Игорь Грабарь - Репин

H. И. Пирогов, кн. С. Урусов и С. М. Третьяков. На юбилее Н. И. Пирогова. Рисунок. 1881. ГРМ.

Вот почему так пристально и долго смотрел Крамской на этот новый феномен в уединенной от посторонних взоров комнате. Много еще прекрасных портретов написал вслед затем Репин, но второго «Мусоргского» уже более не появилось.

Вскоре он пишет еще один замечательный портрет, о котором уже давно мечтал.

В мае 1881 г. Москва готовилась к встрече знаменитого хирурга и популярного педагога Н. И. Пирогова, приезжавшего к празднованию Московским университетом 50-летнего юбилея его врачебной деятельности. Репину очень хотелось написать его портрет, и, не надеясь лично добиться нескольких сеансов в эти торжественные дни, он прибегает к помощи П. М. Третьякова, брат которого, Сергей Михайлович, был тогда московским городским головой [10] . Последний все устроил, и 20 мая Репин пишет из Хотькова Стасову:

«Завтра я поеду в Москву; мне хочется написать портрет Пирогова, — не знаю, удастся ли, буду хлопотать. Поеду к встрече» [11] .

Н. И. Пирогов, хирург. 1881. ГТГ.

А 29 мая он уже благодарит П. М. Третьякова за его содействие и сообщает, что, благодаря его брату, ему удалось присутствовать при самой встрече на дебаркадере. «Что это была за восторженная и вполне искренняя овация!.. После встречи, благодаря любезному содействию Сергея Михайловича, мы были в гост[инице] Дрезден, где г. Склифасовский [12] обещал передать Пирогову мое желание; он скоро известил меня телеграммой, и на другой же день утром я уже писал с юбиляра: в воскресенье сеанс был от 9 ч. утра до 11-ти. Я попал и на юбилей. Это было необыкновенное торжество!..

К сожалению, на этом юбилее я простудился. (В зале была жара, я вышел на минуту в холодную курительную комнату, там встретился с Чупровым и не заметил, как меня прохватило.) На другой день я был совсем больной, но сеанс состоялся от 8 с половиной часов до 11-ти. На третий день мне было еще хуже; но надобно было кончать. В среду утром я сделал рисунки для бюста, который хочу здесь вылепить» [13] . Портрет был написан в три сеанса: 22, 23 и 24 мая.

Узнав про новый замечательный портрет и бюст Репина, Стасов просил его сообщить, по чьему заказу он их делал? Репин тотчас же отвечает:

«Портрет и бюст Пирогова я делаю без всякого заказа и даже думаю, что это навсегда останется моею собственностью. Кому же нужен у нас портрет или бюст гениального человека (а Пирогов — гениален). Только m-me Пирогова просила сделать ей копию; я обещал, конечно без всякой платы» [14] .

Третьяков начал торговать портрет, Репин дорожился, и сделка состоялась только в декабре, когда сошлись на 1100 рублях за два портрета [15] . Этот второй был портрет Антона Рубинштейна.

Осенью 1881 г. Третьяков был за границей. В октябре он послал Репину письмо из Милана, прося его написать портрет бывшего тогда в Москве А. Рубинштейна, с которым он этот вопрос уже заранее согласовал. Рубинштейн был в зените своей мировой славы, и возможно, что Третьяков с ним свиделся где-нибудь за границей, после чего и послал Репину это письмо [16] .

А 20 октября Репин уже пишет Стасову, только что вернувшемуся из-за границы в Петербург: «Я теперь пишу портрет Антона Рубинштейна для П. М. Третьякова. Интересная голова, на льва похож, жаль, времени у него мало, и позирует он скверно» [17] .

А. Г. Рубинштейн, композитор. 1881. ГТГ.

8 ноября Репин опять пишет ему о сеансах Рубинштейна.

«Ант[он] Рубинштейн, кажется, у меня не выгорит, мало времени, да и позирует он скверно» [18] . И еще через месяц:

«С Ан[тона] Рубинштейн[а] я сделал два портрета: прямо и сбоку» [19] .

Об этом, втором профильном портрете Репин писал в 1887 г. М. О. Микешину, просившему у него временно портрет Рубинштейна для того, чтобы вставить его в какую-то его собственную декоративную композицию: «Портрет (Рубинштейна), находящийся у меня, — теперь я его рассмотрел — очень неудовлетворителен, неудачен; оттого он и остался на руках» [20] .

Портрет в профиль до 1887 г. был заброшен. Вытащив его на свет, по просьбе Микешина, Репин зимою 1887–1888 г. переписал его наново. Этот портрет находится сейчас в Русском музее, но из сидящего Рубинштейн превратился в дирижирующего, во фраке, перед пюпитром. К этому же времени относится и акварель «Дирижирующий Рубинштейн», на которой фигура взята уже не по пояс, а в рост.

Портреты Пирогова и Рубинштейна — третьяковский, конечно, — принадлежат к числу самых вдохновенных созданий Репина. И это несмотря на все препятствия и невзгоды — болезнь во время пироговских сеансов и плохое позирование, да еще досада на неудачу во втором случае. Первый, правда, лучше последнего. Он так соблазнительно легко и просто сделан, с такой непринужденностью и свободой, так красива цветистая мозаика его мазков и так безошибочно и безупречно они лежат по форме на характерной, энергично вздернутой кверху голове, что этот портрет стал вскоре любимым из всех репинских, оттеснив даже «Писемского». Его копировали больше всех: «Мусоргского» мало кто мог оценить по-настоящему, и он оставался несколько в тени.

«Рубинштейн» менее выразителен по форме, но превосходит «Пирогова» по общей цветовой гамме и тонким отношением основных пятен фона, лица и костюма. В лице нет той игры кистью, которая чарует в «Пирогове», и форма головы не столь безупречна, но расцветка лица живее и богаче. И этот портрет принадлежал к числу излюбленных в Галерее.

Профильный портрет действительно мало удачен для Репина как по форме, так и по живописи.

В том же году Репин написал еще прелестный портрет девочки в розовом платьице — дочери Нади, — находящийся в Радищевском музее в Саратове. Девочка как-то заснула в кресле, склонив на бок головку, и он так увлекся неожиданно прекрасным зрелищем, что тут же пристроился ее писать. Потом уж ей пришлось изрядно попозировать, да и в трудной позе, так как вещь писана необыкновенно внимательно и любовно. Особенно хороша головка, с безукоризненно переданным ракурсом, блестяще удавшимся матовым детски-нежным цветом лица и отлично схваченным выражением только что открывшихся после сна глаз.

Портрет этот — один из шедевров репинского мастерства, сильно отличающийся от других уже по своей технике, тонкой, гладкой, как бы эмалевой кладке.

Около этого же времени написан и поколенный портрет знаменитой трагической актрисы П. А. Стрепетовой в роли Лизаветы из «Горькой судьбины» Писемского. Третьяков просил Репина продать последний для Галереи, на что тот не соглашался, будучи неуверен в его высоком качестве.

П. А. Стрепетова в роли Лизаветы, в пьесе Писемского «Горькая судьбина». 1881. Был в собр. М. П. Рябушинского [ныне в ГТГ].

«Насчет „Лизаветы Стрепетовой“ вы погодите; торопиться нам некуда. Я сам до сих пор не понимаю, хорошо она или дурно сделана. Годится ли для вашей коллекции , я решить не берусь» [21] .