскими пить! Встречаться будем только в кабаках и ресторанах. Так дело пойдёт быстрее.

Не напьётесь ли вы до того состояния, когда язык развяжется не у объекта, а у вас, Стоун? Сурово заметил Керим.

Сидевший тут же Олдман удивился, что к его боссу обращаются в таком тоне. Да ещё и доходяги из аналитического отдела. Происходи такое пару лет назад в Норильске Керим бы уже вытирал кровь из носа. Как минимум. Олдман знал это, потому что видел повадки босса своими глазами там, в Норильске. А тут Стоун не то что стерпел, но даже как-то прилично ответил, не матерясь.

– Керим, судя по твоим девственным векам под глазами пил я побольше твоего. И контролировать себя умею. Даже если я напьюсь в стельку и начну выкладывать расположение нашей базы на острове, то ты всегда успеешь послать мне сообщение. Стоун попытался вложить в сказанное как можно больше сарказма. Он тоже понимал, что его боевой товарищ Олдман не привык к умничающим аналитикам, мнение которых нужно учитывать.

Киллера Олдмана вызвали из Испании. Чтобы, во-первых, отчитать его за грубую работу с ликвидированной профессоршей. А во-вторых, провернуть операцию «Олимп» с устранением Демескоса. Первую часть с порицанием Стоун выполнил откровенно наплевательски, ограничившись фразой в адрес Олдмана: «Поаккуратней со случайными жертвами, старина. Наши боссы наложили в штаны и нервничают». А вот в ликвидацию Демескоса Стоун и Олдман вложились всей душой. Разузнали про намерение объекта покататься на сноуборде на Олимпе. Выяснили, что обычно он использует не подъёмник, а личный вертолётик. Всё остальное было делом техники, в буквальном смысле. Подключили британцев, у тех как раз на вершине Олимпа расположена радиолокационная база. Выделенный в помощь фокстерьерам британский полковник весьма кстати имел раздражённое отношение к богачам, взявшим привычку летать вблизи базы на вертолётах. Это не разрешалось, но Демескос и ему подобные всегда плевали на запреты и наглым образом курсировали в опасной близости на своих вертолётах.

И вот военным подвернулась возможность наказать одного из таких. План Стоуну предложили именно они. Точнее, не вдаваясь в засекреченные подробности, просто предупредили: в такое-то время вертолёт Демескоса потеряет управление и упадёт. Будьте готовы. Стоун и Олдман под видом горнолыжников сидели на снегоходе под горой. Наблюдая, как курсировал вертолёт Демескоса. Скатился раз. Скатился второй. И вот он, третий заход, оговорённый с британцами. Вертолёт рухнул беззвучно. Наверное, какой-то радиоволновой импульс. Фоксы рванули в гору к месту падения. Оружия не брали, в чехлах с лыжами лежали обычные молотки. Нужна была имитация тупого удара. Это если в вертолёте остались выжившие. Но британцы попали удачно, вертолёт упал мордой на торчащий кусок скалы. Тела Демескоса и лётчика истекали кровью и не подавали признаков жизни.

Лео Паниотиса, соратника Демескоса по политическим интригам, который тоже знал Стоуна в лицо, убрали в тот же день вечером. Банально зарезали в подворотне и распотрошили кошелёк для видимости ограбления. Стоун указал на объект и прикрывал, не выходя из машины. Олдман профессионально и быстро исполнил, и они вернулись на базу.

***

И вот воодушевлённый блестяще проведённой операцией «Олимп», а также присутствием, пусть и временным, старого дружка Олдмана, Стоун раздавал указания аналитикам Керима перед новой операцией «Болгарин». Для завязывания плотного контакта с Лушниковым требовались какие-то ниточки личного характера, знание его привычек и слабостей. Пока выходило немного: женщины, увлечение хоккейной лигой НХЛ и волейболом. С женщинами фоксы, жившие на Кипре изолировано, ничего предложить не могли, тут не помогли бы даже дружественные британские соседи. К хоккею и волейболу Стоун относился скептически и просил накопать ещё что-нибудь. На собранной перед операцией планёрке он снова задал этот вопрос. Аналитики молчали: либо не нашли других зацепок, либо не искали.

– Железница? Произнёс, наконец, Адам, самый молодой из присутствующих. И посмотрел в этот момент на Керима, с едва заметной усмешкой. Видимо, уже обсуждали. Стоун заметил эти взгляд и усмешку.

– Что за железница?

– Лекарственная трава. Пастуший чай. В одном из писем своей очередной подруге Лушников звал её в горы за сборами железницы. Я подумал, что это какие-то эротические фантазии, но действительно на Кипре растёт такая трава. Лушников пишет, что ему она напоминает цветы липы, вкус из прошлой российской жизни. Он её, кажется, собирает и сушит.

– И курит? С наигранной надеждой спросил Олдман.

– Пьёт. Как чай. По крайней мере, у него есть привычка одиноко или с бабами бродить в диких местах. Пригодится на случай, если придётся его ликвидировать.

– Болван! Нам его не нужно ликвидировать, нам с ним нужно подружиться. Короче, ясно, уважаемые аналитики, толку с вас ноль. Придётся импровизировать.

Они ещё раз проговорили легенду. Петко Митев, болгарин, который давно уехал с родины, жил и работал в Чехии и Австрии там Стоун хотя бы бывал, а вот Лушников вроде нет, никаких общих знакомых и памятных мест. Полгода на Кипре, работает в охранной фирме, но когда-то в молодости печатался в местной газете в Софии, вёл автомобильную колонку. Удручён состоянием болгарской общины на Кипре и хочет растормошить её, начав выпуск газеты. Нашёл пару-тройку болгар-соратников. Деньги вроде бы готово выделять правительство самого Кипра на грантовой основе по программе развития культурных автономий. Керим ещё раз зачитал вслух условия участия в этом гранте, который существовал в действительности. От Лушникова им требуется консультационная помощь: где печататься, какое юридическое лицо регистрировать, где взять площади под офис, как распространять газету и так далее. Стоун поинтересовался у Керима, что с лайнером.