Коллектив авторов - Литературоведческий журнал № 33

Историзм не совпадает с хронологическими границами столетия, зрелым детищем которого он по праву считается, подобно тому как и сам XIX в., так сказать, не равен себе: его духовная история, как заметил М. Хайдеггер, «простирается от последней трети XVIII века до первой трети века ХХ» 10 10 Хайдеггер М. Ницше [1936–1961]. Т. 1. – СПб., 2006. – С. 87; ср.: Мандельштам О. Девятнадцатый век [1922] // Он же. Слово и культура. – М., 1987. – С. 80–86. . Слово «историзм» встречается уже у Новалиса 11 11 Scholz G. Historismus / Historizismus // Historisches Wörterbuch der Philosophie. Bd. 3. – Stuttgart, 1974. – S. 1141. (т.е. на рубеже XVIII–XIX вв.), однако подразумеваемый под этим словом перелом в восприятии и переживании времени фактически произошел значительно раньше. Начиная со второй половины XVIII в. «история» все больше осознается не столько как совокупность сведений о прошлом (нем. Historie ), но как некий самостоятельный, надындивидуальный субъект, творящий судьбу всего человечества (нем. Geschichte ). Если до наступления так называемого «переломного», или «перевалочного», времени ( Sattelzeit , по терминологии немецкого теоретика историзма в ХХ в. Р. Козеллека) 12 12 Копосов Н.Е. История понятий вчера и сегодня // История понятий и политические идеи в России XVI–XX вв. Вып. V / Под ред. Н.Е. Копосова. – СПб., 2006. – С. 11; Koselleck R. Vergangene Zukunft: Zur Semantik geschichtlicher Zeiten. – Frankfurt a. M., 1979. См. также: История понятий, история дискурса, история метафор (пер. с нем.) / Сб. ст. под ред. Х.Э. Бëдекера, 2010. историография представляла собой по большей части собрание «историй», имевших характер «примеров» для назидания и подражания (ср. древний девиз: Historia magistra vitae – «история – наставница жизни»), то на исходе «века Просвещения» принцип подражания (античным) образцам и ориентация на классическое наследие теряют свою непреложность; история становится «коллективным субъектом Истории в единственном числе (Kollektivsingular Geschichte)» 13 13 Koselleck, R. Historie / Geschichte // Geschichtliche Grundbegriffe: Historisches Lexikon zur politisch-sozialen Sprache in Deutschland / Hrsg. Von Otto Brunner, Werner Conze, Reinhart Koselleck. Bd. 3. – Stuttgart, 1975. – S. 649–653. . Отныне не прошлое, но становящаяся современность приобретает решающее значение, а традиционное представление об истории как о «наставнице жизни» Гегель подвергнет уничтожающей критике в 1820-е годы 14 14 Гегель Г.Ф.В. Философия истории. – СПб., 1993. – С. 61–62. . При этом, однако, действует и «обратная связь»: в опыте современности по-новому открывается прошлое, в котором обнаруживаются не только предпосылки и причины современности, но также не осознававшаяся прежде «действенность» прошлого в настоящем, а равно и потенциал новых возможностей понимания прошлого – возможностей, возникающих из опыта современности. Именно на почве историзма понятие «классического» обрело новое измерение и новое значение на рубеже XVIII–XIX вв. – трансформация, которая повторится в первые десятилетия ХХ в., но уже в отталкивании от негативных последствий историзма предшествовавшего столетия 15 15 Reinhardt K. Die klassische Philologie und das Klassische // Ders . Vermächtnis der Antike. – Göttingen, 1960. – S. 334–360; Гадамер Х.-Г. Истина и метод: Основы философской герменевтики [1960]. – М., 1988. – С. 338–345. .

Начиная в особенности с И.Г. Гердера (1744–1803), историзм противопоставляет абстрактному «Разуму» и нормативности Просвещения, во-первых, принцип «органической» индивидуальности (своеобразия и многообразия всего сущего), во-вторых, – принцип развития (в обществе и в природе); Гегель позднее дополнит эти два принципа третьим – идеей разумной закономерности (и, соответственно, рациональной постижимости) хода всемирной истории (теодицеей истории). Научная продуктивность историзма, а равно и его научная же уязвимость, с самого начала были обусловлены «инонаучными» импульсами и предпосылками, которые историзм XIX в. одновременно и критиковал, и продолжал, – парадокс, который в литературном контексте зафиксировал О. Уайльд в предисловии к «Портрету Дориана Грея» (1890): «Неприязнь девятнадцатого века к реализму – это ярость Калибана, увидевшего в зеркале свое собственное лицо» 16 16 Oscar Wilde . Stories. Plays. Poems. Essays. – London and Glasgow, 1957. – P. 17. . Историзм, таким образом, соединяет в своем понятии различные конфликтующие между собою импульсы и ценности, которые сам ход истории со временем поставил под вопрос, но уже не мог отменить.

