Стивен Бухманн - Забытые опылители

Затем на родину солончаковых пчёл в Большом Бассейне и на Тихоокеанском Северо-западе обрушилась беда — как раз в то время, когда там не было фактически никого, кто смог бы бороться с её причиной и защитить пчёл. Нед Бохарт из лаборатории Службы сельскохозяйственных исследований Министерства сельского хозяйства США в Логане, Юта, так вспоминает об общей последовательности событий: «старые фермеры в центральной Юте вспоминают, что в 1920-е и 1930-е годы было множество [естественных] гнездовых участков солончаковых пчёл с популяциями, измеряемыми миллионами особей. Хотя они и не осознавали этого, но эти пчёлы и были причиной высоких урожаев семян люцерны, которые сделали Юту одним из основных производителей в стране в то время». Бохарт продолжал:

Затем увеличивающийся спрос на семена заставил многих фермеров распахивать свои земли, даже если почва была сильно щелочной. Сокращение популяции произошло немедленно. Я вспоминаю, что слышал от фермера из Дельты в Юте, который описывал огромные стаи чаек, следовавшие за его плугом, чтобы кормиться зимующими личинками пчелы, которые валялись за его спиной, словно жареная кукуруза, пока он пахал землю. В 1940-х годах значительная часть областей вокруг Дельты была осушена и распахана… В 1950-х и в начале 1960-х годов дильдрин и паратион, которые очень ядовиты для солончаковых пчёл, широко применялись на посадках люцерны, чтобы справиться с клопом-слепняком Lygus. В результате площади и количество гнездовых участков солончаковой пчелы уменьшились, и пчёлы перестали быть важными опылителями, за исключением периферийных областей, где они отчасти избежали опасностей.

Распыление инсектицидов на пастбищах и сельхозугодьях убило значительный процент естественно обитающих в этом штате солончаковых пчёл. Фактически оказалось, что солончаковая пчела была несколько более восприимчивой к большинству инсектицидов по сравнению с медоносной пчелой. В 1973 году одно небрежное отравление пестицидами гнездовых участков солончаковой пчелы в штате Вашингтон вылилось в 287000 долларов потерянного дохода от производства семян люцерны. Повсеместно кооперативы, которые были организованы для защиты популяций солончаковой пчелы, заключили соглашения по контролю над использованием инсектицидов на площадях их посадок люцерны. До недавнего времени в Айдахо, Орегоне и некоторых частях штата Вашингтон эти соглашения поддерживали постоянство мутуалистических отношений между фермерами и пчёлами.

Однако даже солончаковые пчёлы, охранявшиеся на искусственных гнездовых участках, пострадали от снижения численности из-за поражения дрожжевыми и плесневыми грибками их подземных запасов пищи после обильных летних дождей, выпадавших в начале 1960-х гг. Хотя они остаются отчасти жизнеспособными в Вашингтоне и местами в Юте, их численность совершенно не сравнить с тем, какой она была когда-то. С запозданием, а возможно, что и слишком поздно, они нашли нескольких влиятельных адвокатов, чтобы защитить себя от дальнейшего ущерба.

Бедственное положение аборигенной пчелы едва ли станет передовицей газеты или главной темой выпуска вечерних новостей. Но в настоящее время положение промышленного пчеловодства в Америке очень шаткое. Оно стремительно сдаёт позиции из-за разнообразных угроз — двух видов клещей, грибковых, бактериальных и вирусных болезней, многочисленных пестицидов, гербицидов и экономических угроз, в том числе из-за уменьшения субсидий в условиях появления дешёвого импортного мёда из Китая и Мексики. В это же время африканизированные пчёлы расширяют занятый ими ареал и ставят под угрозу эту жизненно важную услугу по опылению растений. И хотя нападения на домашних европейских медоносных пчёл становятся основными новостями, мало кто из репортёров задаётся ключевым вопросом: если численность медоносных пчёл продолжит катиться вниз по своей нынешней траектории, то какие пчёлы или другие опылители заменят их в деле предоставления жизненно важных услуг по опылению наших обширных коммерческих и домашних сельскохозяйственных посадок?

Два талантливых брата — экономист Лоуренс Саузвик и ныне покойный специалист по биологии пчёл Эдвард Саузвик, оба из Нью-Йорка — когда-то задались этим самым вопросом и попытались на него ответить. Они предполагают, что в северной части Соединённых Штатов 50 процентов популяции домашней европейской медоносной пчелы может вскоре быть потеряно из-за трахейного клеща и клеща Varroa вкупе с другими паразитами и болезнями. Кроме того, в ряде южных штатов США может также иметь место полный отказ от содержания домашних колоний европейских медоносных пчёл, поскольку вторжение африканизированного подвида расширяется и множит долги пчеловодов. Если эти прогнозируемые убытки станут явью, как предполагают братья Саузвик, то может быть потеряна пятая часть урожая люцерны. И если не привлекать солончаковых пчёл и другие виды вроде люцерновой пчелы-листореза для заполнения пустоты, оставшейся после снижения числа колонии медоносной пчелы, то в Соединённых Штатах возможно сокращение урожая посевов люцерны на 70 процентов.

Если этот прогнозируемый ущерб урожаю перевести в экономические потери общества в плане уменьшения доступности люцерны или более высоких цен, то стоимость исчезнувших медоносных пчёл при отсутствии диких опылителей им на замену составила бы 315 миллионов долларов в год. Если, однако, окажется возможным тем или иным образом восстановить численность аборигенных опылителей и управлять ею в целях заполнения ниши, которую ранее занимали разводимые с коммерческими целями и одичавшие колонии медоносных пчёл, то тогда упадок одного только этого вида опылителя будет стоить американским потребителям «всего лишь» 40,5 миллионов долларов ежегодно. И как ни удивительно это может прозвучать, распространение и контролируемое разведение солончаковых пчёл, пчёл-листорезов и их прочих аборигенных родичей ради замены медоносных пчёл может вылиться в ежегодную экономию 275 миллионов долларов американским производителям, разводчикам и потребителям люцерны.

Когда братья Саузвик расширили свой анализ с опыления люцерны, включив в него более 60 видов прочих американских продовольственных культур, незамеченный экономический вклад аборигенных опылителей, особенно пчёл, внезапно стал очевидным. Если количество колоний медоносных пчёл вблизи сельхозугодий снизится так, как было указано выше — снижение на 50 процентов на севере и вероятное снижение на 100 процентов на юге — вне всяких сомнений, американскую экономику ждут совокупные ежегодные потери, исчисляемые миллиардами долларов. Итоги в целом шокируют: если ни один аборигенный вид пчёл-опылителей не заменит чужеземную медоносную пчелу в предоставлении жизненно необходимых услуг по опылению, ежегодные потери могли бы возрасти до целых 5,7 миллиардов долларов. Даже в туманных и напыщенных разговорах финансистов, оперирующих многими миллиардами долларов, это не такая уж мелочь.