Анатолий Шаталкин - «Философия зоологии» Жана Батиста Ламарка: взгляд из XXI века

Немалую роль в жизни Ламарка и в судьбе его учения сыграл Жорж Кювье. Кювье был научным противником Ламарка. Являясь ведущим ученым Франции и признанным авторитетом в области биологии, он был, к тому же, выдающимся администратором (Плавильщиков, 1930). Поэтому Кювье не сторонился светской жизни. Он был желанным гостем в Высшем свете и пользовался исключительной поддержкой Наполеона и Людовика XVIII. В своей тихой войне против Ламарка Кювье безусловно не мог не воспользоваться административным ресурсом. При жизни Ламарка Кювье не выступал открыто против его эволюционного учения, направляя острие своей критики против второстепенных вопросов. Например, во Введении к своим Recherches sur les ossemens fossils de quadrupedes Кювье критиковал мнение Ламарка о том, что ископаемые формы могли быть реальными предками современных форм.

Многие авторы отметили неподобающий стиль «Похвального слова» (Eloge), подготовленного Кювье (Cuvier, 1835, 1836) по случаю смерти Ламарка (см., например, Поляков, 1962; Cannon, 1959; Gould, 2000). Оно было столь критическим и в ряде мест даже саркастическим, что в Академии зачитали его лишь после смерти Кювье 26 ноября 1832 г. (прочитал Baron Silvestre). У Кювье, к сожалению, это был не единственный случай. Написанное им похвальное слово по случаю смерти Мишеля Адансона, также давало карикатурное представление о научном вкладе этого выдающегося ботаника, результатом чего был своего рода «заговор молчания» вокруг имени Адансона (см. Nicolas, 1963; Stafleu, 1971; хороший и доброжелательный очерк о системе Адансона написан Г. Нельсоном – Nelson, 1979). Распайль, выступивший в 1830 г. в защиту Сент-Илера, констатировал: «насмешка для нас является смертоносным оружием; все ее удары смертельны» (цит. по: Burkhardt, 1970, р. 296).

Л.Я. Бляхер [9] Леонид Яковлевич Бляхер (1900-1987) – советский ученый, известный своими работами по общей биологии и истории науки. высказал мнение, что обвинения в недобросовестности Кювье, якобы исказившего эволюционные взгляды Ламарка, со стороны Кэннона [10] Herbert Graham Cannon (1897-1963) – профессор, возглавлявший (с 1931 г.) кафедру зоологии в Манчестерском университете. и И.М. Полякова [11] Илья Михайлович Поляков (1905-1976) – известный советский ученый, дарвинист и историк науки, издавший труды Ламарка (1955, 1959) и книгу (1962) о самом французском ученом. необоснованны. Мы можем согласиться с Л.Я. Бляхером лишь в том, что здесь не было сознательного искажения. Кювье, как это часто бывает у больших людей, составил себе метафорическое представление о взглядах Ламарка по первому впечатлению и далее придерживался его, не утруждая себя внимательным изучением книг Ламарка, в том числе и написанных после выхода Философии зоологии. А взгляды Ламарка не оставались неизменными, о чем у нас еще будет речь впереди. К этому мы вслед за Стефаном Гульдом (Gould, 2000) добавим, что Кювье не стал придерживаться подобающих в таких случаях приличий не говорить о покойных плохо: de mortuis nil nisi bonum. Похвальное слово не место для критики воззрений Ламарка. Такой поступок Кювье я объясняю тем, что Ламарк еще при его жизни поставил крест на теории катастроф. Кювье нечего было ответить на критику Ламарка.

Краткая характеристика эволюционных взглядов Ламарка выражена в Eloges следующими словами (приводим наш перевод, а также тексты на французском и английском языках).

