Бен Чу - Мифы о Китае: все, что вы знали о самой многонаселенной стране мира, – неправда!

Были ли они частью этой разгневанной молодежи, спрашивал я себя? Если это так, они не показались мне особенно возбужденными. Проблема Дяоюйдао их не слишком интересовала. Студенты больше говорили о своем желании учиться за границей. Мне кажется, что в большинстве своем китайская молодежь скорее похожа на Хелен и Черри, нежели на тех, кто нападает на водителей японских «Королл», или на бесноватых «фэнь цин», заполонивших Интернет своими шовинистическими комментариями. Образ китайцев‑протофашистов, только и ждущих повода принять участие в какой-нибудь агрессивной милитаристской заварушке, карикатурен по своей сути и не соответствует действительности.

Китайцам, несомненно, присуще крепкое чувство патриотизма, но для того, чтобы понять его природу, следует обратиться к истории Китая за несколько последних столетий. Согласно господствующей тенденции, считается, что когда китайские лидеры отказались от маоизма, в обществе на его месте образовался идеологический вакуум, который был безрассудно заполнен агрессивным национализмом. Некоторые утверждают, что китайские антиколониальные настроения являются продуктом массированной пропагандистской кампании, начатой партией в конце 1980‑х, когда школьников взращивали на «волчьем молоке» воинственно националистических учебников истории.

В этих учебниках, когда дело доходит до «опиумных войн» XIX века, эмоции зашкаливают, что определенно не помогает делу. Как отмечает Юань Вэйши, профессор гуанчжоуского Университета имени Сунь Ятсена, в учебниках Китай изображается пассивной жертвой империалистической агрессии, при этом случаи коллаборационизма китайцев с европейцами игнорируются. Но даже учитывая этот фактор, неверно истолковывать антиколониальные настроения китайцев просто как следствие государственного промывания мозгов.

В 1839 году китайский чиновник Линь Цзэсюй, уже встречавшийся нам в главе, посвященной образованию, уничтожил партию выращенного в Индии опиума, который британцы вопреки императорскому законодательству импортировали в Китай. В ответ на это британские моряки нанесли карательный удар по старому Кантону. Китайские войска быстро потерпели поражение, и императору Даогуану пришлось разрешить британцам импорт опиума в Китай. Британцы также установили свой контроль над островом Гонконг.

В 1840 году будущий британский премьер-министр Уильям Гладстон (который, как можно предположить, не находился под влиянием современных китайских учебников) выступил против собственной страны: «Я не знаю и никогда не читал о войне более несправедливой по своим первопричинам, более расчетливой в своих методах и покрывающей нашу страну вечным позором… нашим флагом прикрывается постыдная контрабандная торговля, и лучше бы он никогда не был водружен на берегах Китая, нежели находиться там по такой причине; нам следует в ужасе отшатнуться при виде его и никогда больше не позволять нашим сердцам трепетать, как трепещут они теперь, наполняясь ликованием при виде нашего флага, величественно и горделиво реющего на ветру».

Цинские правители, с целью предотвратить пагубное воздействие опиума на население, запретили его продажу на своей территории. Британское государство под давлением торгового лобби вступило в борьбу и силой навязало наркотик китайскому рынку. Можно доказывать, как это делают многие китайцы, что стремление цинских императоров изолировать страну от европейского влияния было глупостью. Тем не менее странно выглядело бы заявление, что китайский изоляционизм может служить оправданием поведения англичан или других европейцев, наводнивших страну после того, как Великобритания вошла в нее, силой вышибив дверь. Одним из все еще раздающихся аргументов является утверждение, что англичане всего лишь удовлетворяли существовавший в Китае спрос на наркотики. Если рассуждать таким образом, можно договориться до того, что мексиканских военных справедливо было бы сегодня оправдать за бомбардировку приграничных американских городов на том основании, что кокаин пользуется в Америке спросом и исходящий от США запрет на него приносит убытки мексиканским наркокартелям. Некоторые апологеты говорят, что определенные представители цинской аристократии страдали наркозависимостью. Неужели они всерьез считают, что в основе международных отношений должен лежать принцип, согласно которому вторжение в государство, где на престоле находятся лицемерные правители, можно считать законным? В реальности все эти отчаянные поиски рациональных обоснований демонстрируют продолжающееся отрицание вины, когда речь заходит о нашей колониальной истории.

Китай никогда не был колонией в том же смысле, как Индия или некоторые части Африки. Тем не менее многие китайцы не видят тут большой разницы. Китай силой вынудили передать в управление часть территорий и предоставить торговые привилегии. Кроме того, страна пережила ряд карательных экспедиций, в которых участвовали европейские, японские, американские и русские войска; во время одной из них в 1860 году был разграблен и сожжен Летний дворец. Фельдмаршал «все сэр Гарнет Вулзли», описывая это событие в своих мемуарах, ясно дает понять, что в основе действий британской армии лежало намерение терроризировать население. «Легкий ветерок относил в сторону Пекина густые облака дыма от этого разрушительного пожара, и на улицы города падал дождь из горящих головешек как молчаливое свидетельство нашего возмездия, понятное всем слоям населения. Не сомневаюсь, наш намек о том, что может случиться с городом и его дворцами, в случае если наши условия не будут приняты, был правильно понят». Вулзли затем добавляет: «Главная и необходимая цель нашей тактики состояла в том, чтобы заставить Китай осознать, что наша нация неизмеримо сильнее и могущественнее, чем их собственная».

Другие европейские народы также всегда были рады преподать китайцам похожий урок. После боксерского восстания 1899 года в Китай были отправлены немецкие войска для защиты европейских граждан, а также коммерческих интересов Второго рейха. Перед отплытием корабля с солдатами в порту Бремерхафен на Северном море к войскам обратился с речью кайзер Вильгельм II: «Встретив врага, уничтожайте его. Никого не щадите. Пленных не берите. Те, кто попадет к вам в руки, должны заплатить жизнью. Когда-то, тысячу лет назад, гунны под водительством короля Аттилы покрыли себя славой, отголоски которой и поныне слышны в легендах и обычаях. Должны и вы прославить слово «немец», так чтобы в Китае даже через тысячу лет помнили его, чтобы ни один китаец никогда не посмел даже просто косо взглянуть на немца!»