Михаил Литвак - Охота на работу. Как не промахнуться в целях жизни

Так было и у Алексея Павловича. Мало того что в процессе работы над стратегией, над видением будущего у него поменялось отношение к команде, к людям. Он вдруг увидел единомышленников, ресурсы эмоциональной сплоченности и веры в будущее. Мало того что у него поменялось само видение будущего – осознались и скрытые страхи, и затаенные ожидания. Ко всему этому он еще и влюбился. Вот это его доконало. Он привык к большому количеству поклонниц, к тому, что он выбирает, а ему не смеют отказать. Он давно поверил, что его любят за деньги и власть и другой любви не бывает. (К слову, такая история у каждого второго руководителя. Как горько сетовал другой «супермен и Дон Жуан»: «Я – кошелек на ножках, просто так меня любить не могут».) А тут вдруг – его любят просто так, от него ничего материального не хотят. И это не очередная юная модель – «украшение интерьера», а взрослая, зрелая женщина ненамного моложе его. И под стать ему: красивая, умная, успешная.

Часть 2

С этого момента мы начали работать уже вплотную с его реальным личным будущим. Как любой хваткий руководитель, он и эту работу брал штурмом, я замучилась его выравнивать, предупреждать об опасностях, ловушках на пути изменений. И, конечно же, грянул кризис. Совпали по времени конфликт с любимой женщиной и с управленческой командой. В отношениях он привык доминировать, контролировать, а его Ирина этого не принимала. Команда взяла оперативное управление на себя, их тоже контролировать стало сложно…

Алексей Павлович буквально «вышел» из себя. Не разбирая, кто прав, кто виноват, не вдумываясь, где причина, где следствие, он, как Александр Македонский, решил «рубить гордиев узел». Хорошо еще, что он человек, педантично выполняющий свои договоренности, поэтому позвонил и приехал ко мне вечером в офис, чтобы обосновать свое решение. С порога заявил: «Все, хватит с меня, отношения сегодня заканчиваю. А команду завтра же привожу в чувство и беру управление в свои руки». Все? Финита ля комедия?

Часть 3

Я уже хорошо успела изучить его характер и понимала, что в таком состоянии он слушать меня не станет. А значит, все насмарку, вряд ли последствия таких действий обратимы. Судьба, любовь, будущее компании – все «гори синим

пламенем!» При всем моем трепетном отношении к выбору человека, тут я понимала, что нельзя позволить ему принимать решения сгоряча. Хорошо сказать, а как – не позволить? И я рискнула сделать безумный шаг. Пока он ходил по кабинету и эмоционально «обосновывал», я тихонько замкнула дверь и спрятала ключ. Поверьте, это был единственный случай в моей практике. Для меня это был не просто героизм – подвиг Александра Матросова (Татьяны Солдатовой). Что было, пересказывать не буду. Фильм «Гараж» видели? Примерно то же самое, но в укороченно-урезанном варианте («басню сократили»). Скажу только, что было громко и мы перешли на «ты». Я стояла на своем: «Не открою, пока не проработаем решение и ты мне не пообещаешь два дня никаких действий не предпринимать. И притвориться согласившимся не удастся – я кое-что в этой жизни понимаю». Через тридцать минут текст у Алексея Павловича закончился, и мы стали работать. Через два часа я открыла дверь. Он человек слова, так что все свои обещания выполнил. Компания успешно прошла период изменений. У личной истории тоже настоящий happy-end. Но о нем ничего рассказывать не буду, боюсь сглазить. 8.2. Сверхзакрытый практикум, или Слабонервных просим выйти

Т.А. Солдатова

Стук в дверь.

– Кто там?

– Это я – Смерть!

– Ну и что?

– Ну и – все…

В прошлом письме мы говорили о том, что такое талант управленца, где и как мы его «зарываем» и что я на эту тему очень беспокоюсь. И еще я предлагала Вам поискать свой талант. В этом письме предпринята попытка помочь искать его более активно [94].

Еще раз хочу предупредить, что этот практикум для тех, кто готов рискнуть посмотреть в лицо не только жизни, но и смерти. Если такого желания сегодня нет – закрывайте. Это сверхзакрытое письмо, его закрывают при малейшем дискомфорте и нежелании сталкиваться с неприятными и болезненными темами.

Собственно, ничего нового в том, чтобы посмотреть с конца жизни на саму жизнь, нет. Этот подход очень жалуют специалисты по тайм-менеджменту. Я сама была свидетелем, как на семинаре у Глеба Архангельского после выполнения его знаменитого «пинарика» [95]народ впал в прострацию. Пара участников из тех, кого мы знали, после этого пришли к нам на индивидуальную проработку, потому что попали в ситуативную депрессию. В действительности методика хорошая, только я как психолог категорически против того, чтобы «ставить крест» на прожитом (вот видите, не зря Глеб недолюбливает психологов! Хотя мне лично он сам очень симпатичен, а его работы я ценю безмерно). То, что мы прожили, – это наше богатство, это то, что у нас уже никто не отнимет, – это мы сами. Поэтому в нашем практикуме мы «пойдем другим путем!» (А хотите воспользоваться «пинариком» – обводите прожитые дни яркими кружочками, что ли.)

От танатологической (связанной со смертью) темы мы отказываться не будем. Смерть – это лучший учитель, всегда стоящий у нас за спиной [96].

Мы уже говорили, что странность человека в том, что он живет как вечный, будто и не знает, что все люди смертны. Еще раз, по словам: все – люди – смертны [97].

Наверное, в том, что человек не думает о смерти, есть свои плюсы – он избегает страха. Но, с другой стороны, он и не думает о смерти, потому что боится ее (я сейчас говорю в третьем лице, чтобы не вызвать протеста: «Кто, я боюсь?!..»). Ведь совершенно очевидно, что каждый из нас может уйти из жизни в любой момент. Причин тому может быть множество, не буду их сейчас перечислять. И это далеко не всегда может зависеть от нас, не зря говорится: «Все мы под Богом ходим». Ходить-то ходим, а вот насколько мы готовы уходить… Что с делами? Отношениями? С самими собой, со своей душой?

Более 350 лет назад жил на свете удивительный и великий человек, учитель, философ, миротворец Ян Амос Коменский. Считается, что вся современная педагогика пошла от него, но это только так считается. На самом деле там его очень мало либо его идеи присутствуют в очень искаженном виде (ой, что со мной сделают педагоги!). До идей Коменского нам еще как до неба. И в педагогике, и в повседневной жизни. Это идеи будущего [98].

В эту часть практикума мы возьмем идею Коменского, что вся жизнь – это школа и подготовка к экзамену в Академию Вечности. Представьте, что Вы достали вариант экзаменационных вопросов. Вы еще не знаете, когда будет экзамен [99]. Но экзаменатор может появиться в любой момент, так что лучше подготовиться заранее.