Историзм начинался не как научная методология позитивистского образца (каким он сделается во второй половине XIX в.), но как философия истории и как «теология эпохи Гёте» 17 17 Renthe-Fink L. Geschichtlichkeit: Ihr terminologischer und begrifflicher Ursprung bei Hegel, Haym, Dilthey und York. – Göttingen, 1964. – S. 30. : в стихии истории ощущает и утверждает себя всякая «живая философия» (Ф. Якоби), историография (К. ф. Савиньи и немецкая «историческая школа», французская историография периода Реставрации), литература (романы В. Скотта и др.), литературная критика (братья Шлегели, Ж. де Сталь и др.) – тенденция, которую Ф. Шлегель в «Идеях» (1800) сформулировал как программу познания и образования (Bildung): «Не существует иного самопознания, кроме исторического. Никто не знает, что он есть, если не знает, чем являются его товарищи, и прежде всего высший его сотоварищ, мастер всех мастеров – гений времени» 18 18 Шлегель Ф. Сочинения: В 2 т. Т. 1. – М., 1983. – С. 363. . Гегель через два десятилетия только придаст фрагментарным романтическим прозрениям общезначимый теоретический вид «научной» философии всемирной истории. Но уже в 70–80-е годы XVIII в. реальность раскрылась как историческое единство многообразия – будь то личность или нация, эпоха или культура. «Каждый народ, – писал Гердер, – имеет свой круг приличия, выраженный в его нравственных понятиях и чувствах, из которого его не должна вырывать никакая заимствованная у других народов вольность поведения» 19 19 Цит. по: Жирмунский В.М. Жизнь и творчество Гердера // Он же. Очерки по истории классической немецкой литературы. – Л., 1972. – С. 223. . Гердер с его острым чувством различия эпох («Разве можно сочинить и петь в наши дни “Илиаду”?» 20 20 Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества [1784–1791]. – М., 1977. – С. 447. ) выдвинул, среди прочего, идею, в соответствии с которой конкретная реальность исторического опыта всегда «больше» любых обобщений о ней: «Меня все время преследует страх, когда я слышу, как целую нацию или эпоху характеризуют несколькими словами – ведь сколь угодное количество различий вмещают слова “нация” или “средневековье”, “древнее” или “новое время”» 21 21 Цит. по: Мейнеке Ф. История историзма. Цит. изд. – С. 334. . Абстрактному понятию «человечество» (франц. humanité ) Гердер и немецкое Просвещение противопоставили понятие «человечность» (нем. Humanität ), имевшее, с одной стороны, персональные и этико-религиозные коннотации, а с другой – более тесно, чем рационализм французских энциклопедистов 22 22 См.: История в энциклопедии Дидро и Д’Аламбера. – Л., 1978. , связанное с традицией европейской гуманизма (гуманитарного образования). Гердер считается основоположником сравнительного литературоведения 23 23 Пыпин А.Н. Гердер // Вестник Европы. – 1890. – Кн. 4. – С. 651. , и у него же, по-видимому, впервые появляется понятие «вчувствование» ( Einfühlung ; соответствующие русские термины – «вживание» или «проникновение»; англ. empathy ), ставшее в XIX – начале ХХ в. (благодаря гегельянцу Ф.Т. Фишеру, его сыну Р. Фишеру и др.) одним из самых разработанных и влиятельных направлений в философской эстетике, психологии и теории познания 24 24 Бахтин М.М. Автор и герой в эстетической деятельности [1922–1923] // Он же. Собр.соч. Т. 1. – М., 2003; Perpeet W. Historisches und Systematisches zur Einfühlungsästhetik // Zeitschrift für Allgemeine Ästhetik und Kunstwissenschaften. Bd. XI (1), 1966, S. 193–216; Лукач Г. Литературные теории XIX века и марксизм. – М., 1937. – С. 124–127. . В этапном для истории историзма сочинении Гердера «Идеи к философии истории человечества» (1784–1791) уже сформулирован «инонаучный» вопрос, который в XIX в. получит позитивный ответ в виде научной методологии историзма, но также станет источником «бунта» против гипертрофированного и упрощенного «прогрессизма» и «историцизма» (в России XIX в. – от Белинского и славянофилов до Достоевского и Толстого): «Неужели тысячи людей рождаются ради одного, все прошлые поколения – ради рода, т.е. ради абстрактного наименования?» 25 25 Гердер И.Г. Идеи к философии истории человечества. – М., «Наука». – 1977. – С. 132. На почве историзма стало возможным еще в XVIII в. открытие и осмысление национальных литератур и культурных миров во всемирном масштабе, в единстве того, что Гёте назовет в 1820-е годы «мировой литературой» (Weltliteratur) 26 26 Гёте И.В. Общие размышления о мировой литературе [1827–1830] // Он же. Об искусстве. – М., 1975. – С. 567–576. Ср.: Тураев С.В. Гёте и формирование концепции мировой литературы. – М., 1989. .