Анна Холландер - Пол и костюм. Эволюция современной одежды

В своей изначальной неоклассической форме, или форме денди, мужской костюм нового времени оказался чересчур экстремален для того, чтобы в полной мере подражать Античности и пробудить внутренний героизм в каждом мужчине. Не только полные, но и просто занятые делом мужчины не могли слишком долго держать идеально естественную классическую осанку. Эта мода зародилась среди праздных людей, причем у некоторых из них хватало досуга, чтобы приноравливать свое поведение к высоким художественным стандартам искусства создания костюма. Очень скоро стало очевидно, что в искусстве носить костюм необходимы изменения, которые позволят сохранить те же высокие стандарты при меньших затратах усилий. Есть у мужчины свободное время или нет, он не обязан разделять творческий пыл пионеров дела Браммела. К 1815 году на смену сложным в нóске глянцевитым панталонам большей частью пришли брюки, так что и руки, и ноги мужчин теперь были одинаково облачены в гладкие цилиндры из податливой ткани. Так начал свое существование современный костюм, чьей определяющей характеристикой стала унифицированная абстракция формы; однако брюки и пиджак еще не шили непременно из одной ткани, если только речь не шла о вечерних нарядах. Жилет тоже мог быть обособленным.

Брюки оставались еще одним неформальным явлением моды. Они выглядели довольно вспученно и неряшливо, пока портные не облагородили и не формализовали их так, чтобы соответствовали гладкой новой абстракции, в которую превратили сельский сюртук. Эти новые, элегантные брюки зачастую делали на штрипках, чтобы они выглядели идеально вертикальными. К 1830 году стандартной дневной городской одеждой стал длинный сюртук (frock coat) — элегантная версия старого скромного сельского платья. Его пышные полы и закрытый перед скрывали промежность, так что у его носителей — дельцов и людей свободных профессий — силуэт получался более умеренный, чем изначальная «обнаженная» форма с ее откровенным фокусом на гениталиях. Впоследствии все дневные костюмы начали прикрывать промежность. Официальная утренняя одежда и нарядная вечерняя оставались верны старой, «раздетой» модели, до тех пор пока не изобрели смокинг, в котором даже полуночник мог пребывать в гармонии со своим деловым «я».

Возмещая чопорность верхней части костюма, шейный платок становился все ярче, выразительнее и жестче, а позднее позволил себе еще и провоцирующую вертикальность. Костюм в целом оставался весьма эротичным, однако стал более абстрактным. Основой его по-прежнему служило античное тело и расслабленный, но властный контрапост античной позы, с переносом веса на одну ногу и слегка повернутой головой. Волосы могли быть довольно длинными, но ни в коем случае не настолько, чтобы волочиться по плечам при повороте головы. Колени и локти небрежно выпирали сквозь ткань и создавали дополнительные складки, которые строгим и льстящим, чуть преувеличенным эхом отражали достоинство и естественную манеру обладателя костюма.

Своим расцветом современный классический костюм обязан эстетическому источнику, порожденному превосходным талантом английских дизайнеров — создателей декора конца XVIII — начала XIX века. Называя этот талант превосходным, я имею в виду, что его плоды пользовались спросом дольше любых других. Так, Роберт Адам установил стандарт дизайна для мебели, интерьеров и домов. Возможно, кому-то удалось с ним сравниться, но не превзойти: именно он, бережно используя стили прошлого, сумел создать нечто новое и в то же время долговечное. Георгианские дома и предметы домашнего обихода по-прежнему радуют глаз без какой бы то ни было апологии и идеологии.

Английские мастера того периода не хотели, чтобы античное застывало в идеальных копиях, таких как копии sediae — стульев Римской империи, изготовленных в империи французской. Они настаивали скорее на эстетической ценности античного дизайна. Ее воссоздавали в форме практичных современных столов и стульев, показывающих красоту естественного дерева, а также в форме лестниц и просторных гостиных. Английские архитекторы хранили верность палладианскому стилю, не затронутому причудами континентального рококо; и практичный местный дизайн, даже восприняв неоклассические идеалы, по-прежнему отличался ясностью и отсутствием претенциозности.

Английские портные в тот период предприняли, по сути, такую же попытку переосмысления модернизации. За их взглядами тоже стояла английская традиция простоты — по контрасту с более затейливыми модами Франции и Италии и в согласии с другими нордическими стилями, присущими Голландии, России, Германии и Скандинавии. Их неоклассическая версия костюма была таким же триумфом модерности, как и георгианский дом, в котором красота и практическая польза со всей очевидностью сплавлены воедино. Как и домá и мебель, этот новый мужской костюм был основан одновременно на новых принципах мастерства и на античных идеалах. Использование старых форм одежды в мужской моде стало очень гибким: они не были привязаны к определенной эпохе, а, напротив, обладали свободой и потенциалом для выживания даже в невообразимо далеком будущем. Английские дизайнеры неоклассических форм одежды и мебели следовали, таким образом, старинному смыслу слова «оригинальный»: искали новое творческое переосмысление старых ресурсов.

Георгианское серебро и мебель, не связанные напрямую с телом, не требовали никаких позднейших модификаций. Подлинные античные предметы до сих пор используются и ценятся больше, чем их осовремененные версии, хотя и точные имитации тоже верно служат. Но одежда — принципиально иное дело; сегодня никто не носит дошедшие до наших дней фраки эпохи Регентства. Модная одежда — не самодостаточное безликое зеркало общества, она неотделима от живых организмов, ею прикрытых, связана с ритмом нашей жизни и с личными фантазиями, которые стульям разделить не дано.

Одежда давно ушедших поколений по сути мертва, она существует лишь в качестве диковинки; ее единственная подлинная жизнь в последующие эпохи — в энергичном потомстве, ею порожденном. Люди отдают должное витальности костюма эпохи Регентства, продолжая носить его «прямого потомка» — классический костюм, и по-прежнему считают его адекватным продолжением своего современного «я», создают с его помощью картину тела, подходящую для современной души. Таким образом, влияние неоклассицизма модернизировало мужскую одежду; женщинам потребовался век, чтобы догнать мужчин. Итак, величайший неоклассический вклад в историю костюма внес не прославленный ниспадающий складками белый наряд с завышенной талией, который обессмертил на своих портретах Давид, а сшитый на заказ костюм англичанина, который сегодня носят и мужчины и женщины и бессмертие которого в современном мире очевидно.