Роб Данн - Не один дома. Естественная история нашего жилища от бактерий до многоножек, тараканов и пауков

Изучать тайную жизнь домовых грибов, можно десятилетиями, но в одной загадке надо было разобраться поскорее. Она связана с видом Stachybotrys chartarum , который отсутствовал на орбитальных станциях и редко встречался в наших пробах, взятых в домах. Этот опасный вид почему-то оказался очень слабо представлен в изученных нами пробах. Его отсутствие на МКС можно было объяснить отсутствием для него подходящей пищи. Насколько мне известно [142], на станции нет деревянных деталей или целлюлозы (хотя, возможно, черная плесень способна использовать некоторые сорта пластика). Но это не отвечает на вопрос, почему она так редко встречалась в нашем обследовании в домах [143].

Я обсудил эту загадку с Биргиттой и посвятил ее в детали нашего исследования. Хотя об МКС мы особо не говорили, я все время воображал, будто станция проплывает над нами — далекая и по-прежнему полная грибов. Биргитта ничуть не была удивлена. «Споры этой плесени довольно тяжелые и сидят на липких слизистых стебельках. Как же вы могли их обнаружить?» — спросила она. Другими словами, если споры не плавают по воздуху и не оседают вместе с пылью, их и не могло быть в наших пробах. «Почему вы вообще предполагали найти этот вид?» — добавила Биргитта, чтобы расставить все точки над «i». А правда, почему? «Но как она оказывается в домах, если не способна парить в воздухе?» — спросил я. Как она попадает в помещения и почему не может проникнуть на орбитальные станции (тогда как другим видам грибов это удается без труда)? «Мы недавно провели одно исследование, — ответила Биргитта, — которое может вас заинтересовать».

Пока мы перекусывали печеньем и орехами (щедро приправленными множеством грибов, витающих в воздухе, которым мы дышали), Биргитта рассказывала о своем исследовании. Оно было посвящено материалам, из которых делают современные дома, — гипсокартону, обоям, дереву и цементу. Биргитту интересует не воздух в помещении, ее внимание привлекает все, что используется в жилищном строительстве, — кирпичи, каменные блоки, деревянные перекрытия и особенно гипсокартон.

БИРГИТТА ОБНАРУЖИЛА, что каждый вид стройматериалов имеет свое специфическое грибное сообщество. Наверное, если так же основательно изучить материалы, из которых сделаны орбитальные станции, картина окажется сходной. Например, на цементе селятся те же самые виды грибов, какие можно найти при исследовании почвенных проб; некоторые из этих форм относятся к числу самых первых грибов, когда-либо описанных натуралистами [144]. Они наиболее изучены, так как были доступны для ученых, поскольку встречались в их домах. Среди прочих Биргитта нашла грибы из рода Mucor , изображенные в «Микрографии» Роберта Гука, источнике вдохновения для Левенгука. Она нашла Penicillium, случайно обнаруженный Александром Флемингом в его лаборатории, где он открыл антибиотики. Penicillium использует эти антибиотики для ослабления клеточных стенок бактерий, с которыми гриб конкурирует за пищу. Из-за этого растущая бактерия буквально взрывается. Мы используем эти же антибиотики для защиты от патогенных микробов наподобие Mycobacterium tuberculosis, с которыми боремся ради нашего выживания.

Эти грибы, Mucor, Penicillium и им подобные, ухитрились проникнуть и внутрь орбитальной станции [145]. Их присутствие на цементных полах и в космосе указывает на то, что с этими грибами мы должны найти способ как-то уживаться. Если уж они способны просочиться сквозь барьеры, расставленные NASA, то им не составит труда справиться и с остальными фильтрами и преградами [146]. Вполне возможно, что они росли на стенах пещер, где жили наши первобытные предки; если это правда, то эти виды с тех далеких времен сопровождают человека по всей планете. Именно к этой группе принадлежат грибы, способные, если у них будет достаточно времени, разрушить каменные и кирпичные стены. Вероятно, цементный пол служит им пищей, а может, средой обитания — они держатся за него своими гифами, словно пальцами, а едят при этом очень мелкие и незаметные глазу частички на полу: грязь, клей или что-то еще [147]. Они создают массу проблем людям, столетиями пытающимся сохранять памятники, ну, а в вашем подвале это живой пример способности грибов истребить с течением времени все что угодно.

На древесине тоже были грибы. Мы часто строим дома из дерева и подолгу живем в них. Однако древесина, состоящая из целлюлозы и лигнина, подвержена разрушению живыми организмами. Целлюлоза это, в сущности, бумага, а вот лигнин — твердое вещество, придающее прочность деревянной кровле. Многие микробы способны разлагать целлюлозу, зато лигнин по зубам лишь небольшому числу видов грибов и бактерий [148]. Некоторые виды грибов, найденные Биргиттой в деревянных строениях, продуцируют ферменты, предназначенные для разрушения целлюлозы и в некоторых случаях лигнина [149]. Совсем не удивительно, что эти грибы встречаются на деревянных брусах и перекрытиях старых домов; скорее, надо удивляться тому, как долго смогли продержаться эти постройки. Многие виды этих деревоядных грибов попадают в дома вместе с входящим воздухом, так что их видовой состав зависит от того, из каких пород дерева дом построен, а также от типа близлежащего леса. Некоторые формы, как, например, домовая губка ( Serpula lacrymans ), широко расселились по всему миру на морских судах [150]. Они повсюду следуют за человеком, и везде, где только строятся дома из древесины — их единственной пищи, они с благодарностью в них вселяются.

Когда Биргитта обратилась к изучению микофлоры гипсокартона, обоев и покрытой раскрашенной бумагой штукатурки, все стало еще интересней. В условиях высокой влажности все эти материалы становятся домом для множества грибов [151]. Кроме того, примерно в 25 % случаев в составе их грибного населения присутствовала токсичная черная плесень. Эта оценка может быть даже несколько заниженной, потому что Биргитта брала в каждом обследованном доме лишь очень небольшую по объему пробу. Stachybotrys chartarum нередко встречается на влажном гипсокартоне, так что, похоже, эта плесень может появиться практически везде, где условия для нее благоприятны. Идеальный субстрат для этого гриба — смесь воды и целлюлозы, как раз то, что возникает при отсыревании обоев или гипсокартона. Это было открытие, большое открытие, но в первую очередь Биргитта должна была объяснить, как Stachybotrys chartarum попадает в гипсокартон.

Споры черной плесени не могут перемещаться по воздуху. Их не переносят на себе термиты или другие домовые насекомые. Теоретически человек может сам разносить их на своей одежде. Рэйчел Адамс, специалист по домовым грибам из Калифорнийского университета в Беркли, знает не понаслышке о том, как много видов попадает таким образом в ваш дом. Рэйчел провела одно из самых основательных на сегодняшний день исследований грибов внутри помещений. В частности, она нашла, что один из видов, зарегистрированных в университетском конференц-зале, попал туда случайно, вместе с одним ее коллегой по лаборатории, недавно посетившим семинар по выращиванию грибов-дождевиков, который проводила сама Рэйчел [152]. Стало быть, грибы используют в качестве транспортных средств научных работников. Но Биргитта не очень интересовалась одеждой; в центре ее внимания были строительные материалы.