Андрей Буровский - Разум и цивилизация, или Мерцание в темноте

Тем не менее туры на стенах пещер изображены пятнистыми, как домашняя скотина, а не одноцветными, как полагается дикому зверю. В Ляско есть еще изображения коров (или туриц?) с головами, по цвету отличными от остального тела (как у некоторых пород домашнего скота), и с пропорциями, характерными для домашних коров.

Отмечу, что ни разу палеолитический человек не нарисовал ни пятнистого носорога, мамонта или бизона, ни бизона с головой другого цвета. По-видимому, изображая именно таких туров, он все же рисовал нечто существующее в реальности.

Лошади, как правило, изображаются дикие – одноцветные, с короткой гривой, с тяжелыми крупными головами. Таковы лошади из Шове, лошадь из грота Марсула. Но в пещере Перш-Мерль изображены пятнистые лошади. Пятнистые, то есть с окрасом, типичным только для домашних лошадей.

Во время обсуждения доклада автора статьи на 5-й Международной конференции по мамонтам и их родственникам в 2010 году французские коллеги высказали уверенность: первоначально на стены пещеры Перш-Мерль наносились цветные пятна. А уже много позже поверх этих пятен рисовался контур лошади. Часть пятен находится за пределами этого контура.

Я пользуюсь случаем выразить благодарность французским археологам за эти интереснейшие сведения. Возможно, они и правы – по крайней мере, в некоторых случаях. Во многих пещерах участки стен украшены десятками пятен. Но только в пещере Перш-Мерль эти пятна частично выходят за пределы контура лошади. Возможно, речь идет о небрежном раскрашивании, при котором художник «промахивался». Если же контур и правда создавался по уже существующему пятнистому фону, то надо задать вопрос: почему это не контур мамонта или бизона? Почему, воспользовавшись пятнами, нарисовали именно лошадь?

Изображения же лошадей в яблоках есть в нескольких пещерах, например в Ляско, но нигде больше пятна не выходят за пределы контура изображаемого животного.

Еще в XIX веке в Дордони, в гроте Мас д'Азиль найдена головка лошади, вырезанная из кости. Это одно из первых обнаруженных палеолитических изображений, и оно воспроизводится в десятках, если не сотнях книг и репродукций. Наверное, это часть скульптуры всей лошади, но сохранилась только голова. На этой голове у лошади очень явно видна веревочная узда. Если это так, существует два объяснения:

а) каким-то непонятным образом в культурный слой палеолита попала гораздо более поздняя вещь;

б) в палеолите были домашние лошади, и для них делали веревочную узду.

Есть еще несколько скульптурных изображений лошадиных головок, где менее четко, но все же видна узда… Резные головки лошадей с уздой найдены в пещере Истюриц, в пещере Аруди. На рисунке лошади из пещеры Ла Пена, на гравировках по кости из Масс д'Азиль явно видна узда.

В пещере Портель (Portel) известно изображение запряженной лошади. Запряжка примитивная, напоминающая упряжь лошадей индейцев Северной Америки, у которых лошади тащили примитивную повозку-волокушу.

Предположение о том, что в какой-то части мира у человека плейстоцена могли быть жилища типа избы, хотя бы теоретически проверяется одним способом: находками остатков избы или ее фундамента. Сложность в том, что многие деревянные жилища (например, у полукочевников Южной Сибири) возводились без фундамента и имели в плане геометрически неправильную форму. А дерево сохраняется крайне плохо.

Предположение о появлении домашних (или полудомашних) пород скота особенно трудно подтвердить, потому что архаичные породы домашнего скота морфологически мало отличаются от диких предков – животные обитают в той же среде и ведут такой же образ жизни, как дикие. Морфологические отличия появляются у домашнего скота, когда:

– он начинает вести образ жизни, отличный от образа жизни предковой формы; меняется его режим питания и ритм жизни;

– сказывается система искусственного отбора.

Одни новые признаки создаются целенаправленно. Домашняя корова, особенно при стойловом содержании, дает молока в сотни раз больше, чем дикое животное. Домашние свиньи вырастают и набирают вес намного быстрее кабанов.

Другие морфологические отличия возникают потому, что становятся нейтральными, и отбор перестает на них действовать. Копыта домашних лошадей намного мягче, чем диких: подковы препятствуют стиранию, жеребята с мягкими копытами могут прожить полноценную жизнь и дать потомство. Пятнистый скот не нуждается в приспособительной окраске, потому что находится под покровительством человека и так далее.

Домашние и дикие северные олени до нашего времени не различаются по костным останкам. Характер кухонных куч культур «охотников на северного оленя» финального палеолита не позволял сделать однозначных выводов о том, была ли основой экономики охота на дикого северного оленя или разведение домашних стад.

В XIX веке возникла даже гипотеза, что человек, преследуя стада северного оленя, «заменял» волка и других хищников. Фактически он продолжал следовать за стадами и пасти почти диких животных, которые вели обычный для этого вида образ жизни. Сторонники этой гипотезы считали, что северный олень – самое древнее из домашних животных, одомашненное 15–16 тысяч лет назад.

Другие гипотезы возникновения оленеводства предполагают, что домашний олень – один из самых молодых одомашненных видов. Он был приручен в районе Саянского нагорья 2–3 тысячи лет назад под прямым влиянием коневодства.

Северный олень – яркий пример использования в хозяйстве полуприрученного животного. Но ведь очень похожие отношения складывались у человека с другими видами. Существует большое различие между разведением небольших придомных стад, когда каждое животное постоянно контактирует с человеком и используется многими способами, – от переноски грузов и доения до забоя и стрижки. И разведением больших стад, в которых большая часть животных с человеком контактирует мало и порой сильно боится его. В таких стадах тоже выделяются животные, на которых ездят, которых доят и так далее. У монголов в исторические времена верховые лошади и кобылы для доения выбирались среди громадного стада, большая часть которого оставалась необъезженной, никогда не доенной, никогда не носила на себе грузов, не запрягалась. 90 % лошадей в стаде продолжали бояться человека и не доверяли человеку.

Морфологически монгольская лошадь отличается и от дикой, и от «культурных» пород, причем в ряде отношений к дикой она намного ближе. В числе прочего – способностью жить в дикой природе и особенной прочностью копыт.