Николай Либман - Творчество Н.С. Лескова 60-80-х годов XIX века

Он оставляет для себя какой-то уголок воспоминаний, где не иронизирует. Но всеразрушающий дух сомнения на­столько силен в его творчестве, что позднее Лесков стал аналитиком. Предмет веры делается для него предметом анатомии. Но аналитические идеи разбивались о детскую веру. В поисках ответа на волнующие его вопросы Лесков обращался к Толстому - мудрецу и патриарху литерату­ры и всего русского движения. «Почуяв его силу, я бро­сил свою плошку и пошел за его фонарем», но ответа, удов­летворяющего его, не нашел. Здесь писателя ждало боль­шое разочарование.

Роман «Островитяне» (1866) не похож на произве­дения, которые Лесков писал ранее. «Островитяне» напи­саны в манере петербургского очерка, который писатель, вообще-то говоря, не очень жаловал. Но потом мы увидим, что вторая половина творчества Лескова очень часто при­вержена именно к этому жанру, к этой манере, к этому пейзажу, к этой «сумрачной России».

Это совершено особый тип романа, написанный Лесковым словно в полемике с Достоевским. Вообще Лес­ков как писатель очень интересен в том смысле, что он постоянно вступает в полемику с корифеями русской ли­тературы. Тогда они еще не были корифеями, но, во вся­ком случае, им принадлежала ведущая роль в русской литературе - Достоевский, Л. Толстой, Тургенев, Остров­ский. Когда читаешь Лескова, то невольно возникает параллель с теми художниками, которых я назвал, и ты задаешь себе вопрос: зачем это нужно было писателю? Обычно каждый писатель идет своим путем, пишет в сво­ем стиле, своей манере. А Лесков очень часто изменяет этому принципу. Вместо того чтобы развивать свой стиль, свою манеру, он ориентируется на других писателей. Я делаю большую ошибку, употребляя слово «ориентиру­ется» - потому что он соперничает. Он спорит, словно го­воря: «И у меня так получится, даже лучше». Эта манера полемиста в полном смысле слова, потому что каждый его роман - это полемика. Не только идейная, но прежде все­го художественная.

Интересно, что Достоевский - первый, кто обратил внимание на Лескова, или Стебницкого, и считал, что к этому писателю надо присмотреться. Достоевский и кри­тиковал Лескова, и считал его большим писателем, много у него брал. Он находил у него какие-то созвучия со своим творчеством, со своими воззрениями - воззрениями чис­то художественными, не политическими, не философски­ми, а художественными. Это особые воззрения, они авто­номны, т. е. они присущи ему, ему одному. Только такой писатель может называться художником. Он видит мир по-своему, и его видение не совпадает с мировоззрением других писателей. Лесков именно такой писатель. Но он словно нарочно вклинивается в русскую классическую литературу, доказывая, что может творить в манере дру­гих художников. Ему подвластна особая манера, но он будет писать так, как ему нужно. «Островитяне» - роман, где Лесков, как я сказал, соперничает с Достоевским. Но таланты этих художников совершенно особые, резко от­личающиеся друг от друга. И конечно, здесь выигрыша нет ни у того, ни у другого писателя. Лесков хотел разре­шить по-своему проблемы, которые он наметил в своем романе. И он их разрешил.

Это решение иногда кажется совершенно неожидан­ным. Фигура Истомина, художника, который пользуется успехом у всех, и в большей степени у женщин и девушек, это фигура своего рода романтическая. Но она в такой же степени и трагическая, в такой же степени безысходная и в такой же степени, не удивляйтесь, если я скажу, ненуж­ная, ненужная в действительности. Нет ничего удивитель­ного в том, что в конце романа он исчезает, совершенно безосновательно. Куда? Что с ним случилось? Лесков не желает об этом писать: рассказчик не будет об этом вспо­минать. То, что было, прошло бесследно, не оставив по себе никакого воспоминания, кроме горьких замет. Так пост­роил Лесков этот роман. Истомин приносит только разру­шение, страдания. И сам пользуется тем, что он кумир, что он может заставить людей страдать и плакать, хотя это ему не доставляет большого удовольствия. За это он горько расплачивается. Его расплата в исчезновении, он просто не нужен.

Это очень интересная тема у художника: есть герой, или псевдогерой, или антигерой, который проходит через художественное произведение и несет с собой какие-то мысли, какие-то идеи, какие-то ситуации - все то, что является воскрешением, воссозданием жизни. Жизнь од­ного человека (кто бы он ни был: великий гений, полково­дец, нищий - все равно) - это есть жизнь человека. Эта человеческая жизнь есть единственный предмет писатель­ского искусства. Вот почему Достоевский так высоко це­нил эту мысль, что в искусстве, в истории, везде есть толь­ко одна тема - тема человека, а если эта тема ущербна, пуста, то нечего здесь и стараться, нечего здесь и говорить, потому что главное уходит из поля зрения, главное не име­ет под собой уже никакого основания.

Вспомните, как развивается этот роман: сначала мы видим полное благополучие мещанской семьи Норк. По­том благополучие несколько колеблется смертью главы дома. Но и после этого все настолько хорошо налажено, все так устойчиво, Софья Карловна настолько хорошая хозяйка, я бы сказал, прекрасный администратор, что все продолжается так, как было при старом хозяине. И глав­ная тема, тема человека, распространяется в детях. Роман «Островитяне» также мог быть назван «Три сестры», по­тому что в этом произведении речь идет о судьбах сестер Норк. Три ребенка, три сестры - Берта, Ида и Маня - де­лаются в полном смысле слова героинями этого романа. Судьбы сестер интересны, по-своему оригинальны, по- своему драматичны. Они из одной семьи, но у них совер­шенно разные характеры.

С самого начала видно, что Маня - это человек осо­бый. Ее особость - в психическом складе, ее отношении к людям, к миру. Ида - это тоже особый человек, она совер­шенно не похожа на свою младшую сестру: уже в раннем детстве у нее проявляются черты жертвы по отношению к окружающим. Все ее внимание сосредоточено не на стар­шей сестре Берте, а на Софье Карловне и на Маше. Бер­та - это человек положительный, в том смысле, что у нее все как у людей - устойчиво, нормально, хорошо. И дей­ствительно, она первая выходит замуж, и это замужество счастливое с точки зрения мещанского благополучия, по­тому что Шульц - очень хороший хозяин, хороший чело­век, хороший предприниматель, хороший организатор, негоциант, он - та сила буржуазной России, которая бу­дет преобразовывать, образовывать, утверждать прежде всего себя. Можно сказать, что немец Шульц - пародия на Штольца (Гончаров «Обломов»).

Интересно, что Лескову все время хочется уловить национальные черты. Никто лучше него не изобразил рус­ский характер: «кривая выведет», «авось да небось»... А в «Островитянах» он хочет понять немецкий характер. В романе дана целая галерея петербургских немцев. Пе­тербург - искусственный европейский город, с его чинов­ничьим укладом, с его противоречиями - близок немцам. Самое интересное для писателя - их уклад, быт. Лесков рисует их характерные черты - расчет, аккуратность, пе­дантичность. Автор не иронизирует, он беспристрастен. Он летописец. Но до каких пор он будет бесстрастным?