Раз эти [эволюционные] принципы признаны, то легко принять, что только время и обстоятельства и ничего более будут давать возможность монаде или полипу постепенно и самостоятельно превратиться в лягушку, аиста, или слона… Эта его теория жизни… была оставлена без рассмотрения, как и его теория химии, по той же самой причине, что она, как каждый может убедиться, кроме многих ошибок в деталях, опиралась также на два сомнительных предположения; одно утверждало, что семенные выделения (seminal vapour) организуют эмбрион; другое, что желания(désirs) и усилия(выделено нами) могут порождать органы. Система, установленная на таких основаниях может всколыхнуть (amuse) воображение поэта; метафизика может вывести из этого полностью новую серию систем; но она ни в какой мере не может служить поддержкой исследованию любого, препарирующего руку, внутренние органы (viscère, viscus) или только перо. These principles once admitted, it will easily be perceived that nothing is wanting but time and circumstances to enable a monad or a polypus gradually and indifferently to transform themselves into a frog, a stork, or an elephant. this theory of Life was left undisturbed like his theory of Chemistry, and for the same reason, because every one could perceive that, independently of many errors in the details, it likewise rested on two arbitrary suppositions; the one, that it is the seminal vapour which organizes the embryo; the other, that efforts and desires may engender organs. A system established on such foundations may amuse the imagination of a poet; a metaphysician may derive from it an entirely new series of systems; but it cannot for a moment bear the examination of any one who has dissected a hand, a viscus, or even a feather (Cuvier, 1836).

On comprend que ces principes une fois admis, il ne faut plus que du temps et des circonstances pour que la monade ou le polype finissent par se transformer graduellement et indifféremment en grenouille, en cigogne, en éléphant… cette theorie de la vie… on la laissa dans la même paix que la théorie chimique, et par la même raison: c´est que chacun put s´apercevoir qu´indépendamment de bien des paralogismes de détail, elle repose aussi sur deux suppositions arbitraires: l´une, que c´est la vapeur séminale qui organise l´embryon; l´autre, que des désirs, des efforts, peuvent engendrer des organes. Un systéme appuyè sur de pareilles bases peut amuser l´imagination d´un poète; un métaphysicieb peut en dériver toute une autre génération de systèmes; mais il ne peut soutenir un moment l´examen de quiconque a disséqué une main, un viscère, ou seulement une plume (Cuvier, 1835).

Джозеф Нидхэм в своей Истории эмбриологии (1947, с. 268), говоря о роли Ламарка, не нашел ничего лучшего, как сослаться на Похвальное слово Кювье: «Воззрения Ламарка в области эмбриологии лучше всего могут быть переданы словами Кювье». Далее Нидхэм дал достаточно большую выдержку из Кювье; некоторые места из нее поучительно привести: «По его [Ламарка] мнению, … зародыш цыпленка становится способным к жизненному движению только благодаря действию семенного пара. И вот, допустив, что во вселенной существует жидкость, аналогичная этому пару и способная таким же образом воздействовать на материю, находящуюся в благоприятных условиях, как она действует на эмбрионов, которых она организует и делает жизнеспособными, мы получим представление о самопроизвольном зарождении… Чтобы птицы, лошади, даже насекомые могли непосредственно возникнуть таким образом, – в это Ламарк не верил; но что касается простейших живых тел, … то препятствия для этого он не находил… Но каким же образом произошли более сложно устроенные существа, которые не могли возникнуть путем самопроизвольного зарождения? По его мнению, ничего не может быть понятнее. Если оргазм, вызванный этой организующей жидкостью, продолжится, он увеличит плотность составляющих частей и сделает их способными воздействовать на движущие жидкости, которые (с. 269) эти части содержат; так возникнет возбудимость, а в дальнейшем – чувствительность. Таким образом, первые усилия существа, начинающего развиваться, должны быть направлены на то, чтобы поддержать свое существование и создать себе питательный орган. Так возникает пищеварительная полость. Другие потребности, другие желания приводят к образованию других усилий, которым предстоит вызвать образование других органов… привычки и образ жизни с течением времени порождают органы. Именно, стремление плавать вызывает образование перепонки на ногах водных птиц; необходимость ходить по воде и одновременно нежелание промокнуть – вот что вызывает удлинение ног у береговых птиц; потребность летать – вот что превратило передние конечности всех птиц в крылья, а шерсть и чешую – в перья. Приводя эти примеры, мы пользовались словами самого автора, чтобы нас не заподозрили в добавлениях или сокращениях». Этот отрывок полон и фактических искажений. «Организующая жидкость» – это флюид; один из флюидов, а именно «теплород есть причина и условие «оргазма» (тонуса) мягких частей организма…»(Смирнов, 1959, с. 19). Мы будем подробно обсуждать детали учения Ламарка в следующих главах. Если Нидхэм в качестве историка науки ограничился лишь ссылкой на мнение Кювье и даже не пытался выяснить хоть что-то из первоисточников, то, что же говорить о других исследователях, для которых Ламарк с его учением стал уже далекой историей, из которой, как им казалось, мало что можно извлечь для собственных научных поисков.