Кэролайн Криадо Перес - Невидимые женщины [Почему мы живем в мире, удобном только для мужчин. Неравноправие, основанное на данных] [litres]

Исключение женщин из расчетов искажает общую картину. Дайана Койл указывает на период с окончания войны до примерно середины 1970-х гг., который, по ее словам, сегодня считается «золотым веком роста производительности». Однако в известном смысле это был химерический рост. В значительной степени он обуславливался тем, что женщины начали работать, а продукты их труда в домашнем хозяйстве (которые никто не учитывал) были заменены рыночными товарами и услугами. «Например, еду теперь можно было приобрести в супермаркете, а не готовить дома. Одежду тоже можно было купить, а не шить самим», – поясняет Дайана Койл. На самом деле производительность не выросла. Просто произошел экономический сдвиг: женский труд вышел из особой, невидимой, «женской» сферы, и его начали учитывать, поскольку теперь он влился в общее экономическое пространство, где ранее доминировали мужчины.

Возможно, именно отказ от учета неоплачиваемого труда женщин в домашнем хозяйстве стал причиной самого большого пробела в гендерных данных. Согласно оценкам, в странах с высоким уровнем дохода доля неоплачиваемой домашней работы, связанной с уходом за близкими, в ВВП может составлять до 50 %, а в бедных странах – до 80 % [1045] https://www.chathamhouse.org/expert/comment/g20-must-push-more-inclusive-gdp . . Если включить этот труд в расчеты, окажется, что в 2016 г. ВВП Великобритании составил $3,9 трлн [1046] https://www.theguardian.com/uk-news/2016/nov/10/doing-the-chores-valued-at-1tn-a-year-in-the-uk . (а не $2,6 трлн, согласно официальной оценке Всемирного банка) [1047] http://databank.worldbank.org/data/download/GDP.pdf . , а ВВП Индии – около $3,7 трлн [1048] http://www.oecd.org/dev/development-gender/Unpaid_care_work.pdf . (а не $2,3 трлн, согласно официальной оценке Всемирного банка).

По оценке ООН, суммарная стоимость неоплачиваемых услуг по уходу за детьми в США в 2012 г. составила $3,2 трлн, или приблизительно 20 % ВВП (который в 2012 г. оценивался в $16,2 трлн) [1049] http://progress.unwomen.org/en/2015/pdf/UNW_progressreport.pdf . . В 2014 г. затраты времени на уход на дому за членами семей, страдающими болезнью Альцгеймера (а в США этим заболеванием страдает почти каждый девятый человек старше 65 лет), достигли почти 18 млрд часов. Стоимость этой работы оценивается в $218 млрд [1050] https://www.theatlantic.com/business/archive/2016/03/unpaidcaregivers/474894/ . , что составляет, как пишет журнал The Atlantic , «почти половину чистого дохода Walmart в 2013 г.» [1051] https://www.theatlantic.com/business/archive/2016/03/unpaidcaregivers/474894/ . .

В 2015 г. доля неоплачиваемой работы по дому и уходу за семьей в ВВП Мексики оценивалась в 21 %, то есть была «больше доли обрабатывающей промышленности, торговли, сектора недвижимости, горнодобывающей промышленности, строительства, транспортировки и хранения» [1052] http://progress.unwomen.org/en/2015/pdf/UNW_progressreport.pdf . . А исследование, проведенное в Австралии, показало, что неоплачиваемый уход за детьми фактически является крупнейшей отраслью экономики страны – ее объем (в ценах 2011 г.) составлял $345 млрд, то есть «почти в три раза превышал объем сектора финансовых и страховых услуг – крупнейшей отрасли формальной экономики страны» [1053] https://www.pwc.com.au/australia-in-transition/publications/understanding-the-unpaid-economy-mar17.pdf . . Финансовые и страховые услуги были даже не на втором месте в этом ряду – они оказались на третьем месте после «прочей неоплачиваемой домашней работы».

