Лоуренс Харрисон - Евреи, конфуцианцы и протестанты. Культурный капитал и конец мультикультурализма

Контраст между англо-протестантским и иберо-католическим отношением к предпринимательству и глубина разделяющих их культурных различий тонко подмечены в дневнике американского ученого и дипломата Джона Л. Стивенса, который в 1839—1840 гг. путешествовал по Центральной Америке и после осмотра вулкана Масайя в Никарагуа записал следующее: «Я не мог не задуматься о том, как расточительно обходятся со щедрыми дарами Провидения в этой благодатной по климату, но бедствующей стране! В моей стране этот вулкан стал бы настоящим сокровищем, с хорошей гостиницей на вершине, с ограждением вокруг кратера, чтобы дети не могли свалиться, с лестницами, зигзагами спускающимися в кратер, и стаканом ледяного лимонада на дне» [53] John L. Stephens, Incidents of Travel in Central America, Chiapas and Yucatan (New York: Dover Publications, 1969), Vol. II, p. 13. .

12. Готовность к риску.Готовность к риску неразрывно связана с предпринимательством. И то и другое — производные от мировоззрения, в частности от представлений о знании и о способности человека влиять на собственную судьбу. В фаталистических культурах риск скорее всего будет считаться не поддающимся расчету, так как он является следствием действия мистических сил. Невозможность просчитать риск может также поощрять авантюристическое поведение. В культурах, тяготеющих к прогрессу, ощущение контроля над своей судьбой в сочетании с готовностью учитывать реальные факты воспитывает способность оценивать вероятности и рассчитывать степень риска.

13. Конкуренция.Здесь будет уместно привести высказывание Грондоны: «Необходимость конкурировать ради достижения богатства и первенства есть характеристика обществ, благоприятных для развития. Конкуренция — это центральный элемент в успехе предпринимателя, политика, интеллектуала, профессионала. В сопротивляющихся развитию обществах... предполагается, что заменой ей будут солидарность, лояльность и сотрудничество... В сопротивляющихся развитию обществах отрицательное отношение к конкуренции отражает узаконенную зависть и утопию равенства. Хотя такие общества порицают соперничество и превозносят сотрудничество, последнее в них встречается намного реже, чем в «конкурентных» обществах. Фактически можно доказать, что конкуренция — это форма сотрудничества, при которой оба соперника выигрывают от необходимости выложиться до конца, как в спорте. Конкуренция питает демократию, капитализм и многообразие мнений» [54] Grondona, “A Cultural Typology of Economic Development,’ in Culture Matters , p. 49. .

14. Инновации.Понятие инноваций концептуально близко к предпринимательству и готовности к риску. На инновации точно так же оказывает мощное влияние мировоззрение, в особенности степень уверенности людей в том, что они в состоянии контролировать свою судьбу.

Открытость к инновациям — это ключевой фактор во многих историях успеха, речь о которых пойдет ниже. Она, например, сыграла главную роль в успехах ислама в первые века его существования, когда он возродил мудрость, знания и умения античной Греции, и в преобразованиях в Японии во время реставрации Мэйдзи, когда лидеры страны напрямую заимствовали или адаптировали к местным условиям разнообразные достижения Запада в образовании, технике, организации и администрировании, военной науке и во множестве других областей.

Что касается ислама, главным препятствием на пути прогресса в исламских странах вообще и в арабских в особенности Тиби считает нежелание учиться у других.

15. Продвижение в должности.Общество, предоставляющее посты в государственном или частном секторе самым способным и квалифицированным, может рассчитывать на достижение самых лучших результатов и на самый быстрый прогресс. Разумеется, в любом обществе при принятии решений о продвижении действуют субъективные факторы. Все дело в степени субъективности. В обществах, противящихся прогрессу, где степень доверия и идентификации с другими обычно низка, в решениях такого рода обычно превалируют субъективные факторы, в особенности семейные связи: кумовство в них — обычное дело, а личными достоинствами нередко пренебрегают. В обществах, тяготеющих к прогрессу, главным основанием для продвижения на высшие посты являются личные достоинства. Последние занимают центральное место в конфуцианстве и достаточно видное — в протестантизме и иудаизме.

16. Верховенство права / коррупция.Степень уважения к верховенству права непосредственно связана со строгостью этического кодекса. Помня о сопоставлении двух религий у Вебера, можно предположить, что протестантские страны будут менее коррумпированы, чем католические, — и это подтверждается Индексом восприятия коррупции Transparency International. Согласно рейтингу за 2010 г., из десяти наименее коррумпированных стран девять — преимущественно протестантские: четыре из пяти скандинавских (Исландия находится на 11-м месте), Новая Зеландия, Нидерланды, Австралия, Швейцария и Канада [55] Сегодня католическое население Нидерландов и Швейцарии, возможно, превосходит по численности протестантское, но система ценностей в обеих странах была по большей части сформирована именно протестантизмом. Как отмечает Рональд Инглхарт в написанной им главе книги Culture Matters (р. 91 [Культура имеет значение. С. 121]), имеет значение «историческое влияние соответствующих церквей на общество в целом». ; а одна — конфуцианская: Сингапур. В рейтинге 179 стран католическая Испания занимает 30-е место, Италия — 67-е, а Аргентина — 105-е. США делит 22-е место с Бельгией; Чили занимает 2-е место. Любопытно, что протестантский Барбадос делит 17-е место с Японией.

Инглхарт в своем анализе описываемой здесь типологии на основе данных World Values Survey приходит к заключению: «Показатель коррупции, исчисляемый Transparency International... показывает поразительно сильную... корреляцию с человеческим прогрессом (прогресс тем более выражен, чем ниже уровень коррупции)» [56] Inglegart, Testing the Progress Typology,” p. 4. . Он отмечает также, что в случае коррупции причинно-следственные связи действуют в обоих направлениях: «Можно утверждать, что правительственная коррупция подобна раковой опухоли, которая душит экономическое развитие, эффективное управление в сфере образования и гуманитарных услуг — буквально все составляющие здорового общества. Но одновременно можно утверждать, что в процветающем и эффективно управляемом обществе соблазн коррупции не столь силен. Хотя я думаю, что в первую очередь действует все-таки первая зависимость, однако готов признать и известную правоту второго утверждения» [57] Ibid., p. 2. .

Состав десятки наименее коррумпированных стран поразительно близок к перечню первых десяти стран по Индексу конкурентоспособности и по еще одному существенному индексу. В 1998 г. группа экономистов подготовила для Национального бюро экономических исследований доклад о качестве государственного управления в мире, в центре внимания которого находились эффективность, личная свобода и степень вмешательства государства в дела частного сектора [58] “Putting the Good in Good Government," Washington Post , November 1, 1998, p. C5. В число авторов доклада вошли Рафаэль Ла Порта, Флоренсио Лопес де Силанес, Андрей Шлейфер из Гарварда и Роберт Вишни из Чикагского университета. . В первую десятку вошла уже знакомая нам группа — в данном случае эти страны были протестантскими, за исключением Японии (табл. 1.3). Следует отметить, что ни по одному из трех рейтингов ни одной преимущественно католической страны не попало первую десятку.