Марк Уральский - Горький и евреи. По дневникам, переписке и воспоминаниям современников

Рутенберг П. Дело Гапона // Былое: Сборник по истории русского освободительного движения. — 1909. — № 11/12 (Июль-август). С. 29–115.

Речь идет о еврейских погромах в Хевроне и Иерусалиме, устроенных арабскими экстремистами.

Намек на действие английского генерал-губернатора подмандатной Палестины.

На следующий день после этого разговора — 4 января 1930 года в «Правде» была опубликована редакционная статья, озаглавленная «Еврейское государство в Палестине — глупая детская сказка». В ней говорилось, что произошедшие не так давно беспорядки, вовсе не еврейский погром, а один из эпизодов борьбы колониальных народов против британского владычества, что Палестина нужна Англии «для охраны Суэцкого канала», и что «роль английской дубинки взяли на себя сионисты». В заключении автор статьи утверждал, что «трудящиеся арабы Палестины поэтому не ошибаются, когда в своей ненависти к предателям не делают различий между английскими колонизаторами и сионистами».

В «Рассказе о ключах и глине» Б. Пильняка (1927 г.) описывается поездка в Палестину на пароходе, где один из пассажиров — положительный герой, еврей-космополит и коммунист говорит:, что «англичане сделали из Палестины „национальный еврейский очаг“ с тем, чтобы еврейским мясом колонизовать арабов». Для него «…ни один народ, ни одна страна мне не мать… У меня нет родины. Моя родина и мои родичи — весь земной шар и все люди».

Речь идет о повести Эренбурга «Бурная жизнь Лазика Ройтшванеца», опубликованной в 1928 и 1929 гг. соответственно в Париже и Берлине, но запрещенной к печати в СССР до 1989 г. В ней Эренбург сатирически изображает страдания и мытарства портного из Гомеля, для которому всюду плохо и в частности советский строй представляется враждебным. Одновременно писатель крайне отрицательно рисует картину тогдашней Палестины и порицает сионизм. Впоследствии Эренбург вспоминал:

«В конце двадцатых годов я <���…> решил написать сатирический роман. Герой его гомельский портной Лазик Ройтшванец, горемыка, которого судьба бросает из одной страны в другую. Я описал наших нэпманов и захолустных начетчиков, польских ротмистров эпохи санации, немецких мещан, французских эстетов, лицемерных англи» оказывается похожей на другие — богатым хорошо, бедным плохо. Лазик предлагает организовать «Союз возвращения на родину», говорит, что он родился не под пальмой, а в милом ему Гомеле. Его убивают еврейские фанатики. Моего героя западные критики называли «еврейским Швейком». (Я не включил эту книгу в собрание моих сочинений не потому, что считаю ее слабой или отрекаюсь от нее, но после нацистских зверств опубликование многих сатирических страниц мне кажется преждевременным) [ФРЕЗИНСКИЙ (IV). С. 67].

Горький всегда неприязненно относился к Эренбургу-писателю.

Скорее всего, Горький подразумевает готовившееся к изданию исследование: Тагер А. С. Царская Россия и дело Бейлиса (К истории антисемитизма. Исследование по неопубликованным архивным делам). Предисловие А. Луначарского. М.: 1933.

Здесь речь, возможно, идет о книге: Лозинский С. Г. Социальные корни антисемитизма в средние века и в новое время. М.: Атеист, 1929.

Имеется в виду сионизм.

Еврейская национальная и университетская библиотека в Иерусалиме основана в 90-е гг. XIX в.

Речь идет об уникальном собрании еврейских и арабских рукописей и инкунабул, а также ценнейшей книжной коллекции по иудаике и ориенталистике, принадлежавших востоковеду, писателю и общественному деятелю барону Давиду Горациевичу Гинцбургу (1857–1910), который завещал их Иерусалимской публичной библиотеке. Передача, задержанная из-за Первой мировой войны, впоследствии, в советские времена, так и не состоялась: это собрание было законсервировано и хранилось в отделе рукописей Государственной библиотеки им. Ленина (в наст, время находится в Центре восточной литературы Российской государственной библиотеки).

В письме идет речь о прекращении (4 ноября 1905 г.) судебного дела, которое как адвокат вел Грузенберг, по политическому обвинению Горького в составлении воззвания «Всем русским гражданам и общественному мнению европейских государств», осуждавшего царское правительство за расстрел мирной демонстрации рабочих 9 января 1905 г. Написанное воззвание послужило поводом к аресту писателя 12 января и заключению его в Петропавловскую крепость. Под давлением общественного мнения и благодаря усилиям Грузенберга царское правительство освободило М. Горького под залог, внесённый обществом «Знание». Действия Грузенберга в борьбе с царским судом вызвали восхищение Горького, и он дважды писал Пятницкому: «А он молодчина, Грузенберг-то, скажу еще раз» и «А Грузенберг — еще раз — молодчина! Скажите это ему при встрече» [АрГ. T. 4. С. 181 и 182].

Повесть была закончена в первых числах марта 1908 г., вышла в свет летом того же года в изд-ве Ладыжникова/.

Против писателя М. П. Арцыбашева в связи с выходом в свет второго издания его романа «Санин» (1908) было возбуждено судебное преследование по статье о порнографии.

Николай Буренин гостил у Горького на Капри в августе 1908 г., вскоре после освобождения из «Крестов», куда был заключен в июле 1907 г. по обвинению в хранении нелегальной литературы и оружия. Грузенберг сумел добиться его оправдания и освобождения.

В воспоминаниях Грузенберг писал:

Горький благодарит юриста за все, сделанное им в течение более чем двух лет для спасения книги «Мать», в том числе и за редактуру второй части повести, напечатанной в XIX–XXI сборниках «Знания», которую Грузенберг проделал по его просьбе с целью изъятия опасных в цензурном отношении мест, благодаря чему это произведение смогло увидеть свет, хотя и в урезанном виде.

21 февраля 1913 г. был опубликован «Именной высочайший указ правительствующему Сенату» (по поводу 300-летия царствования дома Романовых) и объявлена амнистия лицам, привлекавшимся по ст. 128, 129 и 132 Уголовного уложения. 22 июня / 5 июля Горький получил от российского генерального консульства в Неаполе визу на въезд в Россию, хотя и был предупрежден, что виза не избавляет его от «административного взыскания».

В 73 ст. Уголовного уложения говорилось о «поношении священного писания или церкви православной и ее догматов, или вообще веры христианской».

Горький выехал с Капри на родину 27 декабря 1913 г./ 9 января 1914 г. По предписанию прокурора Судебной палаты от 4 и 6 апреля 1913 г. Петербургская судебная палата на основании указа об амнистии прекратила дело по обвинению А. М. Пешкова (Горького) по ст. 129 и 132 Уголовного уложения. Однако 20 июля 1913 г. она же постановила оставить в силе «со всеми его законными последствиями» розыск через публикацию А. М. Пешкова (Горького), обвиняемого по ст. 73 Уголовного уложения по поводу его повести «Мать» в XVIII сб. «Знания».