Кэролайн Криадо Перес - Невидимые женщины [Почему мы живем в мире, удобном только для мужчин. Неравноправие, основанное на данных] [litres]

Гиперболическая плоскость – «геометрическая противоположность» сферической, поясняет Дэвид Хендерсон в интервью журналу Cabinet , пишущему о культуре и искусстве [1381] http://www.cabinetmagazine.org/issues/16/crocheting.php . . «Сферическая плоскость, – продолжает он, – искривлена внутрь и замкнута. Гиперболическая плоскость в каждой точке искривлена наружу». В природе примером такой плоскости являются гофрированные листья салата, заросли кораллов, морские огурцы и раковые клетки. Гиперболическую геометрию используют статистики, выполняющие многомерный анализ данных, аниматоры Pixar, добивающиеся реалистичного изображения складок на одежде, конструкторы автомобилей, разрабатывающие аэродинамические модели, акустики, проектирующие концертные залы. Гиперболическая геометрия «лежит в основе теории относительности и, соответственно, лучше всего помогает приблизиться к пониманию формы Вселенной» [1382] https://www.brainpickings.org/2009/04/24/margaret-wertheim-institute-for-figuring/ . . Иными словами, гиперболическая геометрия – штука очень важная.

Но тысячелетиями считалось, что гиперболического пространства не существует. По крайней мере, его не существовало в представлении математиков, которые считали, что есть только два вида пространства – евклидово, то есть плоское (например, поверхность стола), и сферическое, например шар. Гиперболическое пространство было открыто лишь в XIX в., но только в теории. Более 100 лет математики пытались найти способ его визуализации, но безуспешно – до тех пор, пока на семинар в Корнеллский университет не приехала Дайна Тайминя. Потому что Тайминя не только была профессором математики, но и прекрасно вязала крючком.

Дайна Тайминя научилась вязать, еще когда училась в школе. Она выросла в Латвии, бывшей республике Советского Союза, где, по ее словам, «людям все приходилось чинить самим – от автомобиля до водопроводного крана» [1383] http://discovermagazine.com/2006/mar/knit-theory . . «В то время, если вы хотели носить оригинальное платье или свитер, вы должны были уметь вязать», – рассказывает она. Однако, хотя Дайне Таймине всегда нравились и алгоритмы, и узоры для вязания, ей и в голову не приходило, что традиционное, уютное дамское рукоделие может помочь в такой серьезной науке, как математика, – до того семинара в 1997 г., когда она увидела, как профессор Хендерсон мучается с непослушной бумагой, пытаясь изобразить гиперболическое пространство. В тот момент она поняла: это можно сделать с помощью пряжи и крючка.

И она это сделала. Все лето Дайна Тайминя просидела у бассейна с вязанием в руках, пока не связала несколько наглядных пособий для демонстрации гиперболического пространства. «Люди, проходившие мимо, спрашивали, что я вяжу, а я отвечала: “Гиперболическую плоскость”» [1384] Там же. . На сегодняшний день она связала более 100 моделей. По ее словам, сам процесс вязания «помогает получить наглядное представление об экспоненциальном расширении пространства: первые ряды вывязываются очень быстро, но над последующими приходится корпеть буквально часами – так много в них петель. В результате получаешь возможность наглядно представить себе, что такое гиперболическое пространство» [1385] http://www.cabinetmagazine.org/issues/16/crocheting.php . . Вязаные модели помогают представить его всем, кто занимается геометрией. В интервью газете The New York Times Дайна Тайминя рассказывала, что один профессор, читавший лекции о гиперболическом пространстве, взглянув на ее рукоделие, воскликнул: «Так вот оно, оказывается, какое!» [1386] https://www.nytimes.com/2005/07/11/nyregion/professor-lets-her-fingers-do-the-talking.html . Сегодня модели Дайны Таймини широко используются в качестве наглядных пособий.

