Альфред Брэм - Жизнь животных Том I Млекопитающие

Издавна принужденный встать во враждебные отношения к человеку и его свите — одомашненным животным, да и вообще ко всем животным, волк развил в себе драгоценные качества охотника: необыкновенную выносливость и неутомимость в преследовании, замечательную тонкость слуха, обоняния и зрения, способность к наблюдениям, сообразительность, ловкость и осторожность.

Рассказывают, что на Верхнем озере (в Северной Америке) волки караулят рыболовов, когда те устанавливают удочки для форели. Как только люди уйдут, волки направляются прямо к прорубям, берут в зубы палки, к которым привязаны бечевки с удами, и бегут с ними по льду, пока не вытащат из воды приманки, затем возвращаются и спокойно съедают приманку, а если попадется рыба, то и рыбу. Нужно заметить, что в Верхнем озере водится очень крупная форель, и приманка бывает соразмерной величины.

Когда добычи становится мало, особенно зимой, волки, словно сознавая всю выгодность кооперативного труда, соединяются в стаи для совместной охоты. Стая идет, обыкновенно растянувшись в длинную колонну, причем каждый волк старается не только идти в один ряд, но и попасть в след предшественника. Оттого определить число членов стаи бывает иногда затруднительно и для опытного охотника. В случае нужды стая быстро рассыпается, словно по команде, занимая определенные места.

У Ромэнса рассказывается, как один охотник увидел двух волков, из которых один прилег во рву, а другой пошел по открытой равнине, где в это время паслось стадо антилоп. Волк — явно нарочно — обогнул стадо, вспугнул его и погнал, точно как овчарка гонит стадо овец, прямо к тому месту, где сидел его товарищ. Когда антилопы перебегали через ров, сидевший в засаде волк выскочил и схватил одно животное. После этого к нему присоединился и союзник для дележа добычи.

Некто г-н Рикс пишет, что ньюфаундлендские волки, охотясь зимой за оленями, прибегают к следующей уловке. Одна часть стаи прячется в нескольких местах лесных оленьих троп с подветренной стороны, а два-три волка обходят стадо оленей с наветренной стороны. Спасаясь бегством от хищников, стадо непременно кидается по одной из привычных троп, и редко случается, чтобы волки не выхватили из стада какую-нибудь лань или молодого оленя.

Той же уловкой волки пользуются и для того, чтобы освободиться от некоторых слишком бдительных сторожевых собак. Туссенель передает, что ему не раз случалось видеть, как 3–4 больших волка сговаривались умертвить овчарку, стеснявшую их своей бдительностью. Поймав бедную собаку, они яростно разрывали ее по клочкам и разбрасывали куски по разным местам, чтобы они служили устрашающим примером. Очевидно, на это убийство их подстрекал не голод, а чувство мести, так как разбойники и не дотрагивались до мяса жертвы.

По природе волк далеко не такой хищник, каким его считают; он может питаться самой простой пищей: лягушками, насекомыми, даже плодами и ягодами, а в случае крайности довольствуется даже древесными почками, лишаями и мхом. От мяса, впрочем, он никогда не отказывается, но осторожность заставляет его быть умеренным в своих вожделениях: он нападает, в большинстве случаев, на безоружную против него дичь, напр., на гусей, зайцев, овец и т. п. Только вынужденный крайним голодом, он кидается на больших животных, причем обнаруживает всю хитрость, а часто и дерзкую наглость лисицы. Завидев, напр., стадо коров, он приближается к нему ползком, крадучись и постоянно нюхая воздух, затем, подползши на близкое расстояние, внезапно прыгает, хватает добычу за горло и валит на землю. Если же добыча ускользнула от его зубов и ему приходится преследовать ее, то он приходит в неистовство, забывает всякую осторожность, рвет и режет всех встречных. Тогда попадает и ему от сильных врагов. Если он нападает, напр., на табун лошадей, то жеребцы прямо схватываются с ним, сбивают с ног передними копытами или же разрывают зубами; быки употребляют против него свои страшные рога, а кабаны с успехом защищаются клыками. Только горячностью и охотничьей отвагой можно объяснить нападение обыкновенно рассудительного волка на этих сильных животных.

Иное дело с беззащитными овцами. Здесь, если нет собак и пастухов, волк — полный господин, хотя и эти смирные животные прибегают к некоторой защите. По словам Коля, если волк выхватит из стада овцу, то прочие в испуге отбегают на какую-нибудь сотню шагов, тесно прижимаются друг к другу и с глупейшими физиономиями стоят и ждут, пока волку не заблагорассудится утащить еще одну. Тогда они снова отбегают, опять останавливаются и ждут. А волк, возбужденный охотничьим пылом, снова бросается на них. Таким образом, бывало, два-три волка зарезывали стадо в 30–40 голов, пока пастухи или собаки не прекращали этой оригинальной волчьей охоты.

Такое хозяйничанье волка по отношению к домашним животным вызывает к нему заклятую ненависть человека. Волк и человек стали непримиримыми врагами, и нет такого истребительного средства, какого бы не употребляли против серых хищников. Ружья, рогатины, сети, ямы, капканы, яды — все считается дозволенным по отношению к волку.

Но осмотрительные и подозрительные волки не так-то легко попадаются впросак. Капканы и ямы они обходят с величайшей осторожностью и ухитряются съесть приманку, оставшись целыми. Если же капкан защемит ногу, то волк не поколеблется даже отгрызть ее, чтобы ускакать на трех ногах. Яд тоже редко достигает цели. Обыкновенно употребляют стрихнин, который в небольших дозах всовывают под кожу какого-нибудь убитого животного, например, овцы. Действие яда ужасное: уже через несколько минут члены отказываются служить, страшные судороги приковывают волка к земле, голова судорожно запрокидывается навзничь, пасть широко раскрывается, — и животное в мучениях умирает. Но только сильный голод заставит волка броситься на падаль, да и то страшный вид смерти товарища заставляет остальных волков немедленно бежать от опасной добычи. Точно так же, говорят, достаточно одному-двум волкам попасть в капкан или яму, чтобы другие волки далеко обегали опасные места.

Впрочем, страшный, мучительный голод часто лишает волка всякой сообразительности, и он очертя голову бросается на явную опасность, очевидно сознавая безвыходность своего положения.

Вообще голодные волки крайне опасны, и не дай Бог встретиться с ними, особенно зимой, во время справления так называемых «волчьих свадеб». Встреча с такой «свадьбой» — верная смерть.

Пользуясь собранием волков во время их «свадеб», многие храбрые охотники отправляются на охоту с поросенком. Поросенка, завернувши в кошму, привязывают на веревке за санями и волочат сзади. Понятно, бедное животное начинает неистово визжать; на его крик сбегаются волки и попадают под пули охотников. Но эта охота очень опасна: не раз, бывало, волки одолевали и охотников и лошадей, от которых оставались одни кости.