Журнал - Критическая Масса, 2006, № 4

БоулзУ меня нет никаких моих писем! Откуда им взяться — я их пишу, отправляю, и их больше нет!

БисхоффА письма Джейн?

БоулзДжейн никогда не думала, что ее письма захотят публиковать. И я не думал. Если бы я подумал, что они понадобятся, я бы сохранил, потому что у меня было очень много. Но я все выбросил. Очень трудно хранить письма, когда ты все время путешествуешь. Они были очень забавные. Но что мне было с ними делать? Мне негде было их хранить!

БисхоффТак что она писала много писем?

БоулзМне писала много, но не всем, даже своей матери не писала. Никогда не хотела писать матери. Не любила ее. Когда от ее матери приходили письма, она бросала их на пол, не распечатывая, и топтала. Странно! Я всегда говорил: «Джейн, так нельзя поступать с этим письмом, нужно его прочитать!» Ее мать к ней беспрестанно лезла. Иногда писала ей каждый день и всегда начинала: «Джейн, милая, ты — все, что у меня есть!» А она этого не переносила, естественно. «Не может оставить меня в покое!» А ее мать действительно не могла, она была одержима ею. Джейн была единственным ребенком. Ужасно иметь мать, которая все время за тебя цепляется. Она ей писала всякие глупости: «Ухаживай за волосами! Дам тебе особый совет, как сделать, чтобы они выглядели мягкими и пушистыми. Возьми три яйца, разбей их, затем шесть лимонов, выжми, налей сок…» Конечно, Джейн ничего этого не делала, только чтобы позлить ее. А мать писала: «Заботься о коже!» А когда Джейн поехала в Центральную Америку, мать сказала: «У тебя там быстро испортится цвет лица».

БисхоффА ее матери нравились произведения Джейн?

БоулзВовсе нет! Она ненавидела их! Всей ее семье не понравился роман 17 . Им казалось, что это позор, что она его напечатала. А мои родственники сказали: «Почему она не подписалась девичьей фамилией, а взяла нашу и вымазала ее в грязи?»

Когда вышла книга Джейн, ее мать написала ей: «Я не горжусь своей девочкой!» ( Смеется. ) Ну, если бы рецензии были хвалебные, может быть, они бы отнеслись по-другому. Но хороших рецензий не было. На обложке первого издания было написано что-то вроде: «Вот книга, которая вас шокирует». А один критик сказал: «Единственное, что шокирует в этой книге, это то, что она нашла издателя!» ( Смеется. ) И многие так думали… Многие критики писали, что все в книге сумасшедшие и нет ни одного здравомыслящего персонажа. Странно, теперь никто ничего подобного не говорит. Когда роман переиздавали через двадцать, тридцать лет, всем казалось, что там все нормально. Почему? Странно…

Да, некоторые рецензии в Америке были очень смешные. На Гора Видала много лет назад написали рецензию, в которой говорилось: «Это худшая книга, написанная когда-либо кем-либо о чем-либо» ( смеется ). Чудесно! Это было о романе «Город и столп» о гомосексуальных отношениях. Люди были в таком ужасе, в некоторых штатах он был запрещен, это было сорок лет назад, в 1947 году. На такую тему нельзя было писать. Вот поэтому рецензент мог сказать только одно: «худшая книга, написанная когда-либо кем-либо о чем-либо». То есть сам факт, что она вообще существует. В ту пору приходилось делать вид, что таких вещей вообще нет. Многие так и делали. Это было сразу после войны. Книгу Видала считали извращенной.

БисхоффНо ведь не в первый же раз гомосексуальность появилась в американской литературе?

БоулзНет, ее можно найти у Мелвилла.

БисхоффДа, но неявно.

БоулзНеявно, нет. Но книга Гора не была шокирующей, вовсе не была. И конечно, «Билли Бада» опубликовали только в двадцатом веке. Видимо, это не нравилось публике.

БисхоффА как же Теннесси Уильямс?

БоулзОн всегда об этом писал!

БисхоффНо не напрямую.

БоулзДа.

БисхоффИногда он менял пол героев; например, в романе «Римская весна миссис Стоун», где сюжет кажется намного ближе к гомосексуальной реальности.

БоулзВозможно. Вероятно, сделал это, чтобы можно было напечатать.

БисхоффСамоцензура?

БоулзДа. Хотя он написал несколько рассказов — например, ранний рассказ «Желание и чернокожий массажист». Поразительно, как ему удалось это опубликовать! Но ведь удалось, в сороковые годы. Это о белом, который идет к массажисту-негру, и негр его массирует. Но это такая безумная история: постепенно белый начинает ломать ему кости, а потом разрезает его на кусочки и съедает… ( Смеется. ) И это было опубликовано! Это очень известный его рассказ. У него есть очень хорошие — не все. Он больше писал о гомосексуальности в рассказах, чем в пьесах. Для другой аудитории.

БисхоффНо он был очень откровенен в своей биографии, верно?

БоулзО, это ужасная книга! Я ее терпеть не могу, так плохо написана. Не думаю, что он ее сам написал, просто продиктовал секретарю. Я даже сомневаюсь, что он ее прочитал, там столько грамматических ошибок. Потому что он был под наркотиками и много пил в это время. Если бы он написал это трезвый, было бы гораздо лучше…

БисхоффВаша автобиография совсем другая, вовсе не столь откровенная…

БоулзНет-нет.

БисхоффА почему?

БоулзЯ не думал, что это кому-то интересно. Кому это нужно? Это все равно что рассказывать, какой зубной пастой ты пользуешься, сколько раз в день чистишь зубы, ходишь в туалет и все такое. Нет! Зачем?

БисхоффМожет быть, о людях, которых вы любили…

БоулзЕсли такое было! А если вы никого не любили, придется придумывать, и получится вранье.

БисхоффВы хотите сказать, что никогда ни в кого не влюблялись?

БоулзНу, любовь — очень сильное слово. Какого рода любовь? Это не было важно для меня… Для меня самым важным было достичь чего-то: иными словами, удачно сделать работу.

БисхоффТак что ваша работа была важнее личной жизни?

БоулзУ меня не было настоящей личной жизни. В принципе. Ну, когда я приехал в Марокко, иной раз… но нет, не по-настоящему! У меня была личная жизнь с Ахмедом Якуби, да! Но иногда мы не встречались несколько месяцев или даже лет! Так что тут почти не о чем писать!

БисхоффВы это серьезно?

БоулзДа, о чем мне было писать? То есть что мне было сказать? Мне это кажется безумным. Нет никакого смысла писать об этом. Вы имеете в виду — в романе? Но что об этом можно написать?

БисхоффНаверняка это были очень необычные отношения — немусульманин с мусульманином, двое мужчин… вы говорите, что он был очень примитивный, а вы — интеллектуал…

БоулзНо вы говорили о «любви», а это что-то другое! Я написал о нем в автобиографии, там много об Ахмеде.