Алла Сергеева - Русские: стереотипы поведения, традиции, ментальность

В книге параллельно используются два термина: русский и российский. Россияне — это все граждане Российской Федерации, которые относятся к самым разным конфессиям (буддисты, католики, иудеи, мусульмане, православные) и говорят более чем на 100 языках. Этнические русские составляют 82 % всех россиян. Их этнические корни — результат смешения славянских, финских, тюркских и других племен еще в древности. Принято считать, что русские — это суперэтнос, т. е. не единая монолитная группа, а как бы «основа ковровой ткани — населения всей страны, неразрывно связанная с ним исторически и ментально, оказавшая огромное влияние на другие нации в составе России, и сама претерпевшая влияния других народов» (А.И. Солженицын). Параллельное употребление слов россиянин и русский позволяет говорить о человеке, который по своим корням может быть и татарином, и украинцем, и евреем, и, конечно, русским, и т. д. Совместный опыт длительного проживания бок о бок в едином культурном пространстве приглушили национальные акценты и усилили «русскость» каждого россиянина. Отдельный человек может гордиться тем, что он «казак», «башкир» или «еврей» в пределах России, но за ее пределами всех россиян (бывших и настоящих) по традиции называют (независимо от происхождения) русскими. Для этого есть основания: как правило, все они имеют сходство в своей ментальности и стереотипах поведения.

В книге сделана попытка представить россиян в нескольких срезах. Для этого использован образ матрешки. Маленькая матрешка (глава 1) описывает набор общечеловеческих ценностей — все то, что объединяет россиян с другими народами и может быть использовано для взаимопонимания. В следующей матрешке (глава 2) речь идет об этнических особенностях русской цивилизации, которые создавались в России с древних времен и остались практически неизменными: это образ жизни, правила социального поведения и проч. Затем (глава 3) идет речь о жизненных установках россиян и их ментальности, в частности, об их пресловутом коллективизме, правосознании, отношении к свободе и собственности, морали, склонности к пьянству и прочих любопытных вещах — обо всем, что делает их столь непохожими на другие народы. Отдельную часть книги (III) пришлось посвятить ментальности современных россиян, переживших перестройку, последняя часть (IV) написана о том, что интересно для деловых людей, желающих сотрудничать с россиянами.

Книга обращена к широкому читателю. Зарубежным партнерам она поможет избежать многих ошибок в налаживании сотрудничества и взаимопонимания с россиянами. Она может принести пользу и изучающим русский язык иностранцам, углубить их представления об особенностях русской цивилизации, о культуре, обычаях, этнопсихологических особенностях и ментальности русского народа, о том, как изменился «русский архетип» после 80 лет советской власти, какие сдвиги происходят в нем в результате исторических перемен после перестройки — в современной России.

Да и россиянам должно быть любопытно лишний раз взглянуть на себя как бы со стороны, задуматься о том, чем похожи и непохожи они на другие народы, и почему великий Пушкин еще два века тому назад утверждал: «Все те же мы, нам целый мир — чужбина!» Отчего так? Неужели ничего не изменилось с тех пор?

Можно допустить, что француз, который намерен работать в Африке, Юго-Восточной Азии или в Латинской Америке, будет легче адаптироваться в этих странах, чем в России, ибо он заранее настроен на совершенное несходство: цвета кожи, разреза глаз, экзотической одежды.

Готовность к явным внешним отличиям делает человека более толерантным в целом и смягчает «культурный шок»: все равно они не такие, как мы, поэтому не стоит ничему удивляться. Когда западные люди едут в Африку, они ни на минуту не забывают, что они в Африке, и не ждут чего-то привычного — ни в ресторане, ни в манере вести переговоры, ни в особенностях местного бизнеса.

А вот в отношениях между русскими и европейцами часто сбивает с толку именно их внешняя «похожесть»: белая раса, европейский тип лица и одежды. К тому же русские часто свободно говорят на английском, реже на французском или немецком языках. Во времена СССР внешне было проще отличить русского от иностранца, так как русские были обычно немодно и плохо или просто безвкусно одеты. Да и выражением лиц россияне выделялись из «европейской» толпы: то своей излишней напряженностью, то неумеренной откровенностью чувств. И если раньше на них обращали внимание на улицах европейских городов из-за нелепой одежды, то теперь, скорее, наоборот: часто они одеты более тщательно и дорого и, во всяком случае, более ярко, чем, например, средний парижанин. Для европейцев пока еще несколько странно видеть красивых, ухоженных и дорого одетых женщин из России. Причем хорошо одеваются и стараются быть привлекательными не только жены «новых русских», но и люди, далекие по европейским меркам от большого богатства. Таковы традиции поведения женщин в России с древнейших времен.

Можно предполагать, что француз, впервые прилетевший в Москву, увидит своеобразный, но вполне европейский и богатый город, людей с европейской внешностью — и расслабится, полагая что здесь все точно так же, как у него дома. Однако это не всегда так, поскольку русские — все же другая нация, с другими качествами и менталитетом. Не стоит забывать старую мудрость: внешность бывает обманчива. Недаром русские часто говорят: «По одежке встречают, по уму провожают».

Еще один важный ориентир при общении с россиянами — это язык. Особенности национальной культуры, психологии и ментальности отражаются в речи, в системе словоупотребления, придают особенный колорит картине мира. Это создает большие трудности при переводе текстов с одного языка на другой. Например, очень трудно передать средствами некоторых европейских языков такие близкие каждому русскому понятия, как простор, воля, приволье, уют, удаль, подвиг, хохот, радушие, неприкаянность, маята, тоска и многие другие.

Главное, что представитель каждой культуры смотрит на мир другими глазами. Каким бы толерантным «интернационалистом» вы ни старались быть, вы не можете чувствовать и воспринимать мир так же, как человек другой культуры, ибо для этого у вас нет языковых средств. Ведь речь любого человека всегда жестко определена системой его родного языка. Так, немецкий язык имеет дисциплинированную и логичную структуру из длинных составных слов, выражающих абстрактные понятия. Он «не совпадает» с американской речью — наполненной юмором и шутками, с большим количеством идиом и жаргонных выражений. Французы рассуждают ясно, отчетливо, они всегда знают, чего хотят. Их аналитический словарь лишен мутных словечек. Их безжалостное следование логике может раздражать японцев и англосаксов, предпочитающих иные средства выражения и привыкших «нащупывать» решение. Испанская речь — эмоциональна и обильна, со множеством ласкательных и уменьшительных форм, которые характерны и для русского языка, но почти непереводимы на английский, французский и финский языки. Для англичан, французов и финнов останется просто незамеченным многое, очень важное для страстных испанцев и русских. И так всегда.