Исраэль Шахак - Еврейская история, еврейская религия

Чтобы сделать возможными финансовые сделки между евреями, раввины изобрели юридический трюк, названный "хейтер иска" — "деловое послабление". Он позволял взимать проценты с денег, данных в долг еврею, не нарушая при этом буквы закона, поскольку формально дача денег в долг прекращала быть займом. Объявлялось, что кредитор «инвестирует» свои деньги в бизнес заемщика — на двух условиях. Во-первых, заемщик должен заплатить кредитору в согласованный срок установленную сумму денег (на деле — проценты по займу) как его "долю в прибыли". Во-вторых, предполагается, что должник получает достаточную прибыль, чтобы вернуть кредитору его долю (основной капитал), если только обратное не подтвердит местный раввин или судья раввинского суда, которые, по соглашению, отказываются свидетельствовать в подобных делах. На деле, все что требуется ныне для легализации дачи денег в рост еврею — это текст подобного «послабления», написанный по-арамейски и мало кому понятный. Его можно повесить на стену в комнате, где совершается сделка (копия такого текста выставлена во всех отделениях израильских банков), или даже держать в сундуке. Наличие такого письма делает финансовые операции под проценты среди евреев совершенно законными.

(2) Субботний год. Согласно талмудическому праву (основанному на Левит, 25), принадлежащая евреям земля в Палестине (Или, точнее, во многих частях Палестины. Очевидно, это право применялось там, где в 150–200 гг. н. э. преобладало еврейское население) не должна обрабатываться каждый седьмой (субботний) год. Все земледельческие работы (включая сбор урожая) в этот год на этой земле запрещены. Существуют данные о том, что закон о субботнем годе соблюдался около тысячи лет, с 5 века до н. э. до момента ликвидации еврейского земледелия в Палестине. Позднее этот закон уже не применялся, сохраняя определенное теоретическое значение. Однако в 80-х годах 19-го века, с образованием первых еврейских земледельческих колоний в Палестине, вопрос о его применении снова стал практическим. Раввины, сочувствовавшие поселенцам, охотно изобрели послабление, впоследствии развитое религиозными сионистскими партиями и ставшее обычным в Израиле.

Незадолго до начала субботнего года израильский министр внутренних дел выдает главному раввину документ, делающий его законным владельцем всей израильской земли, как частной, так и государственной. Вооруженный этой бумагой, главный раввин отправляется к нееврею и продает ему всю израильскую землю (а с 1967 года — и оккупированные территории) за символическую сумму. В сопровождающем эту «сделку» документе указывается, что «покупатель» "продаст обратно" купленную им землю по окончании года. Это священнодействие повторяется каждые 7 лет, обычно с одним и тем же "покупателем".

Несионистские раввины не признают законной силы этого трюка (Поэтому израильские ортодоксальные евреи-несионисты открывают в субботние годы специальные магазины, продающие фрукты и овощи, выращенные арабами на принадлежащей неевреям земле). Они резонно замечают, что поскольку религиозный закон запрещает продавать палестинскую землю неевреям, вся эта сделка основана на грехе и поэтому юридически недействительна. Сионистские раввины, со своей стороны, утверждают, что закон запретил реальную, а не символическую продажу.

(3) Доение в субботу. Запрет на доение скота в субботу относится к пост-талмудическим временам, когда религиозное право ужесточилось. Этот запрет легко было соблюдать в диаспоре, поскольку евреи, имевшие коров, обычно имели и слуг-неевреев, которым они могли приказать (используя приемы, описанные ниже) их подоить. Первые еврейские колонисты в Палестине нанимали для этого арабов, но с торжеством сионистской политики использования только еврейской рабочей силы понадобилось очередное послабление (это было особенно важно до внедрения машинного доения в конце 50-х годов). Здесь, опять же, позиции сионистских и несионистских раввинов разошлись.

Первые утверждали, что запретное доение становится дозволенным, если молоко будет окрашено в голубой цвет. Это голубое субботнее молоко можно затем использовать исключительно для производства сыра, смывая краску в сыворотку. Несионистские раввины изобрели еще более тонкий трюк (я лично наблюдал его в религиозном кибуце в 1952 году). Они использовали для новых целей старое правило, позволяющее опорожнить в субботу вымя коровы (дабы та не страдала от переполненного вымени) с условием, что молоко при этом льется на землю. Теперь в субботу утром благочестивый кибуцник идет в коровник и ставит под коров ведра — ведь Талмуд этого не запрещает. Потом он идет в синагогу молиться. Затем приходит его коллега, честно намереваясь избавить животных от страданий, и доит их, позволяя молоку литься на пол. Совершенно случайно на полу стоит ведро. Разве он обязан его убрать? Конечно, нет. Он попросту "не обращает внимания" на ведра, выполняет свою работу и идет в синагогу. Наконец, приходит третий благочестивый еврей и, к своему удивлению, обнаруживает в коровнике ведра с молоком. Он ставит их в холодильник и также направляется в синагогу. При этом даже не надо тратить деньги на голубую краску.

(4) Смешанные посевы. Сходные послабления сделаны сионистскими раввинами в отношении запрета (основанного на Левит, 19:19) сеять два разных вида растений на одном поле. Современная агрономическая наука показала, что в некоторых случаях (особенно при выращивании кормовых культур) смешанные посевы — самые выгодные. Дабы не упустить прибыль, раввины изобрели послабление, согласно которому один человек засевает поле «вдоль» одним видом семян, а позднее в тот же день его товарищ, "ничего не знающий" о первом, сеет другие семена «поперек». Однако этот способ требовал излишних трудозатрат, так что был изобретен лучший: один человек насыпает кучу семян и аккуратно прикрывает ее мешком или доской. Другой вид семян насыпается поверх доски. Потом приходит другой человек и заявляет при свидетелях: "Мне нужна эта доска" и забирает ее, так что семена "естественным путем" перемешиваются. Наконец, третьему человеку говорят: "Возьми эти семена и посей их", — что он и делает (Зимой 1945-46 года (в ближневосточном климате сельскохозяйственные работы проводятся круглый год — пер.) я сам, мальчик, не достигший 13 летнего возраста (по еврейским религиозным законам совершеннолетие наступает в 13 лет для мужчин и в 12 лет для женщин — пер.) участвовал в подобной церемонии. Человек, отвечавший за земледелие в религиозной сельскохозяйственной школе, где я учился, был крайне благочестив и считал, что лучше всего, если критическое действие — убирание доски — произведет сирота, не достигший 13 лет, неспособный совершить грех, или ввести в грех другого. (Мальчик до 13 лет недееспособен и не может согрешить, но его отец, если таковой имеется, несет за него ответственность). Мне все объяснили заранее, в том числе, я знал, что должен сказать: "мне нужна эта доска", хотя на самом деле она мне нужна не была).