Владимир Крупин - Так начиналось…

Арвид Янович попытался взглянуть на лигнин с позиций новых производств.

Расширяя выпуск древесностружечных плит и иных древесных пластиков, мы тоже убиваем двух зайцев. С одной стороны, в хозяйственный оборот вовлекаются бросовое сырье — щепа, стружка, сучья. С другой — мы экономим живой лес. В 1967 году, например, промышленность утилизовала 2 миллиона кубометров щепы. Для начала это неплохо. Это значит, что где-нибудь в средней полосе остался невырубленным солидный лесной массив — 6 тысяч гектаров сосны.

Но вот в чем загвоздка у промышленников. Стружки и щепок возле лесопилок, как говорится, навалом, а главного нет. Главное в производстве плит — это клей, связующие вещества, без которых пластика не получишь.

Полимерщики ищут этот клей в отходах нефти, угля.

Калниньш предложил использовать внутренние возможности самой древесины. Ведь в конечном счете и нефть, и уголь, и дерево — близкие родственники по происхождению.

Предметом его пристального внимания стала на этот раз щепа.

Выполняя социальный (помните его разговор с Сукачевым?) заказ лесоводов, он обратился к лиственной древесине.

Так озаглавил Калниньш одну из своих пропагандистских статей. Написана она пять лет назад. Мы изложим мысли ученого, подкрепив их примерами сегодняшнего дня.

XX век — век полимеров. Произнося это слово, мы, как правило, подразумеваем, что полимеры — дети нефти, что органическая химия предпочитает иметь дело с таким дешевым сырьем, как природный и попутный газ. И забываем о древесине, о том, что и целлюлоза и лигнин — это природные полимеры. Мы забываем, что они могут быть достойными конкурентами газу.

Газ дешев — верно. Но опилки, стружка, щепа — это бросовое сырье. Они еще более дешевы.

Газа в 1967 году добыто примерно полтораста миллионов тонн. Если взвесить отходы древесины, образованные тогда же, они составят органическую массу весом в 200–250 миллионов тонн. Вот где неисчерпаемый источник сырья для оргсинтеза!

XX век — век стальных конструкций, бетона, новых материалов.

Но и тут древесина не сдает своих позиций. Мы уже знаем об арболите — заменителе бетона, о самом бетоне, в который для крепости добавляется измельченная древесная кора.

Вам нужны новые материалы? Пожалуйста, лесохимики предлагают вам древесные пластики.

Перед лесоводами стоит задача — потеснить лиственные породы. Вырубить ольху, березу, осину, чтобы помочь хвойным лесам вернуться на старые места. Рижские химики тут как тут. На осину дельцы смотрят косо? А Кижи? Сколько лет стоит этот изумительный памятник мирового зодчества, а ведь они срублены от крыльца до макушки из одной осины!

Калниньш возглавляет новый поиск. Его сотрудники по Институту химии древесины создают новый материал — лигноволокнистые плиты. Сырьем для них послужили осиновые, ольховые и березовые щепки. А склеил плиты лигнин, содержавшийся в тех же щепках. При температуре 160 градусов он становится отличным связующим веществом.

Новый материал отправляется на ВДНХ. Скажем честно, посетители особых восторгов при виде лигноволокнистых плит не проявили. Плиты не отличались по внешнему виду от других подобных экспонатов. А на внутреннее содержание, на то, что они сделаны без клея, мало кто обратил внимание.

— Мы и сами сделаем пластики, — заявили промышленники, — дайте нам только клей.

Через год они получили свой клей. Авторское свидетельство на его выпуск за № 146422 было выдано Я. Сурне, А. Рогожину и А. Калниньшу. Сырье для клея рижане взяли в тех же отходах.

Но Калниньш не успокоился. Если можно обойтись без связующих, надо обходиться без них. Упростить до предела технологию! Пока что она сложна. Нужно сушить древесину, чтобы не гнила, нужны высокие температуры, чтобы она стала пластичной, нужны, наконец, прессы, чтобы бесформенную массу отходов превратить в конструкционный материал.

Вековой опыт говорит: дерево долго хранится и легко обрабатывается, когда оно хорошо просушено. Мебельщики, как известно, выдерживают лес годами, прежде чем пустить его в дело. Но мы не раскроем особого секрета, если скажем, что правило это частенько нарушается. Мебельщики вспоминают испанскую поговорку, гласящую: «Терпение — добродетель ослов», и… И тогда шкафы со стульями досыхают у нас на квартирах: «стреляют» по ночам книжные полки, трещат и перекашиваются подсыхающие стулья.

Пустить дубовую доску в обработку прямо с лесопилки — заветная мечта деревообработчиков.

Мечте этой суждено скоро осуществиться. С точки зрения науки для этого уже все сделано. Разработана новая технология, испытаны образцы. Нужную справку каждый может получить на ВДНХ, ознакомившись с очередным, если не ошибаюсь, девятнадцатым экспонатом, вышедшим из стен лаборатории Калниньша.

Рассмотрим повнимательнее сувенир, упомянутый в самом начале нашего рассказа. Легкая, прочная деталь приятного коричневого цвета. Для машиностроителя — это дешевый заменитель бронзы. Проспект, изданный ВДНХ, утверждает, что 500 тонн осиновой «бронзы» заменяют 1500 тонн металла и дают при этом 1 миллион рублей экономии.

Но пусть посмотрят на эту втулку мебельщики.

Цвет самый модный, текстура — рисунок материала — напоминает благородное красное дерево, царапин даже гвоздем не сделаешь, а окраска вовсе не нужна.

Технология? Пусть не покажется читателю скучным наш рассказ о ней. Пластифицированная древесина Калниньша — материал будущего. Она будет через 10–20 лет украшать наш быт, окружать нас в театре и на производстве. Творец пластика называет ее соперником металла.

Я бы назвал его соперником пластмасс и конкурентом… древесины.

— Самое сложное, что нам предстоит — разгадать тайну лигнина. Пока что он не по зубам науке, — говорил Калниньш сотрудникам в день, когда на улице Академияс, 23 начал работать Институт химии древесины. — Лигнин не податлив. Смягчить его нрав — значит открыть новую страницу в лесохимии, а может быть, и в химии вообще.

Старые сотрудники профессора переглянулись. Знакомые слова. Ту же фразу они уже однажды слышали много лет назад при открытии Института лесохозяйственных проблем.

— Прошло десять лет, а мы все еще не сдвинулись с места, — продолжал Калниньш. — Я вижу усмешки. Я не знаю точно, сколько еще лет мы позволим кое-кому усмехаться. Знаю одно: мы хотим, мы можем, мы достигнем цели! А теперь поторопимся: время не ждет.

…Почему же так важно смягчить лигнин? Помните его роль в древесном стволе? Туловище березы состоит из скелета — целлюлозы, — окруженного мышцами. Спрессовать целлюлозу в единый монолит мешают упругие, почти железные мышцы лигнина. Рижские химики почти пятнадцать лет искали вещество, способное побороть их сопротивление.