Ральф Винслоу - PRO ботанику

Во время плавания коллекция Бэнкса быстро росла и заняла остававшееся на корабле место. Бэнкс с помощниками использовали все возможности для изучения флоры и фауны. В пути они ловили рыбу (конечно, ее потом съедали, но вначале рыбин зарисовывал Паркинсон) и извлекали птиц и насекомых, запутавшихся в оснастке корабля, а когда сходили на берег, собирали растения и пытались поймать животных.

Бэнкс с помощниками работали по определенной схеме с самого начала и до окончания плавания. Первым делом Бэнкс и Соландер осматривали новое растение, насекомое, рыбу, потом Паркинсон это зарисовывал, а Бэнкс с Соландером давали название и описывали новый вид, добавляя в «учебники Линнея». Один экземпляр каждого растения сразу же отправляли в гербарий. Бэнкс вернулся в Англию примерно с тремя тысячами засушенных растений.

Кук с уважением относился к увлеченности Бэнкса, такая преданность делу произвела на него впечатление, чего нельзя сказать обо всех членах команды, вынужденных жить в стесненных условиях. Когда Бэнкс отправился ловить морских черепах у Большого Барьерного рифа, ему не позволили их загрузить в весельную шлюпку которая должна была доставить людей и черепах на «Индевор». Возможно, опасения моряков в данном случае были оправданными: черепахи огромные и тяжелые, лодка вполне могла пойти ко дну не вернувшись к «Индевору».

Бэнкс с энтузиазмом относился к научным исследованиям, радовался как ребенок, когда находил что-то новое. Он никогда не любил никому подчиняться, а унаследованное богатство позволяло ему делать только то, что хочется. Но на корабле под командованием Джеймса Кука был установлен строгий режим дня, строгий порядок и единоначалие. И Бэнкс был вынужден подчиниться.

Все делалось по сигналу корабельного горна: менялись вахтенные, подавались завтрак, обед и ужин, давался отбой ко сну. Каждый день в полдень офицеры измеряли положение солнца. Бэнкс мог проводить время на берегу, только если это устраивало Кука, который не собирался из-за ботаников отступать от своего графика, и даже на время пребывания на суше накладывались ограничения. Требовалось учитывать международные отношения английской короны с местом выхода на берег и способствовать их улучшению. Например, по прибытии «Индевора» к острову Мадейра английский консул получил разрешение для ботаников – они могли путешествовать по всему острову и собирать растения. Но им пришлось потратить целый день на встречу с губернатором. Это вызвало невероятное раздражение Бэнкса: ведь у них и так было мало времени на острове из-за графика, которого придерживался Кук.

В Рио-де-Жанейро губернатор посчитал «невозможным, что король Англии может быть настолько глуп, чтобы снарядить корабль просто чтобы понаблюдать за прохождением Венеры». Он был убежден, что на «Индеворе» прибыли или контрабандисты, или шпионы. Стражники очень внимательно следили за кораблем, Бэнкс отправлял губернатору письма, умоляя его разрешить сбор местных растений, но все три недели, пока «Индевор» стоял у Рио-де-Жанейро, Бэнксу пришлось оставаться на борту (это если не считать нелегальных спусков на веревке в маленькую шлюпку по ночам, на которой он добирался до берега, чтобы заняться своей любимой ботаникой).

Новый год встретили в южной части Атлантики. Было холодно. Бэнкс и другие люди на борту частенько согревались ромом, закусывали пойманными жареными стервятниками. Но Бэнкс был счастлив, наблюдая за невиданными ранее птицами и обитателями моря.

По пути они высадились на Огненной Земле, где от холода погибли двое чернокожих слуг. Бэнкс с Соландером вернулись едва живыми – они попали в снежную бурю. К большому удивлению Кука, немного отогревшись и прихватив с собой побольше рома и жареного стервятника, ботаники снова отправились в глубь острова, чтобы собрать раковины и образцы растений. Но больше сам Кук не разрешил им там задерживаться. От Таити, официальной цели экспедиции, их отделяли 4 тысячи миль, которые еще нужно было нанести на карты. Кук хотел прибыть на Таити за несколько недель до 3 июня, чтобы подготовить и протестировать все оборудование.

Таитяне раньше видели корабли белых людей и по собственному опыту знали, что европейцы приезжают с огнестрельным оружием и недолго колеблются перед тем, как его использовать. После прибытия «Индевора» местные жители направили к большому кораблю свои каноэ с едой и убедили Кука принять участие в ритуале для установления дружеских отношений, как только он ступил на твердую землю в сопровождении небольшого отряда. Подобная встреча убедила путешественников, что они оказались в мирном и гармоничном обществе.

Джозеф Бэнкс, как, впрочем, и Джеймс Кук, тоже знал, чего ждать по прибытии на Таити. Но к этому времени таитянские женщины уже повысили плату за секс. Цена начала расти, еще когда у острова стоял «Дельфин» Уоллиса: таитянам требовалось все более и более длинных гвоздей. На Таити не было железа, в Англии этот металл уже давно использовался. Но если экспедиция Уоллиса, открывшая Таити, не знала, что именно брать с собой для обмена на местные продукты питания и сексуальные услуги, моряки из команды Кука были об этом хорошо осведомлены. Да и Кук знал, что у его предшественника корабль чуть не развалился на части, когда моряки, желавшие местных женщин, стали вытаскивать гвозди из обшивки! Считается, что плотник с «Дельфина» вернулся на родину очень богатым человеком – члены команды покупали у него гвозди по цене, в несколько раз превышающей их цену в Англии.

После Уоллиса и до Кука на Таити побывали французы, их полные восторга отчеты укрепили репутацию Таити как острова свободной любви, рая на земле, доступного для простых смертных. Но ко времени прибытия Кука и Бэнкса в 1769 году таитяне уже страдали от инфекций, передаваемых половым путем, которые называли «британской болезнью», не проводя различий между заболеваниями.

И Джеймс Кук, и Джозеф Бэнкс вели дневники во время плавания. Правда, великий мореплаватель больше интересовался новыми землями и местными традициями, а ботаник – растениями, но тем не менее многие описания совпадают. И тот и другой попробовали на Таити жареную собаку, брились с помощью акульих зубов, обнажались до пояса (что английский джентльмен никогда не стал бы делать на родине), чтобы поучаствовать в традиционных церемониях. Они наблюдали за эротическими танцами, отмечали, что это очень красиво, но не могли сосчитать, сколько раз обнаженная солистка смогла прокружиться перед их глазами. Воскресенье было самым странным днем для европейцев: они начинали его с традиционной христианской службы, а заканчивали наблюдением за половым актом, который таитяне совершали публично перед глазами и соплеменников, и гостей. Ни Кук, ни Бэнкс так и не уразумели смысл этого ритуала.