Вадим Чекунов - Китай

Именно этого мы и добиваемся. После такого визита директору завода звонит агент и легко договаривается об условиях договора и прочей серьезной лабуде. А лаовая можно возвращать на базу – отъедаться и отсыпаться после дороги.

Если вы думаете, что мне нравится эта часть моей работы, вы ошибаетесь. Дайте отвертку и лэптоп, и я буду счастливее в сто раз. Но без нее нельзя, иногда дать клиенту «пообниматься с коалой» значительно важнее для бизнеса, чем несколько часов, проведенных за компьютером. Таковы правила игры, и с ними приходится считаться.

Уважаемые, если вы знакомы с серьезными местными производителями, обязательно передайте им, пусть заведут себе лаовая! Лаовай – это не только ценный мех (как в моем случае), но и прекрасный способ подействовать на несговорчивого клиента. Да, содержать лаовая дорого, но это вложение обязательно окупится, уж поверьте мне. Лаовай – это высокоточное оружие в борьбе с вашими конкурентами.

Обними лаовая, ну обними же!

Регулярно слышу, как русскоязычных азиатов принимают за китайцев. Ну да, бывает, дело оно не хитрое, похожи. Но можете ли вы себе представить, что меня, с моей-то европейской мордой, тоже как-то перепутали!? Нет, конечно, чисто внешне китайца во мне можно разглядеть, только если зажмуриться и помечтать о Джеки Чане… Просто на одном провинциальном европейском заводе по документам ждали серьезного китайского специалиста, а приехал я. В кедах.

Надо сказать, ребята очень ответственно подошли к встрече: решили, что китаец без родного топлива вроде как и не жилец, поэтому где-то достали азиатской еды, тайской правда, но у них там, в эстонской глубинке, что Тай, что Китай – один хрен узкоглазый. Не, ну нормально, да? Собирался я поесть обычной человеческой пищи: соленых огурцов, супов, колбас, котлет, картофельных пюре всяких, в конце концов… А они даже эклеров с дороги не предложили, сразу выдали лапшу с рисом, и все это палками надо есть и соевым соусом запивать, по законам восточного гостеприимства типа. Ну и рацион, здрасти-приехали.

По правде говоря, разочаровались мы обоюдно – я в меню, они во мне. Очень уж хотелось им настоящего китайца потрогать, да не вышло. «Китайцы?? Эка невидаль», – скажете вы, но нет у них китайцев в этой глуши, провинция провинцией: сено, ягода-малина, дойки на рассвете, аисты на столбах. Из экзотики один только негр имеется, физруком в школе работает, а остальное все белобрысое и неоригинальное. Негр, кстати, тоже уже не радует, как он эстонский язык выучил, так весь эффект и пропал: не диковина, а обычный афроэстонец вроде как. Скука.

Ну, делать нечего, на второй день осознали они, что китайца из меня не предвидится, и решили все-таки со мной подружиться. Да и как не дружить-то, после бутылки свекольного самогона да под охотничьи колбаски?! Святое дело – выпить за «Спартак»!

Расстались мы хорошо: сделал я свою работу, глотнул местного пива на дорожку и поехал обратно в Китай, лаоваем работать. Теперь шлю им раз в год поздравления с Рождеством, а они мне мейлы с приглашениями заезжать почаще. Вроде как опять что-то у них там сломалось, без китайца не разобраться.

Выставка, вечер. Рабочий день близится к концу. Скоро прозвенит звонок и мы, срывая галстуки, бодро поползем в массажную восстанавливать натруженные ноги. Но пока звонок еще молчит, и я из ленивого любопытства обсуждаю с нашими менеджерами по продажам их методы обольщения клиентов.

Китайцы сетуют, что старые техники – пьянки и KTV – уже не действуют. Серьезные руководители решили жить дольше, поэтому хороший чай или абонемент в гольфклуб теперь ценятся выше ядреного маотая . Тайваньцы более традиционные, они убеждены, что ничего менять не надо, дорогой алкоголь и звонкие девочки – вечные ценности – работали и будут работать. Но конечно, и те, и другие соглашаются, что старые добрые откаты по-прежнему актуальны, и искренне радуются, что время не властно над красными конвертами, набитыми наличкой, – хоть какая-то стабильность в нашем таком переменчивом мире.

И только японцы загадочно улыбаются. У них, как обычно, что-то свое, инопланетное. Интересно, конверты какого цвета они используют?..

Я считаю, что китайцы – отзывчивые люди, готовые прийти на помощь иностранцу, оказавшемуся в беде. Проблема в том, что иногда их отзывчивость становится слишком навязчивой. Вот три примера из моей жизни.

Однажды я рассказал знакомой гонконгской китаянке, что в «группе здоровья» где я занимаюсь, преподает прямой потомок Ип Мана [1] Мастер китайских боевых искусств, считается учителем Брюса Ли. , который устраивает спиритические сеансы, чтобы мы могли получать советы из уст Мастера. Китаянка внимательно выслушала, взяла телефон и позвонила в полицию – заявить о мошенниках, обманывающих иностранцев. Мне потребовалось много времени и сил объяснить ей, что это шутка. Заявление было отозвано.

Как-то раз я в течение трех месяцев каждый день ездил на завод, расположенный в пригороде Гуанчжоу. Возле завода находилась только одна «чифанька», где из всех блюд съедобными для меня были одни лишь тушеные баклажаны и рис. Китайские сотрудники, с которым мы ежедневно обедали, подумали, что я очень люблю эту комбинацию, и пустили об этом на фирме слух. С тех пор, куда бы я ни приезжал по работе, меня везде ждут рис и тушеные баклажаны. Но теперь я их ненавижу.

К зданию, где мы работаем, примыкает торговый центр с магазинами и кинотеатром, в котором я иногда после обеда покупаю себе попкорн. Так вот, когда я с коробкой попкорна иду обратно в офис, каждый распорядитель считает своим долгом узнать, не потерялся ли иностранец, и напомнить, что кинотеатр находится в противоположной стороне.

Обычно начальник не спеша приходит к автобусу за минуту до отправления, успев купить кофе нам обоим. Но не сегодня – полученное сообщение: «Купи мне, пожалуйста, билет» означает, что отлаженный механизм дал сбой. Так и есть – вон он несется, взмыленный, с пакетом из «Пасифика». Заходим, контролер дает отмашку водителю, и автобус отправляется в путь. По дороге обсуждаем насущные проблемы, и тема долга за билет уходит на второй план. Напоминать ему я не собираюсь, эта мысль кажется мне совершенно дикой – он и так делает для меня очень многое.