Евгений Штейнер - В пучине бренного мира. Японское искусство и его коллекционер Сергей Китаев

По аналогии с их номинальным ремеслом их называли сантя 散茶 – вид зеленого чая. К середине XVIII века появилась новая разработанная номенклатура. Девушек высшего разряда стали называть ёбидаси 呼出し (“только по предварительной записи”). В издававшихся два раза в год каталогах-сайкэн 細見 обитательниц Зеленых домов Ёсивары эти куртизанки обозначались особым значком – двойной горой с точкой внизу. Ступенькой ниже шли дзасикимоти – “держательницы гостиной”, т. е. высокопоставленные проститутки, имевшие в своем распоряжении две комнаты. Они обозначались в каталогах двойной горой без точки. Еще ниже шли хэямоти 部屋持 – “держательницы комнаты”, т. е. спальни, где проходила и светская часть их жизни, и постельная (один пик в каталогах). Обычно ёбидаси имели в услужении двух маленьких (до десяти лет) девочек камуро 禿 и одну-двух синдзо̄ – молоденьких девушек до шестнадцати лет. Всех этих девушек часто изображали Киёнага, Утамаро, Эйдзан и прочие (см. i–4 и мн. др.). В отличие от прочих разрядов ёбидаси не должны были сидеть на зарешеченных верандах, показывая себя потенциальным клиентам. Ёбидаси выходили поджидать гостя в чайные домики, устраивая пышное шествие в окружении камуро и синдзо̄. Часто в антураж входил еще и мужчина-прислужник, который, независимо от возраста, назывался вакамоно 若者 (“молодой человек” или просто “малый”). Вакамоно обычно тащил ящик с принадлежностями куртизанки или нес над ней зонтик. (См. куртизанку с камуро и вакамоно на гравюрах Утамаро “Такигава из дома Огия” или “Тёдзан из дома Тёдзия” [25] Каталог 2008, т. 1, с. 227, № 281; с. 230, № 285. ,) Часто, особенно с середины XIX века, эти группы куртизанок объединяли в один высокий разряд – ойран 花魁.

I-2

Бунрō

Несчастные любовники Гомпати и Комурасаки.

Ōбан. 1801–1804. Городская библиотека, Токио.

Имена изображенных не написаны на гравюре. Но поскольку именно эта пара была чрезвычайно популярна, наиболее вероятно, что это именно они. Изображенная за спиной Гомпати шляпа странствующего монаха, полностью закрывающая лицо, намекает на то, что он скрывался от правосудия и должен был посещать возлюбленную тайно. Конец флейты сякухати (другой атрибут бродячего монаха) здесь намекает на стойкое чувство молодого человека к своей возлюбленной. Комурасаки совершила самоубийство на его могиле, после того как его поймали и казнили за многочисленные грабежи и убийства.

Bunro

The Hapless Lovers Gonpachi and Komurasaki.

Oban. 1801–1804. Municipal Library, Tokyo.

I-3

Страницы из путеводителя (сайкэн) по Ёсивара . 1740. Национальная парламентская библиотека, Токио. В середине – центральный проспект, справа и слева (если идти и смотреть вдоль проспекта) – дома Исэя и Миурая (названия в кружках) и имена куртизанок под ординарными или двойными уголками.

A Page from a Yoshiwara Guide (saiken) . 1740. National Diet Library, Tokyo.

I-4

Утамаро

Ёбидаси Сэяма из Дома Сосновых Игл (Мацубая), что в районе Эдо-мати в Син-Ёсивара, с прислужницами-камуро Ирокой и Юкари. Ōбан. 1803. Национальная парламентская библиотека, Токио.

Kitagawa Utamaro

Courtesan Yobidashi Seyama of Pine Needles House (Matsubaya) with Komuro Iroka and Yukari. 1803. National Diet Library, Tokyo.

I-5

Ёситоси

Каси – девица, работающая на берегу. Ōбан. 1887. Обан. Лист № 47 из серии “Сто видов луны” (1885–92). Библиотека Конгресса, Вашингтон.

Tsukioka Yoshitoshi

Kashi: a Prostitute Working on a Riverbank. Oban. 1887. Sheet #47 from the series “One Hundred Views of Moon”. Library of Congress, Washington.

