Александр Зубов - Становление и первоначальное расселение рода «Homo»

Таким образом, практически вся картина миграций полинезийцев, хотя бы в общих чертах известна науке. Достаточно ясно, что протополинезийские популяции были вытеснены с территории Юго-Восточной Азии распространявшимися с севера монголоидными группами — предками малайцев. Большие массы население описываемого региона были, вероятно, приведены в движение в Ханьскую эпоху Китая (III в. до н. э.-III в. н. э.) на юг от реки Янцзы ( Токарев, 1956 ). Протополинезийцы представляли собой потомков древнего, антропологически недифференцированного населения Восточной Азии, о котором нам известно по ископаемым позднеплейстоценовым находкам в Верхнем Гроте пещеры Чжоукоудянь в Китае.

Изложенная выше гипотеза, на данный момент наиболее распространенная, не является все же единственной. Следует еще вспомнить точку зрения Тура Хейердала, предполагающего возможность заселения Полинезии со стороны Америки. Сейчас этот взгляд почти никем не разделяется, однако содержит ь екое рациональное зерно, а именно аргументацию в пользу наличия контактов между Полинезией и Америкой. Исследователи, в частности Те Ранги Хироа, соглашаются с тем, что некоторые культурные растения в Полинезии (например батат) имеют бесспорно американское происхождение. Таких фактов много. Однако, сторонники «азиатской» концепции считают контакты между Америкой и Полинезией односторонними, допуская возможность плавания полинезийцев в Америку, но не наоборот.

Заселение Новой Зеландииотносится к числу самых поздних «географических открытий» доевропейского периода истории Океании. Согласно большинству преданий наори — коренных жителей этого большого, двойного острова, лежащего на крайнем юге Полинезии, Новая Зеландия была открыта полинезийским мореплавателем по имени Купе и получила поэтическое название «Ао-теа-роа» («Длинное белое облако»), очевидно связанное с первыми впечатлениями людей, приплывших с легендарной прародины «Гаваики» и увидевших издали новый для них мир. Применив метод анализа генеалогий, этнографы высчитали примерную дату первоначального прибытия людей на Новую Зеландию и пришли к выводу, что легендарный (возможно, исторический) Купе жил в Полинезии в начале десятого века нашей эры. Эти сведения заслуживают доверия, однако можно ли принимать вычисленную датировку за время первоначального заселения (точнее — первоначального посещения ) Новой Зеландии человеком.? Продолжая традицию серьезного отношения к преданиям, как историческому источнику, мы не должны также игнорировать передаваемый из поколения в поколение рассказ о том, что Купе встретил на открытой им земле людей, отличающихся по внешности от полинезийцев более темным цветом кожи и «плоским носом». Точно указывается место, где произошла эта встреча, а также сообщается, что эти предшественники Купе (в предании они называются «тангата венуа») прибыли на остров на трех лодках. В Новой Зеландии существуют и другие предания о людях, населявших остров до прибытия полинезийцев: рассказывают, что это были темнокожие и курчавоволосые мориори. Детальное описание внешности этих вероятных первооткрывателей Новой Зеландии заставляет с особой серьезностью отнестись к этому преданию, отличающемуся документальной точностью и не содержащему никаких фантастических домыслов. «Вполне возможно, что легендарные мориори представляли собой предшествующую маори колонию, исходившую из архипелага Фиджи и включавшую некоторую долю меланезийских элементов» ( Бунак, Токарев, 1956, с. 517 ). Осторожное высказывание относительно некоторой доли связано с тем, что полинезийцы Новой Зеландии сильно отличаются от меланезийцев более светлым цветом кожи, малым носовым указателем и рядом других отчетливо выраженных признаков. Однако, эти рассуждения имеют смысл лишь в том случае, если мы примем как факт метисацию двух генетически разнородных популяций на Новой Зеландии, но для этого утверждения нет достаточных оснований. Предшественники могли быть просто вытеснены полинезийской волной мигрантов. В. В. Бунак и С. А. Токарев считают маорийскую популяцию наиболее древней среди полинезийцев и сохранившей черты австрало-идного комплекса, прежде широко распространенного в Индонезии. Это мнение согласуется с гипотезой, согласно которой предки маори первоначально локализовались в восточной части Полинезии ( Green, 1975 ).

