Анатолий Шаталкин - «Философия зоологии» Жана Батиста Ламарка: взгляд из XXI века

Бюффон рассматривал климат, пищу и доместикацию в качестве ключевых факторов, изменяющих организмы. Собственно эти же факторы изменчивости разбирались Ламарком. Более того, именно Бюффон одним из первых начал говорить (в четвертом томе Histoire naturelle, generate etparticularе) о связи человека с обезьянами: «Если мы допускаем, что осел принадлежит семейству лошадей и что он отличается от лошади, представляя дегенеративную (degenere) модификацию, то мы можем сходным образом сказать, что обезьяна относится к тому же самому семейству, к которому принадлежит человек и что она является модифицированным человеком, что человек и обезьяна имели общее происхождение, подобно лошади и ослу, что каждое семейство имело единый источник и даже, что все животные происходят от одного животного…» (р. 382).

Не последнюю роль в развитии эволюционных взглядов Ламарка, возможно, сыграл выдающийся французский философ и физиолог Кабанис (Piere-Jean-Georges Cabanis, 1757-1808). Между 1790 и 1796 г. Кабанис опубликовал 12 работ, которые впоследствии в 1802 г. были изданы в Париже отдельной книгой Rapports du physique et du moral de Vhomme (англ, перевод: On the relations between the physical and moral aspects of men, 1981, John Hopkins U.P., 2 vols). В этих работах Кабанис утверждал, что жизнь постоянно возникает в самопроизвольных актах, что организмы изменяются под влиянием изменения климата и других физических факторов, что приобретаемые изменения передаются от матери ее детям и сохраняются у детей в отсутствии индуцировавшего их фактора. Кабанис говорил о возможности усиления или ослабления органа при его интенсивном использовании или неиспользовании и допускал унаследование соответствующих изменений в ряду поколений. Кабанис, следовательно, был первым естествоиспытателем, сформулировавшим закон об использовании и неиспользовании органов (Stafleu, 1971). Все эти эволюционные идеи, высказанные Кабанисом независимо от Э. Дарвина, были разбросаны среди массы разнородных данных в основном медицинского значения и не составляли целостной картины как это было у Ламарка в его Философии зоологии.

Наконец, эволюционные идеи высказывал друг Ламарка по работе в Музее Ласепед. Мы уже говорили о признании Ласепедом изменяемости видов, о чем он писал в 1800 г. Однозначно высказывался Ласепед об эволюционном времени, охватывающем, по нему, огромные промежутки времени (Stafleu, 1971). Напомним и Бюффона, славившегося своими афоризмами, который сказал об эволюционном времени: «Время – великий работник природы». Одним словом, Ламарку было, у кого учиться, и было, с кем обсудить новые революционные по содержанию идеи. Нельзя сбрасывать со счетов характер той эпохи последнего десятилетия XVIII столетия, в которой жил Ламарк. Сама жизнь давала ему показательные примеры поступательных перемен в обществе.

Самое главное, однако, в том, что понимание эволюционных механизмов в подходе Ламарка, радикально отличалось от того, с чем выступал Э. Дарвин. В Зоономии Э. Дарвин следующим образом сформулировал проблему наследования приобретенных признаков (Е. Darwin, 1794, р. 237). «В-пятых, все животные, начиная со своих зачатков или примордиев до завершения жизни, подвергаются непрерывным трансформациям, которые частично возникают в результате их собственных усилий вследствие их желаний и антипатий, их радостей и страданий, их гнева или партнерских отношений; многие из этих приобретенных состояний и склонностей передаются следующим поколениям». Преемственность от Э. Дарвина можно провести к Жоффруа Сент-Илеру, но никак не к Ламарку. В главе 6 мы увидим, что Ламарк выступил с более сложной концепцией. Сарказм Кювье о животных, желающих измениться и меняющих себя, более имел отношение к Э. Дарвину, но не к Ламарку. Вейсман опровергал Э. Дарвина, но не Ламарка.

После «победы» Кювье в споре с Сент-Илером (см. Амлинский, 1955) эволюционные идеи стали не в моде; более того их стало опасно открыто высказывать, не подвергая испытаниям возможности своего карьерного роста. Поэтому эволюционные идеи ушли на время как бы в подполье в ожидании своего часа, когда они смогли бы снова выйти на поверхность.

Этот час настал после выхода в свет «Происхождения видов» Ч. Дарвина. В Европе снова пробудился интерес к эволюционным идеям Ламарка. Не последнюю роль в этом сыграли Эрнст Геккель (см. его книгу: Die Naturanschauung von Darwin, Goethe und Lamarck , Jena, 1882) и его противник, специалист по ракообразным венский профессор Карл Клаус (Carl Friedrich Wilhelm Claus, 1835-1899), издавший работу Lamarck als Begrunder der Descendenzlehre (Wien, 1888) [Ламарк как основатель теории потомков]. Отметим также еще ряд важных работ:

Edmond Perrier (1844-1921) La Philosophic Zoologique avant Darwin (Paris, 1884); Arnold Lang (1855-1914) Zur Charakteristik der Forschungs-wege von Lamarck und Darwin (Jena, 1889). Профессор Перрье в своей книге обратил внимание на использование Жоффруа Сент-Илером идеи естественного отбора при обсуждении происхождения крокодилов из архаичных телеозавров.

Во Франции в 1873 г. вышло новое издание Философию зоологии ; в 1907 г. появилась первая часть Философию зоологии , предисловие к которой написал Геккель. В Англии перевод книги Ламарка появился в 1914 г. В России в книге «Теория развития» (1904) были напечатаны переводы третьей и седьмой глав Философию зоологии. Полный перевод первой части книги был выполнен С.В. Сапожниковым и опубликован в 1911 г. под редакцией и со вступительной статьей Вл. Карпова. В советское время вышли два издания, одно перед войной (1935), другое после войны (1955, 1959).

С 1810 г. Ламарк полностью переключился на изучение зоологии, оставив в стороне метеорологию (после разноса, полученного от Наполеона) и другие темы, которыми он вынужден был заниматься урывками. С 1815 по 1822 г. Ламарк издает капитальный труд Естественную историю беспозвоночных в 7 томах. В Философии зоологии Ламарк строил систему организмов, в основном, на морфологической основе. Здесь он использует другой принцип, выделяя в отдельные группы бесчувственных животных (инфузории, полипы, асцидии), чувствующих, к которым он отнес остальных беспозвоночных, и разумных, охватывающих всех позвоночных животных. Естественная история беспозвоночных была важной вехой в научной жизни Франции. Она была насыщена огромным фактическим материалам, благодаря чему имела широкий круг читателей. Репутация Ламарка как ученого, пошатнувшаяся к концу первого десятилетия XIX века, вновь стала непререкаемой. Уже после смерти Ламарка вышло второе издание Естественной истории беспозвоночных (1835-1845) в 11 томах под редакцией и с дополнениями Дезе (Gerard Paul Deshayes, 1795-1875) и Мильн-Эдвардса (Henry de Milne-Edwards, 1800-1885).

Время, однако, неумолимо работало против Ламарка. Он стал слепнуть. К 1818 г. 74-летний ученый полностью ослеп. В результате ему пришлось оставить свою кафедру. Благодаря помощи своих учеников, друзей и дочерей он смог продолжить свою научную деятельность. Из учеников Ламарка, помогавших ему в эти тяжелые для него годы, отметим выдающегося французского энтомолога и систематика Латрейля (Pierre Andre Latreille, 1762-1833).