Николай Анциферов - Быль и миф Петербурга

«Он берет лук, стрелы, колчан, божественное орудие — молнию и свет». [147] « Он берет лук… молнию и свет » — цитата из «Энума элиш» в пересказе Б. А. Тураева (см.: Указ. соч. С. 131); в цитате — неточность: Мардук берет с собою не свет, а сеть, с помощью которой умерщвляет Тиамат. {комм. сост.}

После жестокого боя Энлиль побеждает. Он разрубает труп Тиамат на части, половину поднимает наверх и делает ее небом, запирает засовом, чтоб не дать воде излиться. « Измерив океан, владыка созидает дом » (символ вселенной). [148] После жестокого боя … (символ вселенной) — пересказ (с цитатами) того же источника, ср.: «Затем он возвращается к трупу Тиамат, разрубает ее на две части, половину поднимает вверх и делает небом, запирает засовом и приставляет сторожей, чтобы не давать воде излиться… Измерив океан, владыка воздвиг великий дом… в котором он поселил Ану, Энлиля и Эа». Таким образом вавилонская триада поселилась во дворце, который является символом вселенной» (Тураев Б. А. Указ. соч. С. 132). {комм. сост.} После торжества созидательных сил над разрушительными начинается творение мира. Космогония открывается героической симфонией борьбе света с мраком. [149] Космогония… с мраком — поэтическое изложение мысли Тураева: «Создание мира в этом мифе является результатом победы… в Вавилонской редакции, света (Мардука — бога солнца) над олицетворением мрака — хаосом в лице Ану и Тиамат» (Там же. С. 132). {комм. сост.} Бой Мардука с Тиамат получил свое отображение в ряде дошедших до нас памятников. Космократор изображен в образе могучего воина — божество пучины в виде крылатого дракона или какого-либо другого змиеподобного существа. Сохранилось изображение Мардука стоящего на водах, [150] изображение Мардука, стоящего на водах … — воспроизведено в книге: Сказания Древнего Вавилона. Берлин, 1923. С. 207. {комм. сост.} а у ног его — побежденная Тиамат. Победа над богиней водной пучины не окончательна. В морской глубине притаился древний хаос и грозит разрушить мир. Попущением богов во время великого потопа едва не погиб организованный ими мир.

Потоп кончен. Постепенно все пришло в прежний порядок. И богиня-мать Иштар вознесла свое ожерелье на небо [152] Иштар вознесла свое ожерелье на небо — вольное изложение фрагмента из поэмы «Гильгамеш» в пересказе Б. А. Тураева, ср.: «Владычица богов Истарь явилась и подняла ожерелье, приготовленное Ану по ее желанию» (Тураев Б. А. Указ. соч. С. 138). Иштар (Истарь) — в аккадской мифологии центральное женское божество. {комм. сост.} — радугу, как символ торжества космических сил над хаосом.

Однако, опасность хаоса не устранена. До нас дошли глухие отголоски завершения этого мифа древнейших сумерийских преданий. В библии сохранились темные следы этих представлений.

Пророк Исайя говорит о мифическом существе Rahab, [153] Rahab — Раав (гр.), Рахав (евр.) — в иудаистической мифологии имя одного из чудовищ. {комм. сост.} сраженном « в дни древние, в роды давние мышцей господней » (Ис. 519). [154] « в дни древние… господней » — из Книги пророка Исайи (гл. 51, ст. 9). {комм. сост.} Псалмопевец воспевает бога, подчинившего морскую стихию.

«Ты владычествуешь над яростью моря; когда воздымаются волны его, ты укрощаешь их. Ты низложил Раава (Rahab), как пораженного» (Пс. 8811). [155] « Ты владычествуешь над яростью моря… как пораженного » — Псалтирь, пс. 88, ст. 10–11. {комм. сост.}

«Ты расторг силою своею море, ты сокрушил головы змиев в воде» (Пс. 7373). [156] « Ты расторг силою… змиев в воде » — Там же, пс. 73, ст. 13. {комм. сост.}

Rahab — темная сила морской пучины. Жуткий образ моря, в котором играет чудовище Левиофан [157] Левиофан — в библейской мифологии морское чудовище (змей или дракон). {комм. сост.} (Пс. 10326), напоминающий нам море юрского геологического периода с плавающими в нем плезиозаврами, бронтозаврами и летающими над ним драконами-птеродактилями.

Из всех этих текстов явствует, что морское чудовище олицетворяет силу зла, с которым борется, побеждая в борьбе Иагве. [158] Иагве (Ягве) — главное божество в иудаизме. {комм. сост.}

На почве этих библейских представлений получил свое завершение халдейский космический миф. В двенадцатой главе апокалипсиса дано откровение об исходе борьбы с древним хаосом.

«И произошла на небе война. Михаил и ангелы его воевали против дракона, и драконы и ангелы его воевали против них… И низвержен был великий дракон, дрeвний змий.» [159] « И произошла на небе война… древний змий » — из Откровения Иоанна Богослова (гл. 12, ст. 7, 9; не точно). {комм. сост.}

Изображением преображенного мира, нового неба и новой земли, и преображенного града Иерусалима, завершается великая космическая трагедия.

«И увидел я новое небо и новую землю, ибо прежнее небо и прежняя земля миновали. Моря уж нет. И я, Иоанн, увидел святой город Иерусалим, новый, сходящий с неба, приготовленный, как невеста, украшенная для мужа своего» (211). [160] « Я увидел я новое небо… для мужа своего » — Там же, гл. 21, ст. 1–2 (не точно). {комм. сост.}

В библейском повествовании древнего Мардука заменил архангел Михаил. Его культ получил широкое распространение особенно на Западе и впитал в себя культы старых местных религий. [161] Смотреть: О. А. Добиаш-Рождественская. — «Культ св. Михаила». {прим. авт.} О. А. Добиаш-Рождественская … — имеется в виду литографированное издание: Добиаш-Рождественская О. А. Культ Св. Михаила в латинском средневековье V–XIII века. Пг., 1917. {комм. сост.} Его изображение в образе могучего юноши, попирающего дракона, сделалось излюбленным сюжетом художников. И Георгий победоносец на коне, повергающий змия, является отображением все того же древнего мифа о борьбе космократора с безликим хаосом.

Исконный миф подобен потоку реки, которая исчезает под почвой, во мраке струит свои незримые воды, и внезапно выступает из-под земли, чтобы на некоторое время продлить свое течение под открытым небом.

Наша петербургская легенда все в том же потоке.

В потрясенном народном сознании зародился миф о Петре, как о сверхчеловеческом существе. Оценка его дела придавала ту или иную окраску его сверхчеловечности. Для одних он явился началом разрушительным, злой силой, антихристом. Для других — силой творческой, благою — полубогом.