Ирина Яковлева - По следам минувшего

Все они перешли в кайнозой прямо из эпохи динозавров, и сами их размеры — результат своеобразной «стрижки газона»: крупные формы немедленно истреблялись динозаврами.

Теперь, когда «подстригать газон» было уже некому, все млекопитающие оказались в благоприятных условиях, но возможности и судьбы их оказались разными. Собственно, границу кайнозоя перешли три разных племени зверей. Самыми заметными и самыми крупными были многобугорчатые, названные так по строению зубов. Эти древние существа практически оставались на уровне развития двинии и были своеобразными «яйцекладущими грызунами». Они пережили весь мезозой, но первый же век кайнозоя оказался для них последним, и они вымерли, не оставив «наследников».

Вторым племенем оказались сумчатые крысы, похожие на американских опоссумов.

Третьим — настоящие звери: плацентарные, главные герои кайнозоя. Они появились позднее других млекопитающих, только в раннем мелу, однако успели прожить к началу кайнозоя почти 70 миллионов лет — ровно половину своей истории.

На первый взгляд плацентарные достигли не многого: такие же ничтожные размеры, такой же крысоподобный облик, такой же маленький мозг с неразвитыми полушариями, как и у всех древних млекопитающих. Однако в самом начале кайнозоя их разнообразие возрастает бурными, прямо-таки фантастическими темпами. Еще в конце мела единственными плацентарными были насекомоядные, а в раннем кайнозое, который геологи назвали палеоценом (начало палеогенового периода), вдруг обнаруживаются корни почти всех современных отрядов. Правда, для неспециалистов все они на одно лицо. Распознать можно, пожалуй, только предка зайцев — маленького, коротконогого, длиннохвостого, но все-таки похожего на будущую «звезду» мультипликационных фильмов. Откуда прибежал этот заяц? Когда успел отделиться от линии общих насекомоядных предков, совершенно непонятно. Многие ученые считают, что зайцы были современниками динозавров.

В пустыне Гоби, в меловых отложениях Нэмэгэту, найден череп крохотного существа — заламбдолестеса, одного из самых древних насекомоядных на Земле. Поначалу его сочли предком всех настоящих ежей. Однако более обстоятельное изучение зубов заламбдолестеса показало, что этот ежеподобный зверек — возможный предшественник кайнозойских зайцеобразных. Выходит, что сказочное братство ежей и зайцев имеет вполне реальную основу.

Но куда более неожиданное родство обнаружилось у отрицательного героя сказок и мультфильмов — у волка, типичного представителя отряда хищных. До недавнего времени все палеонтологи считали, что хищники происходят непосредственно от насекомоядных, возможно, от древесных лазающих форм.

Казалось бы, это самый логичный путь развития — от хищных насекомоядных к более совершенным настоящим хищникам. Однако в истории млекопитающих эволюция часто действует вопреки логике. Если от хищных ежей к травоядным зайцам она шла по прямой дороге, то на пути к волку сделала прямо-таки заячью петлю.

Среди млекопитающих палеоцена уже давно были известны небольшие тонкотелые зверьки с длинной и низкой головой, с длинным хвостом и довольно короткими слабыми ногами — кондиляртры, что значит «древние копытные». Их лапы были пятипалыми, с плоскими широкими когтями. У более поздних форм появляются настоящие копытца. На челюстях — клыки. По-видимому, это всеядные животные, хотя многие из них явно предпочитали растительную пищу. История кондиляртр прослежена хорошо. Именно они дали начало современным парнокопытным — свиньям, оленям, быкам и непарнокопытным — лошадям. Кондиляртры оказались предшественниками и всех хищников — кошек, собак и медведей.

Когда это стало известно, русское название отряда кондиляртр пришлось заменить. Теперь они называются не древние копытные, а хищнокопытные. Почти что овцеволки. И выходит, что их потомки — волк и ягненок — если не родные, то двоюродные братья.

«Громовые звери» — бронтотерии — были дальними родственниками современных лошадей. Обитали они на влажных равнинах Северной Америки и Евразии. Широко расставленные пальцы ног помогали им передвигаться по заболоченной почве. Их пищей были сочные прибрежные растения и молодая листва кустарников. Рога бронтотериев — мощные выросты носовых костей — были особенно развиты у самцов и служили им оружием в турнирных боях в брачный период. Последние бронтотерии вымерли 50 миллионов лет назад, в конце палеоцена.

Вообще палеоцен — эпоха неузнаваемых зверей. Но среди них есть один, которого узнал бы каждый, — летучая мышь. Они появились именно тогда и были такими же, как сейчас. Едва научившись ходить по земле, плацентарные устремились в воздух. Несомненно, это была серьезная проверка жизнеспособности новых хозяев Земли: ведь десятки миллионов лет до этого в пятый океан ринулись потомки рептилий — птицы, и, в отличие от динозавров на суше, они не собирались отдавать завоеванное пространство.

И еще одно, самое важное для нас событие произошло в начале кайнозоя: по ветвям деревьев с ликующим писком и визгом впервые пронеслись стайки пушистых зверей с пушистыми беличьими хвостами — первые приматы, наши предки.

Всего 10 миллионов лет продолжался палеоцен. В его начале было мышиное царство. А в конце — уже все, чему надлежало впредь быть на суше, в воздухе и в воде. Все современные отряды млекопитающих. Еще несовершенные, еще неуклюжие, но все — от землеройки до кита и слона. Кстати, настоящие грызуны — крысы и мыши — появились одними из самых последних.

Гудит, грохочет ночь. Несутся куда-то вдаль, рвут хрупкую лунную паутину угловатые тени. Что это? Обвал? Землетрясение? Нет. Кто-то вспугнул стадо «громовых зверей» — бронтотериев. Хриплый протяжный рев — и в свете месяца мелькнуло косматое тело. Зловещим огнем загорелись глаза. Жутким светом блеснули ряды зубов в непомерно огромной пасти. Это пробудился ужас ночей — эндрюсархус.

Метнулся в сторону и приник к земле маленький, похожий на крысу зверек. Страшно в ночи дедушке всех ежей — псевдиктопсу. Ведь колючек у него еще нет, и он не научился сворачиваться в мускулистый плотный шар.

А когда все смолкло, вдруг будто забегали лунные зайчики. Это резвятся крошечные, не больше лисицы, древние лошадки эогиппусы. Бесшумно ступают по росе маленькие ножки. Мелькают в воздухе гибкие хвостики с кисточками на конце. Долго им нужно еще расти и учиться бегать, чтобы стать настоящими лошадьми.

Начнем с того, что «громовые звери» и эогиппусы — ближайшие родственники: и те и другие — потомки древних кондиляртр и не только принадлежат к одному отряду непарнокопытных, но и к одной группе «лошадеподобных». Но что касается бронтотерия, то внешнего подобия лошади тут нет и следа. Этот самый крупный зверь из лошадиной родни был величиной со слона, а видом скорее напоминал носорога. Эта ветвь исполинских рогатых «лошадеподобных» полностью вымерла задолго до конца палеогена.