Бен Чу - Мифы о Китае: все, что вы знали о самой многонаселенной стране мира, – неправда!

Почему то же самое не может случиться и в Китае? Некоторые, пусть еще робкие, знаки, что эти изменения происходят, уже видны. Профессор Гонконгского университета Барри Саутман на протяжении двух десятилетий изучает межрасовые отношения в Китае. Он провел серию интервью с африканскими студентами в Китае после беспорядков 1988 года, фиксируя случаи расизма и враждебности, испытываемые ими со стороны местного населения; он продолжал интервьюировать приезжающих в страну африканцев в последующие годы. Саутман отмечает заметное улучшение во взаимоотношениях, произошедшее с тех пор. В конце 1980‑х и в 1990‑е африканцы часто опасались посещать определенные места в городах, где они жили, из-за угрозы физического насилия со стороны местных жителей. Сейчас положение дел заметно улучшилось. «За последние годы не было ни одного из проинтервьюированных мной африканских студентов, кто считает, что в стране есть места, где они не могут чувствовать себя в безопасности», — рассказал он мне.

Это мнение подтверждает и Лоретта Эванс, американка африканского происхождения, уже восемь лет живущая в Китае. В 2012 году она поделилась своими впечатлениями в интервью на телеканале Си-эн-эн: «Да, иногда люди разглядывают меня в упор или прикасаются к моей коже, как будто хотят проверить, не сотрется ли с нее краска. Но по-моему, причина этому не враждебность, а простое любопытство». Она даже предположила, что в Китае отношение к неграм в каком-то смысле лучше, чем в Америке: «Здесь я не ощущаю негативного отношения из-за цвета кожи, как это бывает у меня на родине. Здесь мне удалось сделать кое-что, например, открыть собственную геофизическую фирму, чего, будучи чернокожей женщиной, я скорее всего не смогла бы осуществить, живя в Штатах. Китайцы относятся ко мне как к необычному человеку. Однако здесь я прежде всего другая и лишь потом черная».

Свидетельство Лоу Цзин, девушки из Шанхая, чей отец был негром, подвергшейся после выступления в телешоу расистским оскорблениям в Интернете, также заслуживает внимания. Она заявила, что была особенно потрясена расистскими комментариями в Интернете, поскольку, живя в Китае, никогда не испытывала на себе такой расовой ненависти. «До сих пор я никогда не ощущала себя отличной от других из-за цвета моей кожи, — рассказала она корреспонденту. — Мне приходилось иногда встречать на улице людей, указывавших на меня и говоривших, что у меня темная кожа, но их тон не был оскорбительным». Кстати, иногда в состязаниях талантов на китайском телевидении чернокожие участники добиваются хороших результатов. Либерийский певец занял второе место в конкурсе «Как стать звездой» на CCTV в 2006 году, а в 2007 году четвертое место занял гражданин Сьерра-Леоне. Оба они пользовались популярностью среди зрителей и были даже впоследствии приглашены на передачу в качестве судей.

Саутман и группа ученых из Университета Гуанчжоу провели в 2009 году исследования, посвященные изучению отношения местных жителей к африканским иммигрантам. Они обнаружили, что китайцы, работающие вместе с неграми, например, торговые посредники и владельцы магазинов, относятся к ним гораздо лучше, чем те, кто не имеет с ними контактов. Чем больше времени проводят китайцы вместе с африканцами, тем меньше остается у них предрассудков по поводу якобы связанной с неграми преступности.

Благодаря результатам своих исследований Саутман испытывает определенный оптимизм относительно будущего межрасовых отношений в Китае. «Не существует данных об усилении с течением времени ксенофобских настроений среди китайцев. Так же, как нет данных о том, что китайцев отличает большая степень ксенофобии по сравнению с другими народами», — пишет он. Это мнение перекликается со взглядами профессора политологии из Городского университета Нью-Йорка Янь Сунь, полагающей, что расширение контактов приведет к реформированию отношений. «По мере того как рыночные отношения и процесс глобализации будут заставлять китайцев вступать в более тесные контакты с иностранцами, конфликты окажутся неминуемы, — утверждает она, — но одновременно будет происходить и улучшение отношений».

Сейчас можно наблюдать все больше признаков этого улучшения. Если можно судить по отзывам в китайском Интернете, с момента избрания Обамы президентом в 2008 году отношение к неграм стало более благоприятным. Когда на съезде демократической партии 2012 года Мишель Обама произнесла речь в поддержку мужа, многие пользователи китайского Интернета отзывались о ней с восхищением, замечая, что невозможно представить жен их собственных руководителей публично произносящими подобные речи. «Китай, когда наконец и у нас появится такая же первая леди?» — вопрошал один из них. Эти эмоции не имели ничего общего с ушатом оскорблений, выплеснутых в Интернете на другую афроамериканку, Кондолизу Райс, семью годами ранее.

Любовь, в свою очередь, также сокрушает барьеры. Количество межэтнических браков в Китае растет, особенно в крупных городах. Количество китайских граждан, сочетающихся узами брака с иностранцами, более чем удвоилось по сравнению с 1985 годом: 22 тысячи браков тогда и 49 тысяч в 2010 году. Вот один из примеров на высоком уровне. Единокровный брат Барака Обамы женат на уроженке провинции Хунань. Марк Окот Обама Ндесандьо, свободно говорящий по-китайски финансовый консультант, живет в расположенном на юге городе Шэньчжэнь и, как кажется, доволен приемом, оказанным ему в Китае. Незадолго до воссоединения братьев в 2009 году он поведал корреспонденту журнала «Тайм»: «Я так рад приезду моего брата в Китай, потому что сам я имел возможность ощутить на себе теплоту и великодушие китайского народа».

Мои собственные родственники с удовольствием рассказывали мне о некоем старом человеке из деревни в Гуандуне, откуда происходят наши предки, внучка которого вышла замуж за врача-африканца, работающего в больнице в Гуанчжоу. Истории такого рода можно слышать в Китае все чаще, и внутренний голос подсказывает мне, что они довольно быстро перестают шокировать местное население.

Наивно было бы утверждать, что расширение контактов с людьми извне само по себе может искоренить свойственный китайцам расизм. Во времена британского владычества Гонконг представлял собой перевалочный пункт для людей всех национальностей. Перед глазами его семимиллионного населения в течение долгого времени проходили представители разных рас и религий со всего света. Европейцы, индийцы, пакистанцы, филиппинцы, индонезийцы, тайцы, южноафриканцы и непальцы составляют почти 5 процентов от общего населения Гонконга. Они являются неотъемлемой частью местной жизни и культуры. Легендарная паромная компания «Стар ферри», перевозящая пассажиров между Коулуном и островом Гонконг на своих весело раскрашенных бело-зеленых судах, была основана индийским купцом в 1888 году. И тем не менее после перехода территории в 1997 году под контроль пекинского правительства гонконгская администрация отговаривала индийцев от принятия китайского гражданства. Многие уроженки Южной Азии, работающие горничными в домах богатых горожан, постоянно жалуются на переживаемые ими притеснения на расовой почве. Система привилегированных частных школ отвергает детей, принадлежащих к национальным меньшинствам, из-за их недостаточного владения китайским. Фраза «гуэй ло», означающая на кантонском диалекте «человек-привидение» и использовавшаяся для обозначения белых людей, настолько распространена, что большинство людей даже не осознает оскорбительности ее этимологии.