Андрей Чернов - Смерть поэта (Серафима Теплова, Рылеев, Лермонтов и Николай I)

А отставной майор Николай Мартынов, случайно попавший на сходку членов «Кружка шестнадцати» (он жил во флигеле у Верзилиных) воспринял это как провокацию и пить за казненных преступников отказался.

Тогда понятен и тот их диалог в саду, который мы уже попытались реконструировать. Представим себе все эти гефсиманские аллюзии – тайную вечерю, южную летнюю ночь, роскошь кавказского сада, тему казни (и евангельской, и декабристской, ведь мятежное каре вкруг Медного Всадника стояло так же неподвижно, как Христос при аресте), тему предательства, наконец:

– Я заставлю тебя замолчать!..

– Что делаешь, – делай скорее.

А могло быть и так, как это представил московский литератор Георгий Елин:

Русское дворянство/офицерство из-за «шуточек» не стрелялись – для дуэлей было только две причины: оскорбление чести и женщины. Вторая версия в случае Лермонтова с Мартыновым (как и с Барантом) заведомо отпадает, значит – остается первая. С Барантом сошелся на шпагах и гладкоствольных Лепажах (это за честь русской поэзии, ведь соплеменник Баранта на Пушкина руку поднял!), а с Мартыновым на дальнобойных нарезных пистолетах Кухенройтера – за что? Да потому, что в доме Верзилиных Лермонтов с друзьями собрались тогда на поминки – ровно 15 лет назад в эту июльскую ночь декабристов вешали, а туповатый Мартынов, которого в «мужскую» компанию не взяли, вынужден был зевающих без внимания барышень развлекать, и уходил он, обиженный, первым, уже стоя на пороге, брякнул неосторожную фразу мрачным мужикам (типа: вон у жандармского подполковника Кушинникова свет в окне горит, и много бы он дал, чтобы узнать, по какому вы поводу тут пьёте), на что Лермонтов сказал: «Делай, что решил» – известно пять вариантов этой фразы, суть которой одна: пойди и стукни! – вот это оскорбление, которое смывают только кровью…

И ложь, и недомолвки, и инсценировка следствия объясняются тем, что начальнику штаба и самому командующему (напомним, что в молодости он состоял в Союзе Благоденствия и сам чуть было не поехал в Сибирь) надо сделать все, чтобы не открылось, что на Кавказе, кишащем недобитыми декабристами, ссыльные «кружковцы» открыто собираются поминать цареубийц.

Если Николай I узнает про то, Павел Христофорович Граббе (как минимум) отправится в отставку. И многие прочие – вслед за ним.

И потому вести следствие поручают офицеру, чья карьера уже загублена из-за его отказа сотрудничать с жандармским ведомством. (Этот не выдаст.)

Самое трудное, видимо, было объяснить убийце поэта, что от него требуется и чем для него самого обернется попытка чистосердечного признания.

Должно быть, объяснение было в том самом духе, в каком высказался о Мартынове опальный генерал Ермолов:

«Если бы я был на Кавказе, я бы спровадил его; там есть такие дела, что можно послать да, вынувши часы, считать, через сколько времени посланного не будет в живых…»

Мартынов этих слов никогда не узнал. Он и без того оказался сообразительным молодым человеком.

P.S.

* * *

– А я скажу вам: над Россией — рок,

и если так дела пойдут и дальше…

Так вот, мы коротали вечерок

у N., у хлебосольной генеральши.

Рояль, шарады, шутки, легкий флирт –

кружили, счастью своему не веря…

В окне душистый лавр и пряный мирт.

(Не тайная, но все-таки вечéря.)

Ведь прямо из окопов! Повезло.

Тут жить да жить, а не курками клацать.

Тринадцатое – чертово! – число,

и приглашенных (вышло так) тринадцать.

Был Пушкин Лев Сергеич, Трубецкой,

ну, словом, от майора до поэта.

И вдруг такой повеяло тоской,

когда Мишель заговорил про это:

«Пятнадцать лет, а, кажется, вчера…»

Сказал и встал, и стал еще бледнее:

«За убиенных Павла и Петра,

Кондрата, Михаила и Сергея!..

Мартыш, а ты не выпьешь?» «Я не пью

за эту сволочь». Музыка увяла,

И время растянулось, как в бою.

«А этого тебе не будет мало?..»

Девицы в обморок. Мартынов за кинжал.

А тот насмешливо: «Ты стал большим черкесом!»

«Я сделаю, Мишель, чтоб ты молчал!»

…Он посмотрел впервые с интересом

(вот, как сейчас, я вижу их двоих,

и этот взгляд сквозь сумрак омертвелый)

и поклонился, и промолвил стих

евангельский: «Что делаешь, то делай –

скорее».

Моя книжка о Пушкине, декабристах и поиске могилы казненных здесь:

https://nestoriana.wordpress.com/2016/04/09/dnd/