Николай Метнер - Муза и мода: защита основ музыкального искусства

Незадолго перед смертью музыкант-мыслитель признался готовившему к изданию английский перевод «Музы и моды» А. Свану, что считает книгу важнейшим из созданного им и писал о ее издании: «я накануне смерти не могу оставаться вполне равнодушным к единственному земному делу, которое может хоть сколько-нибудь помочь мне на Страшном Суде» [53]. Это важное свидетельство несомненно вносит новый ракурс в оценку наследия Николая Метнера и предполагает более внимательное отношение исследователей и ценителей его творчества к предлагаемой вниманию читателей «книге-исповеди» «Муза и мода».

А. Л. Рычков

Переписка Э. К. Метнера с С. В. Рахманиновым 1932–1933 гг. свидетельствует, что именно Эмилий Метнер подал Рахманинову идею издать критическую книгу своего брата о музыке. Первоначально Рахманинов предложил Эмилию Метнеру подумать о переиздании его собственной книги «Модернизм и музыка» (письмо от 23 января 1932 г.). Однако Э. К. Метнер в ответном письме обрисовал множество проблем, которые будут связаны с таким переизданием и предложил вместо публикации своей книги дать слово брату: «Теперь, если хочет и может, пусть говорит Н<���иколай> М<���етнер> от себя лично и во всеуслышание, как говорили некогда Шуман и Вагнер, взявшись за перо. Давно пора услышать Колину отповедь!» (письмо от 30 апреля 1932 г.). Письмо возымело эффект: при встрече с Н. К. Метнером в мае 1933 г. Рахманинов предлагает опубликовать в своем издательстве ТАИР его книгу и, более того, гарантирует непременное издание, так что Н. К. Метнер немедленно принимается за работу: «после нашего последнего свидания с Вами я по Вашему заказу принялся приводить в порядок накопленные кучи своих записок о музыке для составления из них книги» (письмо Н. К. Метнера С. В. Рахманинову от 26 августа 1933 г.). Данное Рахманиновым «слово» служило своеобразной совестью для Н. К. Метнера в его работе над книгой. И лишь когда «Муза и мода» была окончена и одобрена Рахманиновым, Н. К. Метнер признался в ответном письме: «Вы взялись заглазно печатать мою книгу, и мне было бы крайне тяжело, если бы Вы сделали это только на основании данного Вами слова» (письмо от 31 декабря 1934 г.).

Летом 1933 г. Метнер напряженно работает над книгой. По зову брата, к нему присоединяется и Эмилий Метнер. О том, каких усилий стоило композитору погружение в непривычную для него область творчества свидетельствует письмо к брату – А. К. Метнеру – от 5 августа 1933 г., где Н. К. Метнер, в частности, пишет: «Эта самая “книга” о музыке должна была быть написана по крайней мере лет двадцать назад, т<���ак> к<���ак> мое мучительное недоумение в отношении к преобладающей творческой практике современности началось уже более тридцати лет назад. Что из этой “книги” выйдет, я еще не знаю и потому очень прошу тебя об этом никому не говорить. Знаю только одно, что эта самая “книга” стоила мне за последнее время крайних затрат сил. И боюсь, что все это предприятие окажется лишь донкихотством» ( Письма … с. 450–51).

В письмах Э. К. Метнера к Вячеславу Иванову 1920-х – 1930-х гг., хранящихся в Римском архиве Вяч. Иванова, Э. К. Метнер часто подробно рассказывает о своем брате, за творчество которого искренне сопереживает. Делится Метнер и своими соображениями о важности книги «Муза и мода» (см. Приложение 1).

В неопубликованных письмах Э. К. Метнера к Вяч. Иванову нами был обнаружен важный для истории издания книги «Муза и мода» и ранее неотмеченный исследователями факт. Выясняется, что летом 1933 г. именно Эмилий Метнер стал ее первым и, возможно, единственным редактором и консультантом, поскольку

Николай Метнер, не зная, «что из этой “книги” выйдет», до самого окончания работы щепетильно хранил ее в тайне [54].

О своей помощи «в постройке и распределении материала» и обсуждении «книги о музыке, которую написал Коля» Э. К. Метнер сообщает Вяч. Иванову в письме от 04 августа 1933 г. (РАИ. Оп. 5. Карт. 7. Ед. хр. 21. Л. 40об. -41), посланном из дома Н. К. Метнера в Монморанси. [55]Вероятно, это участие оказалось продуктивным, поскольку Э. К. Метнер говорит о нем как о своем «единственном “достижении” (Leistung) [выполненная работа – нем.]» за описываемое время. Можно уверенно предполагать, что ряд отмеченных исследователями параллелей «Музы и моды» с книгой Эмилия Метнера «Модернизм и музыка» (1912) [56]обусловлено его непосредственным участием в работе над книгой И. К. Метнера.

Приведем фотографию страницы и расшифровку фрагмента письма, который содержит это свидетельство:

Единственное «достижение» (Leistung [57]) это просмотр и обсуждение книги о музыке, которую написал Коля в прошлом году по внутреннему голосу: «Нельзя дальше молчать». Если музыкальный мир поймет эту книгу, он должен содрогнуться и… опомниться, весь музыкальный мир без исключения , т. е. как модернисты, так и академисты. Но он конечно не поймет! Коля говорит, что он 35 лет (ему будет 53) обдумывал то, что теперь написано. Конечно, литературной опытности у него нет, а я с своей небольшой опытностью м<���ожет> б<���ыть> и недостаточно помог ему в постройке и распределении материала, но он не хочет ничьей посторонней помощи и не желает, чтобы пока стало известно, что книга им написана. Надо надеяться, что она выйдет в свет и будет, хотя бы с сокращениями, [Л. 41] переведена на нем<���ецкий> язык.

Фрагмент письма Э. К. Метнера к Вяч. Иванову от 4 августа 1933 г. (РАИ. Оп. 5. Карт. 7. Ед. хр. 21. Л. 40 об.) [58]

С этим же письмом Э. К. Метнер высылает Вяч. Иванову вырезку из газеты «Россия и славянство» [59]со статьей Н. К. Метнера «С. В. Рахманинов» [60]: «Посылаю Вам Колину статью о Рахманинове. Экз. <���емпляр>, данный мною Диме, вероятно не дошел до Вас. <���… > Колину статью Вы можете оставить у себя» (РАИ. Оп. 5. Карт. 7. Ед. хр. 21. Л. 42). В постскриптуме на 1 странице письма (сбоку) имеется приписка: «Коля и Анюта [И. К. и А. М. Метнер] сердечно приветствуют Вас!».

Вячеслав Иванов сразу же откликается на этот рассказ и в письме от 30 августа 1933 г. пишет, что прочитал статью И. К. Метнера: «статья глубоко интересная прежде всего как выстраданный в течение целой подвижнической жизни протест кельи против площади» <���…> говорит собственно о невыразимом словами <���…> природной кровной связи с самою душою музыки» [61].

Но все же из статьи остается непонятным главное, по мнению Вяч. Иванова, о композиторе: «какую весть Духа приносит он музыкальной Душе мира, ждущей ее от человека. Ведь произведение искусства – чудо брака, в страстной взаимной любви совершающегося между человеческим духом и мировою Душой» [62].