Рут Бенедикт - Хризантема и меч

Эти замечательные реформы начальной поры режима Мэйдзи не пользовались в стране особой популярностью. Со значительно большим энтузиазмом, чем любая из этих мер, была встречена идея вторжения в Корею в 1871–1873 гг.. [102] В середине 70-х годов XIX в. самурайская оппозиция в связи с ослаблением своих позиций в правящем лагере Мэйдзи выдвинула лозунг похода против Кореи ради укрепления императорской Японии, надеясь усилить свое влияние и авторитет. Ей даже удалось добиться в августе 1873 г. согласия властей на военный поход, однако в октябре того же года это решение было отменено. Правительство Мэйдзи не только упорно отстаивало решительный курс своих реформ, но и похоронило проект вторжения. Правительственная программа настолько противоречила желанию большинства сторонников этого проекта, что в 1877 г. Сайго, [103] Сайго Такамори — см. прим. 19. их крупнейший лидер, организовал настоящее восстание против правительства. [104] Весной 1877 г. в Сацума вспыхнул мятеж самураев, недовольных осуществлявшимися правительством реформами и требовавших восстановления своего прежнего положения в стране. Мятеж возглавил Сайго Такамори (см. прим. 19). В сентябре 1877 г. его войска после нескольких месяцев борьбы с правительственной армией потерпели поражение. Его армия представляла всех профеодально настроенных сторонников империи, предавших с первого года реставрации режим Мэйдзи. Правительство произвело набор в несамурайскую добровольческую армию и нанесло поражение самураям Сайго. Но восстание свидетельствовало о степени недовольства режимом в Японии.

Значительным было также недовольство крестьян. В первом десятилетии Мэйдзи, между 1868и 1878 гг., произошло, по крайней мере, 190 крестьянских восстаний. В 1877 г. новое правительство предприняло свою первую, запоздалую попытку уменьшить тяжелое налоговое бремя крестьян, [105] В январе 1877 г. после прошедших в декабре предыдущего года крестьянских восстаний против реформы земельного налога правительство вынуждено было пойти на снижение ставки земельного налога с 3 до 2,5 % цены земли. но они решили, что режим обманывает их. Кроме того, крестьянам не пришлись по душе учреждение школ, всеобщая воинская повинность, земельное межевание, насильственное лишение их косичек, уравнение в правах с низшими кастами, значительное ограничение деятельности официальной до этого времени религии — буддизма, реформа календаря и многие другие меры, изменявшие привычный им образ жизни. [106] См. прим. 108. Кроме того, в 1873 г. в Японии была объявлена полная свобода вероисповедания, что означало ликвидацию обязательной со времени третьего сёгуна Токугава Иэмицу (1622–1651) регистрации всех японцев в качестве прихожан при той или иной буддийской секте.

Но кто же входил в «правительство», осуществлявшее столь радикальные и непопулярные реформы? Оно представляло собой «своеобразный союз» низших самураев и класса купцов, сложившийся на основе оригинальных японских институтов еще в феодальные времена. Эти люди были самураями-вассалами, овладевшими искусством управления государством на постах канцлеров и наместников у даймё [107] В эпоху Токугава в каждом княжестве Японии существовало свое правительство, во главе которого было несколько канцлеров; важные управленческие функции в княжествах исполняли также княжеские наместники и заместители (на время отсутствия даймё в княжестве, а также — во время пребывания его в княжестве — в Эдо). Эти и многие другие административные должности занимали самураи, члены же княжеских домов обычно лишь участвовали в обсуждении важнейших дел, которые имели отношение лично к ним или к княжеству в целом. или обладавшими феодальными монополиями на горнорудное, ткацкое, картонажное и другие производства. Они были купцами, приобретшими самурайский статус и принесшими в этот класс знания о производственных технологиях. Этот союз самураев и купцов быстро выдвинул из своих рядов способных и самоуверенных администраторов, определивших политику Мэйдзи и продумавших планы ее реализации. Однако по-настоящему вопрос состоял не в том, из какого класса они происходили, а как получилось так, что они оказались очень способными и реалистически мыслящими людьми. Только что освободившаяся во второй половине XIX в. от Средневековья и такая же слабая, как и Сиам [108] Сиам — старое название Таиланда. в наши дни, Япония породила лидеров, сумевших начать и успешно осуществить уникальные в мировой истории дела государственного строительства. Своим происхождением сильные, как и слабые черты этих лидеров обязаны традиционному японскому характеру, вот почему главная задача этой книги — рассмотреть, каким он был и каким он является сейчас, этот характер. В данной же главе мы узнаем только о том, как государственные мужи Мэйдзи делали свое дело.

Они не ставили перед собой задачи идеологической революции. Для них это была просто работа. Их цель, как они понимали ее, состояла в превращении Японии в страну, с которой вынуждены будут считаться другие страны. Они не боролись с традициями. Они не унижали и не разоряли класс феодалов. Они соблазняли его пенсиями, достаточно большими, чтобы получить от него возможную поддержку режима. Наконец, они улучшили положение крестьян; десятилетнее запоздание в этом деле, очевидно, было вызвано не классовым неприятием крестьянских требований к режиму, а жалким состоянием казны на раннем этапе периода Мэйдзи.

Однако энергичные и изобретательные государственные деятели, управлявшие страной в эпоху Мэйдзи, не помышляли о ликвидации иерархии в Японии. Реставрация упростила иерархический порядок, поставив во главе его Императора и устранив сёгуна. Постреставрационные государственные деятели, ликвидировав княжества, разрешили конфликт между преданностью японца своему господину и государству. Эти перемены не уничтожили иерархических обыкновений. Они придали им новое построение. Чтобы навязать народу свои рабочие программы, «Их Превосходительства», новые лидеры Японии, даже укрепили центральную власть. Они заменили повеления сверху на дары сверху, и таким образом им удалось выжить. Но они не думали о том, чтобы заискивать перед общественным мнением, которое может не захотеть реформы календаря, или создания государственных школ, или объявления незаконной дискриминации низших каст.

Одним из таких даров сверху была Конституция Японии, данная в 1889 г. Императором своему народу. [109] Конституция Японии 1889 г. во многом воспроизводила консервативную прусскую («бисмарковскую») конституцию. Она была составлена после поездки на Запад для ознакомления с конституционной практикой западных стран японской правительственной миссии во главе с Ито Хиробуми в 1882 г. Она определяла место народа в государстве и учреждала парламент. «Их Превосходительства» работали над ней очень тщательно, критически изучая различные конституции западного мира. Однако ее авторы «приняли все возможные предосторожности во избежание вмешательства народа и посягательств общественного мнения». [110] Цитируются слова одного из авторитетных в Японии людей, чьи замечания основываются на заявлении одного из проектировщиков Конституции 1889 г. барона Канэко. См.: Norman H. Japan's Emergence as a Modern State p.88 (прим. Р. Бенедикт). Поскольку комитет, составлявший проект Конституции, был частью министерства Императорского двора, — то и он был священным.