Нетрудно заметить, что приведенные выше цифры – лишь приблизительная оценка. Иначе и не может быть, так как в настоящее время ни одна страна не занимается систематическим сбором данных, – и не потому, что это невозможно. Причина в том, что общепринятая методика измерения объема неоплачиваемого женского труда основывается на исследованиях затрат времени. Участников опросов просят хронометрировать и записывать все действия, совершаемые в течение дня, – все, что они делают, где и с кем. Именно благодаря этому методу сбора информации, пишет известный экономист Нэнси Фольбре, мы знаем, что сегодня «практически во всех странах доля женщин в затратах труда на неоплачиваемую домашнюю работу непропорционально велика и что женщины в целом тратят на такую работу больше времени, чем мужчины».

Как правило, в ходе исследований затрат времени измеряются главным образом затраты времени на конкретную, осязаемую работу – приготовление пищи, уборку, кормление ребенка [1054] http://hdr.undp.org/sites/default/files/folbre_hdr_2015_final_0.pdf . . При этом обычно не учитывается работа «в фоновом режиме» – например, присмотр за спящим ребенком или взрослым, страдающим серьезным заболеванием, – то есть труд, совмещаемый с выполнением других обязанностей. Вот вам и еще один пробел в данных. Изучение затрат времени непосредственно на работу «в фоновом режиме» говорит о том, что ее рыночная стоимость, даже рассчитанная по самому скромному коэффициенту замещения заработной платы, весьма значительна [1055] Там же. , но, как и затраты времени на поездки в транспорте, эта работа часто включается в такие категории, как «свободное время» или «время, потраченное на развлечения» [1056] Sanchez de Madariaga, Ines, ‘Mobility of Care: Introducing New Concepts in Urban Transport’, in Marion Roberts and Ines Sanchez de Madariaga (eds.) (2013), Fair Shared Cities: The Impact of Gender Planning in Europe , Farnham. . Нэнси Фольбре ссылается на исследование, посвященное домашнему уходу за больными ВИЧ/СПИД в Ботсване, авторы которого «оценивают годовую стоимость услуг по уходу в пересчете на одного ухаживающего примерно в $5000; если бы ее включали в общий объем расходов на здравоохранение, он оказался бы значительно выше» [1057] http://hdr.undp.org/sites/default/files/folbre_hdr_2015_final_0.pdf . .

К счастью, сегодня подобные исследования проводятся все чаще. «В первом десятилетии XXI в. было проведено 87 таких исследований – больше, чем за весь XX в.», – пишет Нэнси Фольбре. Однако во многих странах достоверной информации о затратах времени по-прежнему не хватает [1058] http://progress.unwomen.org/en/2015/pdf/UNW_progressreport.pdf . . Учет неоплачиваемого труда женщин по-прежнему часто считается необязательным [1059] В докладе ОЭСР 2017 г., посвященном социальным показателям, есть глава о неоплачиваемой работе, но в следующих докладах подобные разделы отсутствуют. http://www.oecd-ilibrary.org/docserver/download/8111041e.pdf?expires=1500914228&id=id&accname=guest&checksum=CD8E8A5F41FA84BE66F2291FF893E9F0 . . Так, Австралия в 2013 г. отказалась проводить запланированное исследование затрат времени, и поэтому последние данные по этой стране относятся к 2006 г. [1060] https://theconversation.com/gender-neutral-policies-are-a-myth-why-weneed-a-womens-budget-55231 .

По словам Дайаны Койл, она не может «избавиться от подозрения, что решение не тратить время на измерение затрат труда в домашнем хозяйстве было изначально продиктовано гендерными стереотипами 1940-х и 1950-х гг.». Это подозрение, скорее всего, вполне оправданно – и не только потому, что обоснование отказа включать женский труд в ВВП с самого начала было малоубедительным. Дело еще и в том, что с появлением общедоступных цифровых товаров и услуг, таких как «Википедия» или программы с открытым исходным кодом (пришедших на смену товарам и услугам, за которые надо было платить, – бумажным энциклопедиям и дорогим проприетарным программам), неоплачиваемый труд начал восприниматься серьезно – как мощная экономическая сила, которую необходимо измерять и включать в официальные данные. А чем, собственно, приготовление еды на собственной кухне отличается от написания компьютерной программы на дому? Тем, что еду готовят в основном женщины, а программы пишут мужчины.