Кроме этих дорогих и высокопоставленных красавиц существовали еще многочисленные группы женщин, которых вряд ли можно назвать куртизанками. Это были в большей или меньшей степени низкопробные проститутки, но их низкий статус не был помехой для художников, любивших изображать в сериях разные типы жриц любви, носивших к тому же выразительные наименования ( кири 切り – “на недолго”; каси 川岸 – “работающая на берегу”, т. е. на пленэре, и изображавшаяся обычно со свернутым в рулон матрасом; цудзикими 辻君 – “особа с перекрестка”: ее также изображали с подстилкой под мышкой; сироку 四六 – “четыре-шесть”, т. е. берущая 400 медных монет ночью и 600 днем; тэппо̄ 鉄砲 – “пистолет”, т. е. та, с кем связываться было небезопасно, и т. д.). Обычно эти девушки изображались с кокетливо зажатым в зубах уголком платочка, что на самом деле было условным приемом намекнуть на страстную натуру – настолько страстную, что, дабы сдерживать крики и стоны (сдерживать от скромности, разумеется), ей приходилось кусать платок [26] См. гравюру Эйдзана: Каталог 2008, т. 1, с. 411, № 564. . За пазухой такие девушки обычно держали рулон бумажных салфеток, чтобы быстро вытереть что придется [27] В русской литературе это описано Чеховым в письме Суворину от 27 июня 1890 года, в коем он поделился своим опытом от посещения японского борделя в Благовещенске. “Причем бумага щекочет живот”, – замечает Чехов, мастер детали. . Это одна из постоянных иконографических черт, позволяющих опознать на картинке проститутку невысокого ранга [28] См. у Утамаро в: Каталог 2008, т. 1, с. 231, № 286. У Эйдзана: Каталог 2008, т. 1, с. 413, № 568. .

По сведениям на конец XVIII века, в Ёсиваре было около трех тысяч проституток, а вместе с будущими (камуро и синдзо̄) и бывшими (которые часто работали бандершами – яритэ 遣手) и прочим обслуживающим персоналом, включая издателей и художников, число обитателей Ёсивары превышало 10 тысяч. Это был настоящий город в городе со своими обычаями, сленгом и искусством.

Изображения красавиц ( бидзинга 美人画) из Ёсивары [29] Разумеется, в других городах были свои веселые кварталы и свои художники, их обслуживающие, но по известности и размаху соперничать со столичной Ёсиварой они не могли. Перечислим их полноты ради: Симабара (в Киото), Симмати (в Осаке) и Маруяма (в Нагасаки). были излюбленным жанром укиё-э. В прагматическом плане они выполняли несколько функций; одну (и самую, возможно, шокирующую – служить наглядным пособием при одинокой любви) мы уже отметили. Картинки были исключительны дешевы [30] В начале XIX века продажная цена одной цветной гравюры чуть превышала стоимость чашки собы (лапши, составлявшей основу обеда). См.: Akai T. The Common People and Painting // Tokugawa Japan: The Social and Economic Antecedents of Modern Japan / Ed. by N. Chie, O. Shinzaburō, transl. by C. Totman. Tokyo: University of Tokyo Press, 1990. P. 184–185. В переводе в денежное выражение это составляет 20 мон (а чашка собы – обычно 16 мон). В то же время живописный свиток стоил в десятки, а то и в тысячи раз дороже. Например, два свитка Эйсэна были куплены в 1828 году за 1 бу (примерно 1500 мон) – см. список расходов одного провинциального самурая, опубликованный в: Vaporis C. To Edo and Back: Alternative Attendance and Japanese Culture in Early Modern Period // Journal of Japanese Studies. 1997. Vol. 23. № 1. P. 145. , и те, кто не мог позволить себе иметь живую красавицу, обходились ее изображением. Кроме того, портреты куртизанок всегда были отличным товаром и постоянно заказывались издателями художникам; особо популярным жанром были серии “сравнений” ( курабэ 比べ) или “конкурса” ( авасэ 合わせ) обитательниц из разных домов. Покупая такую серию, любитель вглядывался в достоинства изображенных моделей, оттачивал свой вкус и учился различать тонкости. То есть картинки служили как бы каталогом специфического товара или иллюстрированными журналами для мужчин. Такие портреты, разумеется, поощрялись и владельцами заведений как отличная реклама. Кроме того, изображения красавиц издавна, еще задолго до золотого века Харунобу и Утамаро, создавались как иллюстрации к современной литературе – к повестям на злобу дня укиё-дзоси, к книгам о куртизанках и борделях (кэйсэй-моно), к руководствам по технике (известным как “записки у изголовья”) и др. Иногда это могли быть просто сборники картинок с минимальным текстом. К числу последних в китаевской коллекции принадлежат девять листов из знаменитого пятитомника Харунобу “Ёсивара бидзин авасэ” (“Сопоставление красавиц Ёсивары”), опубликованного в год его безвременной смерти в 1770 году. Художник изобразил 169 красавиц и снабдил их изображения именами, указанием места работы и краткой поэтической характеристикой (см.: Каталог 2008, № 297–305). Типологически эти книжки-картинки можно назвать визуальным вариантом каталогов сайкэн. [31] См. подробнее о сaйкэн в: Hockley A. The Prints of Isoda Koryūsai: Floating World Culture and its Consumers in Eighteenth-Century Japan. Seattle; London: University of Washington Press, 2003. P. 92–95.