Фундаментальный вклад Дайны Таймини в изучение гиперболических плоскостей сам по себе, конечно, не ликвидирует дефицит данных, имеющих непосредственное отношение к женщинам. Однако история с вязанием лишний раз доказывает, что проблема ликвидации гендерной информационной дыры самым тесным образом связана с проблемой равноправия женщин. Закрытию этой дыры способствует рост участия женщин в политике, в мирных переговорах, в создании техники и технологий и планировании городского пространства, и от этого выигрывают все. Даже математики.

Отстраняя половину человечества от процесса создания новых знаний, мы проходим мимо идей, способных, быть может, изменить мир. Разве математики-мужчины додумались бы до такого простого и элегантного решения, какое нашла Дайна Тайминя? Вряд ли, учитывая, как мало среди мужчин умелых вязальщиков крючком. Но Дайна Тайминя увлекалась и традиционным дамским рукоделием, и математикой – традиционно мужской наукой. Это и позволило ей решить задачу, над которой безуспешно бились многие ученые. Дайна Тайминя увидела связь между двумя областями, которую не смогли бы обнаружить математики-мужчины.

Нередко мы просто не даем женщинам возможность обнаружить такую связь, и поэтому многие мировые проблемы по-прежнему кажутся нам неразрешимыми. Как и Фрейд, мы продолжаем ломать голову над тем, что кажется нам тайной. Но что, если эти проблемы, как и проблема визуализации гиперболического пространства, вовсе не являются неразрешимыми? Что, если для их решения, как для решения задач на телевизионных научных конкурсах, достаточно всего лишь взглянуть на них глазами женщины? Данные, которыми мы располагаем, неопровержимо свидетельствуют: строя, планируя и совершенствуя наш мир, мы должны учитывать жизненные потребности женщин, решая проблемы в трех главных областях, определяющих характер взаимодействия женщин с этим миром.

Первая проблемная область – женский организм, или, точнее, отсутствие внимания к нему. Постоянно забывая о необходимости учитывать особенности женского организма в дизайне, будь то дизайн медицинской техники и технологий, бытовой техники или архитектурных сооружений, мы создаем мир, в котором женщины чувствуют себя неуютно, потому что он таит в себе множество опасностей для них. Женщины получают травмы на рабочих местах и в автомобилях, не учитывающих особенности их организма. Они умирают, потому что им прописывают лекарства, которые на них не действуют. В итоге скроенный нами мир оказывается либо мал, либо велик женщинам.

Парадоксально, но факт: женского организма никто не замечает, когда речь идет о сборе данных, но в других обстоятельствах он (точнее, женское тело) становится объектом самого пристального внимания. Это – вторая проблемная область, влияющая на бытие женщин. Речь идет о сексуальном насилии со стороны мужчин в отношении женщин. Сегодня мы не измеряем это явление, не стараемся изменить мир так, чтобы с этой проблемой считались, и тем самым позволяем ограничивать свободу женщин. Женщины становятся жертвами насилия не потому, что такова их биологическая природа. Не по этой причине они боятся находиться в общественных местах, опасаясь насилия. Причина не в половых особенностях, а в гендерных факторах, определяющих представления общества о назначении мужского и женского тел. Чтобы гендерные факторы работали, в обществе должно сформироваться определенное отношение к представителям того или иного пола. И оно сформировалось: как мы видели, «одного взгляда на женщину бывает достаточно, чтобы мгновенно оценить весь набор свойственных ей фенотипических проявлений и их значение» [1387] Cikara, Mina and Fiske, Susan T. (2009), ‘Warmth, competence, and ambivalent sexism: Vertical assault and collateral damage’, in Barreto, Manuela, Ryan, Michelle K. and Schmitt, Michael T. (eds.), The glass ceiling in the 21st century: Understanding barriers to gender equality , Washington. . В ней видят существо, которое можно оскорбить. Женщине можно сказать непристойность или присвистнуть ей вслед. Или начать ее преследовать. Или изнасиловать.