Ральф Винслоу - PRO ботанику

Конечно, правительство не сразу отправило в Австралию корабли с осужденными. Это произошло через семь лет после обращения к Бэнксу за консультацией. К тому времени тюрьмы в Великобритании были переполнены до крайности. Лондон страдал от перенаселения, основную массу жителей составляла беднота. Количество преступлений неизменно росло. Нужно было как-то решать вопрос с заключенными в тюрьмах. Одновременно правительство решило укрепить свои позиции в районе Австралии и Новой Зеландии.

В Австралию отправляли приговоренных к каторге в период с 1788 по 1868 год. Всего британское правительство отправило туда 162 тысячи человек. Так называемый «Первый флот» отплыл из Англии в 1787 году. Он состоял из 11 кораблей, плавучих тюрем. В Австралию он прибыл в 1788 году – и тогда же был основан Сидней, первое постоянное поселение европейцев на континенте. Пик отправки пришелся на 1830-е годы. Основную массу осужденных, отправляемых в Австралию, составляли преступники, совершившие мелкие кражи, были и политзаключенные – участники антиправительственных выступлений и различных восстаний. Насильников и убийц среди высылаемых в Австралию не оказалось – эти преступления карались в Англии смертной казнью.

После отбытия срока наказания каторжане становились свободными поселенцами. В настоящее время примерно 20 % населения Австралии составляют потомки каторжан.

Бэнкс выступал посредником между владельцами судов, желавших получить контракты на перевозку заключенных, и правительством. И одновременно договаривался об отправке на этих судах ученых и исследователей, в частности для поиска угля и других полезных ископаемых. Он надеялся, что Австралия принесет большую пользу Британской империи, а своих представителей инструктировал, чтобы собирали «образцы из царства растений и царства минералов, которые пока не были обнаружены».

Бэнкс хотел превратить и эту колонию в далекую версию Англии. Он лично следил за отправкой растений с «Первым флотом», и в дальнейшем продолжил отправлять семена различных культур, которые навсегда изменили растительный мир Австралии. Например, благодаря ему в Австралии появились пшеница и ряд овощей. Как сказал один из его протеже, отправленный собирать растения, «сэр Джозеф считался отцом и основателем австралийских колоний».

Британские джентльмены обычно считали себя выше всех иностранцев, которых встречали, и в первую очередь это относилось к тем, кто проживал за пределами Европы. О подобном отношении мы можем прочитать в дневниках Бэнкса, а также, например, у Джеймса Босуэлла и Сэмюэля Джонсона, которых я упоминал в этой книге. Уверенность в своем превосходстве основывалась на двух источниках: Библии и трудах Аристотеля. Из Книги Бытия христиане знали, что Бог сотворил людей разными, дал им какие-то привилегии и также поручил следить за землей и использовать ее для собственного блага. Аристотель представлял мир как великую цепь бытия, которая начинается с камней и простейших организмов и постепенно движется вверх через растения, рыб и животных и доходит до человека. Белые европейцы, конечно, оказывались на самом верху лестницы.

В XVIII веке многие натуралисты все еще считали, что эта цепь никогда не меняется и мир живых существ в том виде, в котором они его знали, был таким же и сразу после сотворения его Богом. Но после того как исследователи стали привозить новые виды из Америки, становилось все труднее втискивать каждый живой организм в единственную прямую линию с минимальными изменениями от одной ступени лестницы к другой. Возникали разнообразные проблемы. Кошек помещать выше собак? Или наоборот? Куда ставить рептилий – выше или ниже рыб? А как быть с китами? И правильно ли размещать камни рядом с лишайниками? Натурфилософы начали вносить изменения в цепь, предлагали разветвленные системы, скорее напоминающие деревья, чем лестницы, и высказывали предположения о том, что обитатели Земли, вероятно, менялись и развивались со временем.

Когда европейцы отправлялись в дальние плавания, они встречали в новых землях общества, очень сильно отличающиеся от их собственного. И здесь вставала новая дилемма. Как их классифицировать? Ставить ли этих людей ниже европейцев, как часть непрерывной цепи, или всех людей следует объединять вместе, в одну отдельную самостоятельную группу? И то, и другое решение создавало проблемы. Люди отличаются от других живых существ, потому что у них есть душа. А есть ли душа у животных? А могут ли представители других обществ подняться на более высокую ступеньку после знакомства с европейской цивилизацией? Кого ставить выше – европейскую женщину или азиатского мужчину? Где проводить границу между голыми примитивными дикарями и очень разумными обезьянами? И так далее.

В XVIII веке натурфилософы приняли три главных подхода для объяснения вариаций между людьми. Первый был климатическим, второй – это так называемые теории существования, связанные с поиском средств к существованию или удовлетворению потребностей. Оба эти подхода касались того, как живут люди. Третий – это таксономический метод, инициированный Линнеем. Эта классификация людей основывалась на их внешности и поведении.

Климатические теории – самые древние. Со времен Гиппократа разные авторы объясняли различия между людьми климатическими условиями. Например, темная кожа африканцев объяснялась жарким солнцем, из-за которого изначально белая кожа потемнела. Вялость, апатичность и лень африканцев объяснялась невероятной жарой. Человек просто не может проявлять повышенную активность при такой температуре воздуха. В любом случае у африканцев благодаря климатическим условиям было мало стимулов трудиться: плодородная земля и солнце, которое светит круглый год, обеспечивали по несколько урожаев в год. Еда в Африке сама растет на деревьях, кустах и земле. Эти «климатические» объяснения пришлись по душе и натурфилософам периода Просвещения, потому что они согласовывались с библейским рассказом о появлении жизни на Земле. В соответствии с различными версиями климатических теорий после изгнания из Рая члены единственной изначальной группы людей рассеялись по миру, оказались в различных его частях с различным климатом и приспособились к местным условиям.

Наиболее известный сторонник климатических теорий – это Жорж-Луи Леклерк де Бюффон, французский натуралист, биолог, математик, естествоиспытатель и писатель. Я уже упоминал его в этой книге в связи с венериной мухоловкой, которая не прижилась. Если сравнить графа де Бюффона с Карлом Линнеем, которого он много критиковал, можно сказать, что Бюффон высказывал прогрессивные идеи. Линней был уверен в постоянстве видов, а Бюффон уверял, что виды меняются под влиянием окружающей среды (климата, питания и т. д.). Землю он считал осколком, оторванным от Солнца в результате падения на него кометы.