Если относительно даты первоначального посещения Новой Зеландии человеком имеются, как мы видели, некоторые неясности, то по поводу заселения этой земли полинезийскими мореплавателями ситуация представляется более определенной. Полинезийцы не только помнят сколько поколений сменилось со времени этого события, но могут точно сказать, на каких лодках прибыли первые переселенцы (каждая лодка имела свое имя) и из экипажа какой лодки происходит каждый род современных маори. Этот народ всегда отличался точной и емкой исторической памятью, а такое событие, как обретение новой родины, навсегда запомнилось как особо значимый подвиг. В одной из песен, посвященных предкам, говорится: «Разве можно забыть их славу, если они вечно плывут в волнах нашей памяти» ( Токарев, Блинов, Бутипов, 1956, с. 689 ). На основании данных генеалогий этнографы вычислили, что достаточно точной датой (с небольшими возможными отклонениями) прибытия группы, начавшей заселение Новой Зеландии следует считать 1350 — й год, во всяком случае — середину XIV века.

Постоянный интерес у ученых и широких кругов читающей публики во всех частях Света неизменно вызывает маленький (118 км 2) остров Пасхи, расположенный на восточной окраине Полинезии, вдали от ее основного региона. Природа этого «ничтожного клочка земли» (по выражению капитана Кука) очень бедна. Там нет даже проточной пресной воды, есть только небольшие стоячие водоемы. Леса почти полностью отсутствуют, растительность — травы, животный мир к приходу европейцев был представлен только одной породой крыс, которые потом были истреблены. Однако, люди заселили остров задолго до прихода европейцев и не только смогли адаптироваться в условиях столь скудной природы, развивая земледелие на основе привезенных с собой растений (батат, тыква, бананы, сахарный тростник), но и создать уникальную культуру, рассматриваемую теперь учеными наряду с прославленными древними цивилизациями Египта, Месопотамии, Мексики.

По данным современной науки «первооткрыватели»-полинезийцы приплыли на остров Пасхи с Маркизских островов в VIII–IX в нашей эры ( Токарев, Блинов, 1956, с. 659 ). По поводу дат имеются, впрочем, различные мнения: Тур Хейердал, например, говорит о V веке н. э. Численность населения острова быстро увеличивалась и в конце XVIII века достигла трех-четырех тысяч человек. Казалось бы, периферийное положение острова Пасхи и практически полная изоляция от всего мира должны были способствовать застою и сохранению архаичного уровня (как это было на Тасмании), но островитянам удалось создать уникальный очаг своеобразной культуры, известной не только огромными каменными изваяниями, иногда достигавшими 20–30 тонн веса, но также собственной письменностью, что считается показателем развивающейся цивилизации. И эти достижения связаны не с островами центрального региона Полинезии, а с далекой периферией. Письменность острова Пасхи до сих пор не расшифрована. Первая попытка исследования в этом направлении была сделана венгерским лингвистом В.Хевеши в 1932 году. Ученый обнаружил 174 сходных знака из табличек «кохау-ронео-ронео» с острова Пасхи с письменами (также не расшифрованными) древнеиндийской культуры Мохенджодаро (III тысячелетие до н. э.). В науке это открытие вызвало резкие возражения в связи с тем, что две сравниваемые культуры разделены огромным периодом времени (III тысячелетие до н. э. — XVIII в. н. э.) и не менее огромным пространством — 20 тыс. км. Однако, как говорится, факт остается фактом, и объяснение ему пока не найдено. Важно, что многие крупные современные ученые подтвердили правильность сопоставлений, проведенных В.Хевеши и отвергли всякие попытки найти в них какую-либо некорректность. Остров Пасхи недаром всегда считался миром загадок.