Борис Машкович - Криптиды Бурятии и Байкала. «Снежный человек», мухорское чудовище и другие особи

Старожилы Тункинской долины иногда рассказывают про встречающихся в гольцах Восточного Саяна, покрытых волосами (но похожих на человека) монстров.

Охотникам в этом крае не раз доводилось: слышать пронзительный крик, находить великанские следы, а иногда, стрелять в этих быстро бегающих чудовищ.

По преданиям местных сойотов, часто встречается «снежный человек» в пади Хи-Гол, известной среди туристов, как долина вулканов Восточного Саяна. У местного населения есть и другое название этой долины – Альбанай болдог – Холмик злого духа. Хозяина этой местности они называют Альбанай болдогой шудхэр.

Дословный перевод, по бурят-монгольско-русскому словарю К.М.Черемисова, 1951 года издания, – злой дух (демон) бугристой местности или бугров. Хотя, возможен, вариант: шишковатый демон: альба (н), альбан шудхэр – демон, злой дух, упырь, колдун; болдог – кочка, холмик, бугор; болдогор – шишковатый, бугристый. Зная описания внешнего вида хун-горохона – такое определение ему вполне подходит.

Воспоминания из далекого детства жительницы Бурятии: За Иркутом в Тункинской долине в маленьком улусе Синты ( прим. автора —ныне местечко Синты ) жили дальние родственники – старики. Как-то в Сагаалган они приехали в гости. Помню заиндевелых лошадок, толстые длинные тулупы, пахнущие лесом и снегом. Острыми ножами они отрезали вареное мясо у самых губ и долго пили крепкий чай. Блики от огня в печи отражались на стене, шел неспешный разговор о скоте, охоте, и дедушка Дамба тихо, почти шепотом, произнес:

– Видел опять его следы за озером.

– Да это, наверное, медведь-шатун, – так же шепотом произнес кто-то из гостей.

– Я уже семьдесят лет как в тайге, следов медведя не различу, что ли? Это он, и шерсть на деревьях, об которых он терся, рыжеватая, – ответил дедушка Дамба.

В 1939г. геолог И.Н.Лобачёв проходил практику в Восточном Саяне, севернее горы Мунку-Сардык, в районе метеорологической станции Ильчир. Однажды, во время очередного выхода на маршрут, он увидел три оторванные головы сурков. На его вопрос проводник, из местных бурятов, ответил, что это сделал горный человек, покрытый шерстью.

При этом он совершенно чётко указывал, что это не медведь (там живут бурые и чёрные медведи), а именно горный человек, встреча с которым приносит несчастье. Ему самому никогда не приходилось видеть такое существо. А его отец, охотник, до революции встречал горного человека в отрогах Восточного Саяна несколько раз [4].

Д.И.Попов из Ижевска в 1952 г. во время командировок в пос. Орлик и Самарта (в верховьях Иркута и Китоя) не однократно слышал рассказы очевидцев о встречах в Саянских горах с очень крупным человекоподобным существом, с длинными руками и белой шерстью, ходящего согнувшись.

Кроме того, в беседе с начальником аэропорта Орлик, Сергеем Ивановичем Кудрявцевым, он узнал, что тот ходил как-то на охоту и вдали от города Зима видел такого «человека» со светлой шерстью, который ходил сгорбившись, с длинными руками. Он был одет – на нём была накинута шкура медведя или оленя, обут в кожаную обувь. Кудрявцев подумал, что это охотник, но, когда он рассказал об этом соседям, те сказали, что это «снежный человек» [5].

Хозяин леса

Этой историей поделилась с Владимиром Константиновым старейший геолог Вера Петровна. В пятидесятых годах прошлого века их семья жила в Боксоне, в Окинском районе Бурятии. Там велась детальная разведка боксита – алюминиевой руды. Суров этот край Восточного Саяна. Продолжительная морозная зима; короткое прохладное лето; скудная растительность: карликовая берёза, невысокая лиственница да кедровый стланик.

Верочке шёл десятый год, и она не представляла себе другого мира с тихими реками, светлыми дубравами и шумными городами. Уже позднее, увидев, как растёт капуста, она поразилась её зелёной красоте. На руднике в те времена обычными продуктами были только сушёные овощи: картошка, морковь и лук. Мечтой детства Верочки было вволю поесть настоящей жареной картошки.

Иногда это случалось, когда в посёлок приезжал её родной дядя Алексей Иванович. С обозом он привозил по льду речки Боксонки и оборудование, и горючее, и товары быта, и продовольствие. С его приездом в дом всегда приходил праздник. Ешё бы! Он привозил мороженую облепиху, кедровые орехи, замороженное в кругляши молоко хайнака (помесь яка с коровой!), ну и, конечно, завёрнутую в тулуп свежую картошку. С лютого мороза Алексей Иванович первым делом отогревался затураном (чаем, заправленным поджаренной ячменной мукой, молоком, маслом и солью). После такого напитка и обеда Алексей Иванович оживлялся, садился у печи и рассказывал байки из своей охотничьей молодости.

Как-то он рассказал о своей встрече с Хозяином – так он называл «снежного человека». – Раньше я с отцом (дедом Верочки) в семейной артели белковал. Давно это было. Теперь такого количества зверья нет. На белковьё мы ехали на заводских лошадях. Везли с собой в сумах разные припасы – в тайге-то не один месяц приходилось жить. До зимовья, рубленной из лиственницы избы, добирались без приключений. А затем начиналась охота. Били всё, что попадалось на мушку винтовок. И лисиц, и рысей, и волков, и кабанов, и кабарожек, и соболей, и сохатых, и изюбров.

Но всё проходит. К первой мировой войне даже белки стало мало, так что на белковьё я уже ходил один. В году двенадцатом до праздника Рождества Христова белковал я по речке Китой. Мой пёс (лайка) по кличке Пират быстро обнаруживал в кронах лиственницы или кедра «губу» (сухие грибы), а это значит, где-то неподалёку и белка. Стукнешь по стволу дерева: любопытный зверёк выскочит. Тут уже не зевай. Добыл я с десяток белок и вышел на открытое место. Вдруг увидел табунок изюбров (оленей) и среди них «князька», совершенно белого, с серебристым отливом рогача. Он был так красив, что я совершенно забыл про винтовку. А когда спохватился, то было уже поздно. Изюбры сорвались с места и умчались в скалы. В те времена добыть «князька» считалось необыкновенной удачей, по поверью, это приносило семье постоянный достаток. Шкуру «князька» изюбра или шкуру белого волка свято хранили в семье.

Тут Пират, который что-то вынюхивал вдалеке, тявкнул. Подбежал я к нему, гляжу и глазам своим не верю: в кроне кедра – соболь. Только я поднял винтовку, как хитрый, умный зверёк спрятался за ствол, затем слетел вниз и бросился в завалы. Пират и я – за ним. Соболь же юркнул в щель в каменной россыпи. Быстро наступала ночь. Теперь соболя можно было достать только утром. Огляделся. Да что можно было увидеть в непроглядной темноте? И тут меня такая дрожь взяла, что, не помня себя от страха, я бросился бежать. Вдруг обо что-то споткнулся и полетел в снег. Ушибся немного, но поднялся. Пират лизнул меня в лицо, и это немного меня успокоило. Мой верный друг частенько выручал меня на охоте: и при встречах с волком, и даже с медведем. Смело бросался в бой, отвлекая зверя на себя, что давало мне возможность метко выстрелить.