Владимир Довгань - Опыт предпринимателя

Как-то после полуночи я приехал с работы, и та же идиллическая картина предстала передо мной в черном свете. Сердце сдавливала тоска. Лидия Ивановна уже спала. Я, не раздеваясь, сел на

подоконник. Прямо на меня смотрели пустота, мрак, холод. В ушах беспрерывно грохотали барабаны судьбы: где свержения, где величие, где слава?

Неведомый голос звал и звал меня вперед, к подвигам, к победам, но этого никто не замечал. Мне опять показалось, что я один во всем мире. Хотелось крикнуть: «Люди, где вы? Отзовитесь!», открыть душу, поделиться идеями, увидеть одобрение, поддержку. Лидия спала, я не стал ее будить. Пустота, мрак, холод!

С момента свадьбы прошло не так много времени, а я уже– не чувствовал с женой той духовной связи, которая казалась такой надежной и прочной. Впору было по-волчьи завыть от одиночества, боли, обиды.

Почему меня не прельщает, а отвращает простое счастье? Цель жизни – построить дом, посадить дерево, воспитать ребенка – кажется мне смехотворно мелкой. Я умру от тоски, если начну жить в семейном кругу ездить на рыбалку или охоту, жарить шашлыки, париться в бане, пить пиво, лежать на пляже, сидеть в ресторане. Я не вынесу и часа этих радостей и уж совершенно не могу примерить на себя тот праздный образ жизни, который ведут состоятельные бездельники.

Почему я отвергаю то, что нравится многим? Почему вместо того, чтобы забраться в теплую постель к любимой женщине, я сижу на подоконнике и что-то пытаюсь высмотреть в черноте безлунной зимней ночи? Я снова бесконечно одинок со своими глобальными мечтами и планами. В этом некого винить, кроме судьбы. Я не могу ничего изменить. Неведомая и непреклонная сила влечет меня мимо стандартного счастья – к заоблачным лучезарным вершинам, к сияющим радугам, в республику людей-гигантов.

В течение первых полутора лет супружества с Лидией Ивановной для меня не существовало других женщин. Купаясь в ее любви и ласке, я просто не помышлял о них. Но никаких зароков на всю жизнь я не делал. Более того, глядя на других, я пришел к убеждению, что стереотип брачной закрепощенное™ наносит колоссальный вред и мужчинам, и женщинам, разоряет семейные очаги. С ним связано неимоверное число конфликтов, трагедий, искалеченных судеб.

Я уверен, что в отношениях полов не может быть общего регламента. Каждый мужчина и каждая женщина должны самостоятельно искать свою правду.

Для того, чтобы свободно рассуждать о любви, сексе и наслаждениях, петь серенады своему всеобъемлющему чувству, человечеству пришлось пройти тяжелый путь познания, то закрепощая свое сознание и свою плоть, то бросаясь навстречу пороку. Но и сегодня стереотип закрепощенное™, столь же нелепый, как и представление предков о том, что Земля плоская и покоится на трех китах, напрочь убивает мир в душе, подрезает крылья любви и лишает радостей секса.

Бедные люди! Мы сами лишаем себя неземного блаженства открыто любить, свободно выражать свои чувства любимым, сколько бы их ни было, без барьеров и рамок наслаждаться сексом, любовными играми -этим высшим, божественным даром.

Думаю, доблесть и гордость мужчины заключается в том, чтобы и в столетнем возрасте влюбиться так, чтобы горели щеки и полыхали уши, чтобы хотелось стать выше ростом и совершить безрассудный поступок -петь серенады под окном, срывать с клумбы цветы, а потом карабкаться по пожарной лестнице на последний этаж, чтобы оставить букет на подоконнике.

Я считаю своей победой то, что смог сломать этот стереотип. От этого никому не стало плохо. Я видел четкую грань, отделявшую наслаждение от разврата. Все мои романы питались жаждой жизни, потребностью в ярких эмоциях и страстях.

Наступил момент, когда и Лидия Ивановна перестала быть единственной. Но влюбленности не отрывали меня от семьи. Я не делил свое сердце на части. Наоборот, увлечения на стороне приумножали чувство к ней. Все были счастливы: и многочисленные любовницы, и жена.

Лидия всегда была на первом, самом главном месте в моей душе. Она как любящая и любимая женщина все-таки добралась до истины. Если я и увлекался кем-то, то только для того, чтобы прийти в ее объятия еще более заряженным, вдохновленным, энергичным. Это был наш мир, который мы построили в соответствии с нашими взглядами, чувствами, желаниями, а не по каким-то расхожим образцам. Пренебрежения, унижения, обмана в наших отношениях не было никогда. Мы оба посчитали бы это предательством. Провинись я в этом, Лидия Ивановна, наверное, убила бы меня в самом прямом смысле этого слова и поступила бы правильно!

В любовной сфере, как нигде, одно и то же действие можно оценить с диаметрально противоположных позиций. Мимолетную связь вне брака, возникшую спонтанно, под действием сиюминутного настроения и даже впечатления, можно представить как проявление животных чувств, предел неразборчивости и факт падения, заслуживающий убийственной критики, скандала, развода и т.п. С другой же точки зрения, это -фейерверк ярчайших эмоций, взрыв наслаждения, романтика приключения, которая не имеет никаких негативных последствий для семьи и касается только его участников. Окружающим, если они об этом проведают, можно и нужно проявить снисходительность.

Однажды стрела Амура попала в меня, когда я ехал с занятий в школе восточных единоборств. На светофоре рядом притормозила машина, в которой сидели три молоденькие девушки – красивые, бесшабашные, соблазнительные. Со мной ехал Владимир Семченко, один из моих тренеров, парень видный, боевой, прошедший Афганистан.

Девчонки веселились, посматривали на нас, строили уморительные рожицы. Мы с Владимиром, не сговариваясь, замахали руками: мол, давайте к нам. В ответ красавицы картинно и дурашливо тянулись навстречу, показывая, что они хотят, но не могут.

Кончилось тем, что метров через триста автомобили свернули к обочине, и девушки подбежали к нам. Оказывается, они сняли машину покататься, никуда не торопятся и не прочь пересесть к нам. Я быстро прикидываю, куда же их пригласить. Вспомнил: один мой друг поселился в новой трехкомнатной квартире, а жена уехала в командировку. Звоню ему из ближайшего автомата: «Сиди дома, жди нас. Мы тебе подарок приготовили!». Мы с Владимиром заранее решили, что если привезем красотку на его долю, то сделаем доброе дело.

Мы не учли, что парень был другого склада – милый, добрый, стеснительный толстячок, очкарик-интеллигент из богатой семьи. Он был в шоке, когда в квартиру ввалилась компания с очень прозрачными намерениями.

Молодой задор заставлял все делать с ходу. Оставив одну из девушек хозяину, мы сразу же занялись любовью. А тот не оправдал надежд внезапно объявившейся подружки. Комплексы не позволяли ему последовать нашему примеру. Парень смущался, краснел, пустился в какие-то длинные объяснения...