Владимир Немирович-Данченко - Избранные письма. Том 2

Мне очень хочется втянуть несколько лиц из 3‑й Студии, чтобы оживить и студийные работы (новые) МХТ. Но не знаю, удастся ли это мне.

К. О. очень трудно сливать совсем с драмой. Очень разные органически по искусству. И, пожалуй, чем больше К. О. будет становиться серьезной оперой, тем труднее будет слияние. Но возможно, что в первое время, когда у МХТ мал репертуар, {308}когда трудно иметь хор и оркестр (то есть не стоит иметь в двойном размере), — может быть, сначала есть расчет. Из К. О. собираюсь сделать основную группу, остальные будут хор, сотрудники и т. д.

Нет никакой физической возможности заниматься мне одному всем этим! Ведь у меня буквально никого нет для приготовления будущего. Был Берсенев или Сушкевич — теперь, с разделением, их нет. А надо перебирать распределение ролей по пьесам, пьесы, студийцев и т. д. и т. д.

На днях поэтому к себе в ближайшие помощники я взял Судакова . Он мне за эти годы, что я сталкиваюсь со всеми, нравится. И настойчив, дотошен, и питает истинное поклонение перед МХТ, а не показное, и вдумчив, и понимает задачи современности.

397. О. С. Бокшанской[638]

Середина марта 1924 г. Москва

Телеграмма

(черновой текст)

МХТ не разрушается, но Первая студия будет работать самостоятельно под новым наименованием, еще не найденным. Также отходит Четвертая. Вторая, вместе [с] помещением [на] Тверской, сливается, сокращенная, со стариками, образуя единственную студию со школой, куда будут втягиваться интересные силы Третьей студии[639]. Вахтанговская все-таки временно сохранит автономию. Завадский оттуда ушел в труппу МХАТ. [Из] старого репертуара стоит играть не многое. «Ревизор» [с] заменой бывших исполнителей Первой студии, кроме Чехова. «Горе от ума», столетие комедии, готовим двух Чацких, Еланскую, двух Лиз. Предлагаю [на] разрешение Лужского: Репетилов — Качалов, Скалозуб — Ершов. «Царь Федор», «Смерть Пазухина», 500‑е представление «Синей птицы». Новые постановки: «Драма жизни» — Литовцева должна подготовить, буду беседовать за границей. Карено — Качалов, Терезита — Тарасова, Оттерман — Леонидов, Спир — Бакшеев, инженер — Тарханов. Вторая постановка — французская пьеса «Vieux Cromdaire». В Музыкальной студии — «Борис Годунов» Мусоргского. «Манфред» [с] Качаловым, {309}Кореневой. Ко всем работам надо приступать немедленно. Подробности еженедельно будет сообщать Судаков. Репетиции — безотлагательно; [в] начале августа. С сожалением не вижу никакого дела (Тамирову), Добронравову, Успенской, Ждановой, Бондыреву , (Пыжовой, которая не удовлетворится только ролью жены Карено). Малиновская окончательно [в] отставке, на ее месте Экскузович, Лапицкий. «Невидимка» имеет успех, «Трактирщицу» ставить не стоит. «Карамазовы».

398. О. С. Бокшанской[640]

14 марта 1924 г. Москва

Телеграмма

Прочтите всем старикам. Поражен двойственностью ответа[641]. Вторая половина опрокидывает первую, запутывает меня, толкает на независимые планы. После вашей телеграммы не знаю, как буду действовать. Официальным доверием пользуюсь вполне. Предупреждаю, возвращение обязательно к началу сезона[642].

Немирович-Данченко

399. О. С. Бокшанской[643]

16 марта 1924 г. Москва

Воскресенье, 16‑го

Я получил телеграмму с ответом на мое большое письмо-запрос в прошедшее воскресенье, а сдал отправить мою телеграмму только в четверг поздно вечером. И все это время — 4 1/ 2 дня — я мучился невозможностью составить текст телеграммы, чтоб охватить хоть по возможности ту путаницу, которую Ваш ответ вызвал… И сколько раз я лихом поминал: что ж это за народ, в самом деле, — мысленно, а может быть, и громко восклицал я не раз, — стоит только им что-нибудь начать обсуждать, решать, как непременно запутают. Не могут вынести простого, ясного, определенного решения, — и поди ж ты! Как бывало на всех этих собраниях, заседаниях, в конце концов убивавших всякую инициативу и мертвивших {310}всякое живое движение, так, очевидно, и осталось. Время ничему их не научило.

Ну, написали (как я и имел право ожидать): доверяем вам безоговорочно судьбы театра, — и конец бы! Нет, надо было начать еще развивать. И договорились:

У слияния групп одна фирма, а у старого репертуара — МХТ! И 4 – 5 спектаклей в неделю МХТ.

Как же это будет практически? «Ревизор» — слиянных групп или МХТ? Там играют Чехов, Готовцев и многие со всех студий!

Каково же будет участие мхатовцев в той, новой фирме? Они будут там играть или нет? Если будут, то в случае репертуарно-технических конфликтов которая из групп должна уступать другой?

А не будет какой-то нелепой конкуренции между группами?

А не повторится старая-старая история: перед первым же спектаклем МХТ, — например, «Трактирщица», — будет сделано собрание, что надо спасать фирму МХТ, надо, чтоб все части приняли участие, все в жертву данному спектаклю, военное положение и т. п. А потом и перед другим спектаклем. И опять все молодое должно будет работать на старый репертуар?.. А ведь 1‑я Студия так этого боится, что предпочтет сидеть в «Альказаре»!

Если же МХТ — совершенно обособленная группа, то куда же девались все те соображения, которые столько лет повторяются, что старики уже не могут работать по-прежнему, что все устали, истрепались и что язык не поворачивается говорить слова «На дне» или «Дяди Вани»?.. Или все письма, какие я получал от Лужского, Качалова, Грибунина и даже Станиславского (или именно особенно Станиславского) о полном распаде старых спектаклей, — были случайны? Или Л. М. Леонидов, писавший еще недавно Юстинову о «трагическом» вопросе — что будем играть по возвращении, тоже ошибался?

Откуда же это вдруг оказалось прекрасной мечтой играть старый репертуар, да еще 4 – 5 раз в неделю?! Какой репертуар?! — хочется закричать через океан. Нельзя же играть

{311}«Три сестры» в настоящем возрасте. Нельзя же в современной России оплакивать дворянские усадьбы «Вишневого сада». Нельзя же играть «Дядю Ваню». Нельзя же жевать «На дне». Нельзя же играть «У жизни в лапах». Остаются «Федор», которого тот же Москвин отказывался играть чаще раза в две недели, или «Пазухин», который вряд ли будет делать сборы, или «Штокман», который потребует все же какой либо «постановки»… А может быть, «Карамазовы»? Но разве можно в России так ужасно сокращать их? А разве Леонид Миронович справится с несокращенными «Карамазовыми»?

Конечно, можно найти несколько спектаклей, которые, немного принарядив их, еще можно играть — много 3 раза в неделю — месяц, другой, третий, даже до новой постановки, но это не «мечта», а необходимость, не об этом говорила телеграмма.

И вот меня мозжила мысль, что к телеграмме отнеслись недостаточно серьезно. То есть в первой половине серьезно, а потом пошли фантастические разговоры с полным забвением фактов, действительности, как-то безответственно, с самоуслаждением.