Михаил Козлов - Не просто букашки

Впрочем, некоторых наших шестиногих союзников, например, муравьев и разводить не надо. Каждый муравейник — это природная биофабрика, поставляющая неутомимых защитников леса. Так, одна семья малого лесного муравья ежедневно собирает в родное гнездо до 33 000 гусениц, из которых около 80 процентов относятся к губителям могучих дубов, а за лето она уничтожает примерно 1 000 000 вредителей леса. Когда беда приходит в сосновые боры, до поры до времени муравьи переключаются на питание сосновой совкой и за 3 недели члены одного муравейника съедают их около 100 000… Недаром говорят о том, что муравей хоть и мал, но силы его горы сворачивают.

Рыжие лесные муравьи в первую очередь охотятся на открытоживущих, подвижных, вредных для лесов насекомых, отдавая предпочтение голым, не покрытым волосками гусеницам сосновой и зимней пяденицы, сосновой и дубовой листовертки. Охотно, но менее азартно хватают они ложногусениц пилильщиков. А на волосатых гусениц, ядовитых личинок жуков-листоедов и взрослых жуков муравьи нападают нехотя, между делом, показывая к ним равнодушие. Насекомые, обитающие в древесине и под корой (стволовые вредители), для них недоступны, а малоподвижных шестиногих они словно не замечают и почти не трогают.

Выяснено, что четырех гнезд рыжих лесных муравьев достаточно, чтобы защитить 1 гектар хвойного леса от вспышки массового появления большинства хвоелистогрызущих вредителей. Дубравы средней полосы и южные леса не страдают от нашествия вредных насекомых, если их 1 гектар контролируют труженики 6 муравейников.

Муравьям, как и нам, в гостях хорошо, а дома лучше. Вот почему они с трудом расстаются с родными местами и расселяются самостоятельно с черепашьей скоростью. Поэтому, если потребуется их помощь, муравьев расселяют в те леса, где они отсутствуют. Особенно они желанны вблизи населенных пунктов.

Расселение рыжих лесных муравьев — дело хлопотное и кропотливое. Оно требует особых знаний и навыков, его нельзя проводить кое-как и как попало. Здесь, не зная броду, не суйся в воду. Поэтому его проводят специально обученные люди — лесоводы, приглашая помощников. Сначала они учитывают естественные муравейники, выявляя наиболее крупные и сильные из них, которые потом послужат материнскими для взятия отводков. Чтобы сохранить материнский муравейник жизнеспособным, не рекомендуют брать больше половины его купола; притом земляную часть гнезда не трогают. На близкие расстояния муравьев перевозят в мешках, в которых имеются согнутые еловые ветки, пружинящие и образующие каркас. После того, как отводок взят, разрушенную часть муравейника присыпают тонким слоем подстилки, притом гнезду не придают бывшую его форму. Отводки селят небольшими группами со средней плотностью около 4 гнезд на 1 гектар леса так, чтобы они в течение нескольких часов находились на солнце.

Сейчас, когда мода пошла на индивидуальные земельные участки, садов развелось, как грибов после дождя, а вредителей стало в них еще больше. Вот и пожинаем червивые плоды. Так как ядохимикатами мы сыты по горло и они накапливаются в печени, разрушая ее клетки, то садоводы спрашивают, нельзя ли использовать рыжих лесных муравьев против садовых вредителей. Ответ: овчинка выделки не стоит. Секрет в том, что, оценивая значение муравьев в разных ситуациях, нельзя забывать по меньшей мере их двоякую роль: пользу — уничтожение насекомых-вредителей и вред — разведение и охрану тлей. Именно в садах муравьи, занимаясь скотоводством, способствуют массовому размножению вредных видов тлей. Муравьи-пастухи переносят своих дойных коров-тлей на молодые побеги и листья плодовых деревьев и сторожат их, защищая от божьих коровок, златоглазок и мух-журчалок. Под непрестанным присмотром сторожей тли питаются с удвоенной энергией, производя в день по 25 миллиграммов сладкого сиропа каждая — намного больше, чем весят сами. Они по сути превращаются в живые насосы, перекачивающие плодово-ягодные соки в рот муравьям. От такого сосания плодовые деревья теряют ежегодно сока, содержащего 50—100 килограммов сахара. Где уж тут им плодоносить! Им не до жиру, быть бы живу. Разумеется, и в садах муравьи добывают и добивают вредных насекомых. Но вряд ли эта польза окупит тот серьезный вред, причиняемый муравьями разведением тлей. Поэтому оставим муравьев в покое. Пусть они защищают наши леса. А встретив их на лесных тропинках, вспомним пословицу: «Не вставляй палку в муравейник».

Получается, что насекомые — хищники и паразиты — вносят посильный вклад в сдерживание натиска членистоногих, в том числе и из лагеря наших врагов. Между тем, на них свет клином не сошелся. В биологическом подавлении вредных насекомых нашлись способы, не менее эффективные, чем использование энтомофагов. Окинем их взором.

Бывают бесплодные свадьбы: как ни вертись, как ни крутись, потомства нет и нет. А нельзя ли организовать встречи брачных партнеров, не способных к воспроизведению себе подобных среди насекомых, нежелательных нам? Не только можно, но и нужно. Идея не нова, она уже проверена на опытах и испытана на практике. Ее высказал Э. Ниплинг в конце 30-х годов, точнее в 1937 году. Суть ее такова. В нормальных жизненных условиях животным, просеиваясь через сито естественного отбора, удается поддерживать численность своего населения, но такого разящего удара судьбы, как резкое сокращение потенциала размножения, им не перенести. Допустим, удается стерилизовать самцов животных, не нарушив их способности конкурировать за полового партнера. Такие особи, оказавшись на свободе, будут спариваться с нормальными самками. А каков результат? Прямо скажем, губительный: отсутствие потомства и искоренение вида.

Забегая вперед, скажу, что эта самая неординарная идея XX века реализовалась на мясной мухе Кохлиомия хоминиворакс почти через 20 лет, притом ее претворение в жизнь было названо одним из самых замечательных достижений биологии нашего времени и признано такой же важной вехой на пути развития биологического подавления вредных насекомых, как завоз родолии в калифорнийские цитрусовые сады.

Теперь о злополучной мухе — биче скотоводства на Американском континенте. Это ее личинки, отложенные на животных, скапливались в огромных количествах в открытых ранах диких млекопитающих и домашнего скота и поедом ели мясо до тех пор, пока их хозяева не погибали. Только на юге США до 1950-х годов их смертоносная деятельность в скотоводстве оценивалась убытками в сотни миллионов долларов. И вот практичные американцы решили искоренить мясных мух Кохлиомия хоминиворакс, выпуская неполноценных, стерилизованных женихов для двукрылых невест, готовых иметь сотни отпрысков. Испытания начались в 1954 году на острове Санибел у побережья Флориды и на острове Кюрасао в Карибском море. На них от мух особенно страдали и гибли козы и коровы. На острова еженедельно высаживали мощный десант — по 150 000 стерильных самцов, количество которых в сотни раз превосходило число самцов-аборигенов, способных к продолжению рода. В таких условиях встреча самки с нормальным островным самцом сводилась почти на нет. Прошло 3 месяца — на островах мясные мухи исчезли. В 1957–1958 годах за 18 месяцев таким же путем были ликвидированы мясные мухи на всем юго-востоке США. За это время с самолетов было сброшено 2 750 000 000 бесплодных самцов. Необходимое количество таких двукрылых поставляла фабрика, дававшая за неделю 54 000 000 мух, стерилизованных облучением рассчитанной дозой радиации.